Марун: Аластор 933

— Так вы закроетесь на три засова?

Стелани смеялась:

— Не могу представить себе ваше могущество позволяющим себе столь возмутительные и недостойные выходки! Совершенно очевидно, что в засовах нет необходимости.

Пока они говорили, Фурад, спускавшийся к горизонту, наполовину скрылся за плечом горы, и замок погрузился в сумерки. Стелани приоткрыла рот с детским выражением испуганного удивления:

— Мерк? Уже? Мерещится... что-то странное.

По мнению Эфраима, о чувствах Стелани свидетельствовали вполне убедительные признаки — ее щеки расцвели, грудь всколыхнулась, в темных глазах зажегся огонь. Фурад опустился еще ниже, оставив над горой лишь дымчатое оранжевое зарево. Неужели и вправду наступал мерк? Стелани ахнула и, казалось, пошатнулась в сторону Эфраима. Опьяненный ее близостью и духами, он почти прикоснулся к ней — но она быстро подняла руку, указывая на Шаннайр:

— Фурад снова выглянул! Мерка не будет, жизнь продолжается!

Не говоря больше ни слова, Стелани прошла дальше по круговому балкону, остановилась, чтобы прикоснуться к белому цветку, растущему в горшке, бросила мимолетный взгляд через плечо и скрылась за стеной башни.

Эфраим скоро спустился в канцелярию замка. По пути он чуть не столкнулся с Дестианом, направлявшимся, по-видимому, туда же. Дестиан, однако, отдал должное кайарху холодным наклоном головы и повернул в другую сторону. Эфраим закрыл за собой дверь и позвонил в воздушно-транспортную службу Порт-Мара. Он заказал аэромобиль, причем потребовал, чтобы пилотом ни в коем случае не был бесстрашный Флоссиг. Выйдя из конторы, Эфраим сделал несколько шагов по коридору, остановился, вернулся к двери, закрыл ее на ключ и взял ключ с собой.

Глава 9

Эфраим и Мато Лоркас забрались в кабину аэромобиля, тотчас же воспарившего высоко над долиной реки Эсх — выше, еще выше — до тех пор, пока они не оказались на уровне окружающих горных вершин. Эфраим называл уже известные ему пики, перевалы и хребты:

— Хоризуке, Глейденские скалы, Тассенберг, Эйлодские скалы, Ойефольг, Скарлум и на склоне Скарлума — Адский Дракон, Брын-Баатыр, Камвра, Димвра и седло Д'Анквиля, Шаннайр, Птичьи утесы, Госсль-Предатель — там часто сходят лавины, Каманче... А вот и Дван-Джар. Водитель! Спуститесь на верхнее плечо отрога Шорохов.

Ближние вершины отплывали назад, за ними показывались неподвижные дальние хребты других пределов. Под протыкающим облака когтем Каманче широко раскинулся волнистый отрог Шорохов — скорее высокогорный луг, нежели «отрог», к югу обрывавшийся над долиной Эсха, то есть над Шарродом, а к северу спускавшийся в многочисленные сливающиеся долины Эккорда. Летательный аппарат приземлился — Эфраим и Лоркас спрыгнули в доходившую до щиколоток густую траву.

Ветра не было. Небольшими купами росли деревья. Отрог Шорохов казался островом среди неба, местом полного, безмятежного отдохновения. Эфраим приподнял руку:

— Слышите?

Откуда-то — непонятно откуда — доносился тихий шепот, повышавшийся и понижавшийся подобно едва уловимому далекому пению, иногда со вздохом умолкавший, иногда на долю секунды становившийся громче и тогда напоминавший послышавшийся в полусне мужской хор.

— Ветер? — Лоркас обернулся к деревьям. — Листья не шевелятся. Полный штиль.

— Что странно само по себе. Здесь, на открытом гребне под вершиной, должен быть сильный ветер.

Они медленно шли по траве. В тенистой роще Эфраим заметил группу фвай-чи, безучастно наблюдавших за людьми. Эфраим остановился, Лоркас тоже:

— Вот они, таинственные паломники, вечно бредущие по «дороге жизни» — облезлые, лохматые, все в каких-то колтунах и ошметках. Впрочем, пилигримы человеческого происхождения, как правило, выглядят не лучше... М-да.

Эфраим и Лоркас прошли к северной окраине луга, чтобы лучше разглядеть панораму Эккорда. Бельродский странг, скрывавшийся в волнах лесистых холмов, невозможно было отыскать.

