Маленький ныряльщик

    - Пётр Семёнович! Рекомендую вам Михаила Львовича, и прошу всячески споспешествовать его начинаниям.

    Вот так, без особых церемоний. Гость оказался переодетым жандармом. Как я об этом узнал? Он сам сознался. Вернее, представился. Сказал, что ловит шпионов и рассчитывает на мою помощь. Нормальный оказался дядька - не тянул кота за хвост, а сразу взял меня за горло:

    - Не скажете ли, любезный, где и когда вы появились на свет, и кто ваши почтенные родители?

    - Не скажу, Михаил Львович. Лучше и не спрашивайте. А станете настаивать - навру три короба, запутаюсь во лжи и сделается мне ужасно стыдно, - а чего крутить. Правде никто не поверит, а придумать складную историю я просто не в силах. В конце концов, если со мной не юлят, так и я могу себе позволить быть честным.

    - То есть вы не считаете нужным сообщить нам правду о своём прошлом?

    Жандарм проявляет настойчивость, а цесаревич откровенно морщится.

    Я молчу. Мне нечего добавить.

   Тягостные минуты, разряжать которые убеждениями в совершеннейшей своей преданности мне даже в голову не приходит.

   - Вы словно не от мира сего, - первым не выдерживает Его Высочество. - Однако, люди, имевшие с Вами дело, дают положительную оценку достигнутым результатам. В конце концов, я полагаю разумным, на этом и остановиться.

   - Да, - у меня тоже нервы не железные, - давайте, наконец, ловить шпиона, - осекаюсь. Это ведь они имели ввиду меня! Не-е! Я так несогласный, и вообще, впереди куча незавершённых дел, а завтра нам надо выходить в море. - Милостивые государи, а не будет ли вам угодно поймать меня, когда мы турков окончательно поставим раком?

   Александр Александрович весело хохочет, а Михаил Львович вытирает выступившую от смеха слезу. Ну, наконец-то они успокоились.

   - Скажите нам, любезнейший юнкер флота, каким вы видите наилучший финал этой войны?

   Ой-ёй-ёй! Такой вопрос мне точно не по зубам. Я и не полагал нужным, рассуждать на эту тему. Ну нет во мне, и никогда не было, геополитика.

   - Господа, вы спросили меня о том, в чём степень моей компетентности приближается к нулевой отметке. Могу только подумать вслух.

    - Да, сделайте милость.

    - Извольте.

   - Забирать в состав империи берега, на которых раскинулся огромный, населённый дармоедами город - это великая забота, которую не окупят никакие доходы. Поэтому выгоднее всего в нынешнем положении - как можно скорее отвести армию к местам постоянного расквартирования. Пока мы не увязли в сражениях, пока не пролились требующие отмщения реки крови, пока расходы на этот поход не поставили страну в зависимость от тех, кто даёт нам в долг.

    Требуется же России только возможность беспрепятственно проходить из моря Чёрного в море Средиземное. Не спрашивая на это никакого дозволения и не согласуя намерений ни с какими соображениями, кроме навигационных.

    Разумеется, на этих условиях заключать мир можно хоть сейчас. Только в будущем если наши военные корабли не станут реализовывать это право регулярно, напоминая об обосновании обретённого таким образом права жерлами своих орудий, другая сторона быстро обо всём позабудет и, считай, зря воевали.

    - А что вы полагаете в отношении Бессарабии?

    Вот незадача. А ничего не полагаю, кроме того, что, кажется, так когда-то называли Молдавию, если я ничего не путаю.

    - Знаете, Александр Александрович, мне нет до неё никакого дела. С ней уж как-то без меня разбирайтесь. Вы ближе к трону, вам виднее.

    Гости мои переглянулись, но что выражали их взгляды, я так и не понял.

    - Что же, Пётр Семёнович, - заговорил Михаил Львович, - в отношении помощи в ловле шпиона я имею к вам определённую просьбу. Если не затруднит, конечно, не могли бы вы на вашем "Ныряльщике" изобразить дельфина в определённое время и в определённом месте.

    - Я в вашем распоряжении.

