Журнал «Если», 1998 № 07

На это известие все подчиненные Фейрборну командиры отреагировали ропотом недовольства. А Гориц даже скроила откровенно возмущенную физиономию.

— А им-то какого рожна тут нужно? — сердито осведомился Фейрборн. Теперь и его задело за живое.

— Их направляют для контроля, — пояснил Уиллистер. — Поскольку операция носит межрасовый характер, необходимы наблюдатели.

Закончив разъяснения, Уиллистер приступил к официальной процедуре. Он включил магнитофон, произнес начальную формулу протокола и затем добавил:

— Данная запись будет храниться в компьютере «Семпер-Ригеля» в сверхсекретном файле после того, как ее копия будет передана по быстрой связи в Средоточие командующему флотом Гризмаю. Запрещено делать любые другие копии данного протокола.

Магнитофон повторил инструкции, затем из его крохотного чрева выдвинулось два миниатюрных монитора — приспособления для идентификации отпечатков пальцев и образцов голоса.

— Готов протоколировать официальную процедуру, — доложил механический голос. — Проведена дистанционная идентификация мозговых имплантов. Результат удовлетворительный.

Командир звена Фейрборн брезгливо уставился на мониторы.

— Послушайте, Уиллистер, — сказал он, — дались вам эти глупые формальности! Думаю, будет вполне достаточно одних наших подписей.

— Извините, сэр, — смущенно ответил курьер. — Мне приказано провести тотальную идентификацию. Прошу прощения за причиняемое неудобство.

Фейрборн тяжело вздохнул.

— Дурацкие игры! — процедил он.

После того как были завершены все этапы идентификации и курьер окончательно убедился, что перед ним именно те, кому Гризмай велел передать приказ, лейтенант Уиллистер вытянулся в струнку перед столом и браво отбарабанил привычную начальную формулу, за которой шло в высшей степени необычное продолжение:

— Согласно присяге Младших Блюстителей, вы клянетесь хранить в тайне цель и задачи данной миссии, предоставлять информацию о ходе операции исключительно командующему флотом Гризмаю или его представителю после того, как тот предъявит мандат, заверенный лично Гризмаем. Неподчинение данному приказу или невыполнение какой-либо его части подпадает под закон о трусости в военное время или о государственной измене на поле боя. Повторяйте за мной: клянусь…

Фейрборн и пять капитанов его звена мрачно молчали. В своей жизни они получали немало сложных и даже страшных приказов, но столь явную угрозу слышали впервые.

У лейтенанта Уиллистера тревожно забегали глаза. Чуть дрожащим голосом он произнес:

— Повторяйте за мной: клянусь…

Его глаза с мольбой остановились на Эммельене Гориц.

— Клянусь, — нехотя произнесла она.

Вслед за этим раздалось еще четыре сдавленных «клянусь».

Повисло молчание. Уиллистер и капитаны смотрели на Фейрборна.

С каким-то злым рыком он наконец разжал губы и обронил:

— Клянусь…

После короткой паузы генерал прибавил много тише:

— …будучи под давлением.

Лейтенант Уиллистер чуть не подпрыгнул. Нервно облизнув губы, он обвел вопросительным взглядом капитанов. Те потупили глаза. В конце концов адъютант Уиллистер решил проигнорировать фейрборнский довесок к клятве. Гризмай прослушает запись, и, если захочет покарать Фейрборна за неуставное поведение, это его дело.

Уиллистер скороговоркой продолжил:

— Согласно присяге Младших Блюстителей, вы клянетесь во время операции не вести никаких записей касательно ее хода и не разглашать ее суть и детали в течение следующих пятидесяти лет по ее завершении.

— Какой сюрприз среди ночи! — саркастически произнес командир «Икемооса» Апанали. — Пятьдесят лет молчания: впервые от меня требуют такой клятвы!

— Так вы клянетесь или нет?

— Деваться некуда… клянусь.

Засим последовали еще четыре вялые клятвы.

Пауза. И опять:

— Клянусь, поскольку нахожусь под давлением.

Затем Уиллистер раздал бумаги всем шестерым, и они, завершив дешифровку, принялись за чтение.

Первым фыркнул Фейрборн.