— Превосходный вид! — одобрил Лоркас. — Что же, Рианле может рассчитывать на вашу щедрость?

— Нет. Вся загвоздка в том, что Рианле может завтра же отрядить тысячу человек расчищать здесь площадку под павильон, и еще тысячу — доставлять сюда строительные материалы, а у меня нет почти никакой возможности ему помешать.

— Любопытно! — сказал Лоркас. — В высшей степени любопытно.

— Что именно?

— Спору нет — великолепное, исключительно красивое место. Я сам не прочь был бы устроить здесь павильон. Но в последнее время я внимательно изучал карты. В горных пределах таких мест — пруд пруди. В частности, в одном Эккорде не меньше двадцати альпийских лугов с видами ничуть не хуже. Рианле настаивает именно на отроге Шорохов? Странный каприз!

— Согласен, здесь что-то не так.

Собираясь вернуться к машине, они увидели, что их ждут четверо фвай-чи.

Эфраим и Лоркас начали приближаться. Фвай-чи отпрянули на несколько шагов, о чем-то шипя и ворча между собой.

Люди остановились. Эфраим обратился к автохтонам:

— Вас явно что-то беспокоит. Что вас беспокоит?

Один из фвай-чи гортанно заговорил на старинном, но понятном ойкуменическом диалекте:

— Мы идем дорогой жизни. Это важно. Это трудно. Мы не хотим видеть людей. Зачем вы пришли?

— Без особой причины. Просто посмотреть вокруг.

— Я вижу — вы не хотите вреда. Это наше место, нам его завещали кайархи по древнему уговору. Вы не знаете? Я вижу — вы не знаете.

Эфраим горько рассмеялся:

— Я ничего не знаю — ни о договоре, ни о чем вообще. У меня отняли память — отравили ворсом фвай-чи. Вы можете вернуть мне память?

— Не можем. Яд разрушает... пути к хранилищам памяти. Эти пути нельзя проложить снова. Человек! Скажи своему кайарху...

— Я — кайарх.

— Тогда ты должен знать. Уговор был, есть и будет.

— Уговор ничего не значит, если земля будет передана Эккорду.

— Этого нельзя делать. Мы повторили друг другу слово «навеки».

— Хотел бы я своими глазами увидеть этот договор, — сказал Эфраим. — Придется внимательно просмотреть архивы.

— В твоих летописях уговора нет, — ответил фвай-чи, и четыре туземца побрели обратно в лес. Эфраим и Лоркас стояли и смотрели им вслед.

— Это еще почему? Что это значит? — развел руками Эфраим.

— По-видимому он считает, что вам не удастся найти договор.

— Посмотрим.

Возвращаясь с Эфраимом к аэромобилю, Лоркас задержался посреди горного луга и посмотрел вверх, на вершину Каманче:

— Я могу объяснить шепчущие звуки. Клинообразная вершина защищает отрог от ветра, разделяя надвое поднимающуюся воздушную массу. Два потока, притянутые друг к другу промежуточной областью пониженного давления, сталкиваются и завихряются над лугом. То, что мы слышим — вибрация бесчисленных невидимых круговоротов, трение воздуха о воздух.

— Вполне может быть. Предпочитаю другое объяснение.

— Например?

— Мы слышим отзвуки шагов миллионов мертвых паломников — о них плачут заоблачные феи, пока грозный Каманче отсчитывает безвозвратные мгновения.

— Не спорю, ваша гипотеза гораздо убедительнее. Куда теперь?

— Меня заинтересовало ваше наблюдение. Вы говорите, в Эккорде не меньше двадцати мест ничем не хуже Дван-Джара? Я хотел бы на них взглянуть.

Они полетели на север, огибая пики и купола хребтов Эккорда. В течение часа обнаружилась дюжина высокогорных лугов, позволявших любоваться перспективами не менее роскошными, чем панорама, открывавшаяся с отрога Шорохов.

— Тем не менее, Рианле приспичило строить павильон именно на вашей земле, — заметил Лоркас. — Спрашивается, почему?

— Не могу себе представить.

— Допустим, он получит от вас Дван-Джар и начнет строительство. Что скажут фвай-чи? Как с ними быть?

— Сомневаюсь, что Рианле придется по душе общество фвай-чи, день за днем шлепающих через его павильон и рассиживающих на лестницах и террасах. Но как он сумеет их остановить? Их охраняет коннатиг.