    Надо же. А я и не думал, что целенаправленной дезинформацией противника занимались в столь древние времена! Ну да, век живи, век удивляйся тому, что ничто не ново под луной. Ладно, поставим с Сашкой для такого случая бутафорский плавник. Чисто по приколу делали, а он возьми и пригодись.

    ***

    Причал, у которого мы стояли, охранялся солдатами и лишних людей сюда не пропускали. Над "Ныряльщиком" был растянут брезент, да не как попало, а на подпорках, чтобы придать сооружению вид крупного гребного судна - шлюпки, попросту говоря. Получился шатёр, внутри которого было откровенно душно - май-месяц на дворе. Припекает.

   Из посетителей, кроме начальства, к нам заглядывал только командир "Весты" капитан-лейтенант Баранов. Его корабль вернулся из крейсерства через сутки после нашего прихода, и они с Макаровым долго что-то обсуждали. Как я понял, эти офицеры придерживаются в заметной мере сходных взглядов на тактику военных действий на море, потому что пароходы свои, реквизированные у купца Ропита, оснастили сходным образом. Однако, и отличия заметны - наш гость сделал упор на артиллерию - у него целых пять штук шестидюймовых мортир. Тех самых, которые Макаров полагает пригодными только для салютов. Но имеются и два минных катера, которые пока ещё не были в деле.

    Вот на "Весту" несколько не снаряженных динамитом торпед и передали. Как я понял, их боевые отсеки собираются заполнить чем-то другим, а уж порохом или иным взрывчатым веществом - не ведаю.

    С этой самой "Вестой" мы и встретились посреди равнины моря, и устроили натуральную корриду. Шучу. Бой на минных катерах с пусками торпед - естественно, без взрывчатки. Пушки палили воплями наводчиков в рупоры - не было для них холостых снарядов, вот и имитировали голосом. "Великий князь Константин" на всех парах улепётывал от пары мелких назойливых преследователей, три полных круга лежал в циркуляции серый корпус нашего условного противника. Господа офицеры строчили в блокнотах, невыносимо ругался старший механик. Было весело.

    Потом сошлись лагом, перебросили трап с борта на борт, и пошёл разбор полётов с матами-перематами, с хватанием за грудки. Не, ну, право слово, словно мальчишки. Да ещё нас Сашкой обсмеяли за дикарскую пляску. Однако, восемь утонувших торпед мне не жалко. Чтобы научиться стрелять, надо стрелять. И представлять себе, как твоим намерениям станет противодействовать неприятель.

    Наши победили со счётом два - один. То есть, тоже, те ещё мазилы. Половину торпед в белый свет влепили, как в копеечку.

    Потом "Веста" убежала на юг, а мы с Сашкой поплавали на "Ныряльщике". Всяк в свой черёд, естественно. У меня проблем не возникло, а он чуть не утоп. Запутался в клапанах, и всплыл с приподнятой кормой. Ладно, хоть так, потому что умудрился через переднюю цистерну стравить наружу весь сжатый воздух. Хорошо, сообразил, как качнуть дыхательным мешком из внутреннего объёма лодки, отчего сам почти задохнулся. Если бы Подьяпольский не поторопился и не разбил рукояткой револьвера триплекс, а начал бы его отвинчивать - наверное не откачали бы парня.

   Так что теперь будет мой помощник пить козье молоко и чинить револьверную рукоятку. А молоток в штатный комплект инструментов страхующего катера уже внесли. И лом. На всякий пожарный.

   А потом и мы побежали к турецким берегам.

   ***

   Погожим тихим майским днём и осуществили Макаров с Барановым невыносимую каверзу. Итак, идём мы себе, идем, никого не трогаем. Погода волшебная. Редкие высокие облака не мешают тёплым лучам приветливого майского солнышка ласкать плавно волнующееся море. Ветер то ли есть, то ли нет, не поймёшь наверняка из-за набегающего спереди потока воздуха. Пенится за кормой вода, стая одиноких чаек маячит где-то далеко впереди. Не иначе, вот-вот появится на горизонте тоненькая полоска берега.