— Это как же понимать? — с вызовом спросил он. — «В случае расхождения пунктов данного приказа с распоряжениями или командами других органов власти Магникейтской Федерации, данный приказ имеет полный приоритет».

Про себя он подумал: без порции клеестика такую хамскую депешу проглотить невозможно.

— Я полагаю, сказано вполне понятно, — не без вызова ответил Фейрборну лейтенант Уиллистер.

Ему начинало действовать на нервы, что воля Гризмая встречена в штыки этими, не Бог весть какими важными офицерами. Конечно, у них боевого опыта побольше, чем у него… однако он куда лучше них понимает, что такое дисциплина и субординация!

— Стало быть, наши действия могут войти в противоречие с мнением Совета Двенадцати, — задумчиво произнесла командир «Дайчирукена» Леатрис Свентур. — А если продолжить логическую цепочку, то можно представить, что наши действия в какой-то момент станут не по вкусу и Суду Справедливости для Новых Планет. Не нравится мне это…

— Я не думаю, что речь идет о Совете Двенадцати, — возразила Гориц. — Гризмай, видимо, имеет в виду, что в какой-то момент может произойти столкновение позиций Младших и Старших Блюстителей… Но это еще не катастрофа. Суд Справедливости для Новых Планет не поставит нам в вину ошибки, совершенные из добрых побуждений или по недоразумению.

— Давайте все же сперва дочитаем послание до конца, — предложил Апанали.

— Верно, — поддержала его Свентур. — Мы обязаны лететь на Лонтано и спасти планету. А формулировки приказа — это в конце концов дело десятое.

— Ну да, ты лонтанка, тебе это близко, — сказала Гориц. — А может быть, ты и права: рассуждать не стоит, когда где-то гибнут люди…

Они углубились в чтение.

Через некоторое время Фейрборн обратился к Уиллистеру:

— Насколько я понимаю, приказ сводится к следующим пунктам. Первое: мы становимся секретной ударной группой, подчиненной непосредственно командующему флотом Гризмаю. Он снимает с нас обязанность подчиняться кому-либо другому — в том числе и Совету Двенадцати. Второе: наша задача прибыть на Лонтано и вырвать планету из лап агрессора, не вступая в военный конфликт с бастангалами. Кажется, я правильно понял?

— Так точно, — согласился лейтенант Уиллистер. — Только я бы сделал одно уточнение: по мере возможности не вступая в военный конфликт с бастангалами. Вы должны, с одной стороны, защитить Лонтано, а с другой — всеми силами стараться не допустить эскалации конфликта.

— Весьма деликатная задача, — заметила Леатрис Свентур. — Как бы не шлепнуться на пол, сидя между двумя стульями.

Приказ был всеми прочитан. Фейрборн и его капитаны расписались в том, что распоряжение Гризмая принято.

— А если миссия сорвется? — спросила Гориц лейтенанта Уиллистера.

Тот удивленно уставился на нее.

— То есть?

— Не стройте из себя дурачка, лейтенант Уиллистер, — вмешался Фейрборн. — Что будет, если операция пойдет не по плану? Ведь не все зависит от нас и нашей воли исполнить приказ. Что тогда? Мы получим от Гризмая новые инструкции? Ведь мы, согласно этому приказу, не имеем права послать ему лазерограмму и информировать: у нас затруднения, что делать дальше?

— Гризмай предполагал, что такой вопрос возникнет, и велел передать на словах… — лейтенант Уиллистер величаво вскинул голову, — следуйте полученному приказу. Там все есть. Ничего непредвиденного не должно случиться. И не случится.

Все молчали. Было ясно, что их вынуждают действовать на свой страх и риск и в случае провала ответить за все собственной шкурой…

— Коль скоро вы ничего добавить к сказанному не можете, — веско произнесла Леатрис Свентур, — я хочу, чтобы вы официально зафиксировали мой вопрос.

— Пожалуйста, — без особого удовольствия отозвался лейтенант Уиллистер.

— Вопрос следующий: «Если обстоятельства вынудят нас предпринять действия, не оговоренные в приказе командующего флотом Гриз-мая, кто будет нести ответственность за результат этих действий?»