За дверью в лето

— Теперь бы еще поспать часок-другой.

— Не понял. А как же тренировки? Разве вам в зал не пора?

— Кузьма, а ведь мы и Таиру с собой прихватим, — ехидно поддел балагура Рамзес.

— Чем быстрее, тем лучше. — Поклонник Алисы зло оглянулся в дальний угол, явно недовольный нахально веселой физиономией настоятеля и слегка смущенной улыбкой храмовницы.

— Ладно, чувствую надо спасать нашего ревнивого Ромео. Поднимайся, боец, пойдем дальше гвоздить несчастных жуков. Таира, мы — в зал.

— Загляните на склад за новыми мишенями, — вместо своей собеседницы ответил настоятель. — А наставница к вам присоединится в тренажерке. Не переживайте, я ее провожу.

— Нам-то что, это пусть Кузьма переживает, — тихо проворчал дядька, выводя воспитанника из казармы. Заметив слегка покривленную гримасу подопечного, Рамзес спросил:

— Или тебе тоже неприятно внимание, которое настоятель оказывает Таире?

— Конечно, неприятно.

— Еще один поклонник воительницы?

— Причем тут Алиса? Я думаю о Клео. Мортафей же флиртует у нее за спиной. Это нечестно.

— Что нечестно?

— Изменять своей подруге.

— Во-первых, он ей еще не изменял, а во-вторых, в этом нет ничего нечестного. У леомуров лидеры, как правило, полигамны. Так принято. Это улучшает генофонд и укрепляет расу.

— А он подумал о том, каково несчастной Матильде?

— Почему несчастной? Выбирая настоятеля, она прекрасно понимала, что он не будет хранить ей верность. Более того, в любой момент он имеет право ее оставить.

— А она его?

— Теоретически может, но при этом возникает серьезный риск для здоровья и жизни ее нового избранника.

— Почему?

— Да потому что это вызов авторитету вождя. Если рядовая прихожанка предпочитает другого прихожанина настоятелю, значит, он не настолько уж и хорош.

— Для нее.

— Как минимум, для нее. Иногда этого достаточно, чтобы заронить серьезные сомнения.

— Хочешь сказать, что у меня нет шансов завоевать сердце Клео?

— Есть, но только если вождь так сильно увлечется Алисой, что откажется от Матильды, хотя я сильно сомневаюсь в этом.

— А если бросить вызов настоятелю? Я так понял, что здесь это допустимо.

— Мал ты еще глупости всякие говорить, хотя в Храме поединки не могут быть запрещены, потому что такой запрет не соответствует канонам вольных. Любой может бросить вызов любому, только шансов у тебя нет никаких.

— Почему? Ты же сам говорил о силе моих ударов, или ты считаешь, что я не справлюсь с Мортафеем? Ну, хотя бы через какое-то время.

— Гадать на будущее бессмысленно, а сейчас ты — неуклюжий тяжеловес против мастера уловок из первого полусреднего. Кроме силы, есть еще ловкость, чутье, искусство защиты, маскировка, и многое другое из того, что приходит с опытом. Даже у меня не так много шансов в схватке с Кротом. Есть лишь один лиат в Храме, которому почти наверняка гарантирован успех в поединке, это — магистр.

— Почему же он не бросит вызов настоятелю?

— Потому что он его преданный слуга. Не знаю, чем он обязан Мортафею, но за Крота Этьен порвет на лоскутки любого. И это еще одна из причин, по которым даже думать о поединке с настоятелем вредно для здоровья.

— Ты хочешь сказать, что мастерство лиата так легко определить на глаз?

— Конечно. В астрале можно ненадолго спрятать свой класс от неопытных новичков, но натренированному бойцу с чутьем все понятно и без боя.

— А ты хорошо разбираешься в способностях лиатов?

— Ну, конечно, похуже Привратника, зато лучше остальных. Потому-то меня к тебе и приставили.

— А с кем еще, кроме настоятеля и магистра, ты не смог бы справиться?

— Хм, давай отложим этот разговор, а то мы уже дошли до склада.

Они довольно быстро получили новые мишени и направились к залу. Роджер хотел напомнить Рамзесу вопрос, но дядька сам вернулся к обсуждаемой теме:

— Я не говорил, что не могу справиться с настоятелем. Просто сказал, что у меня не очень много шансов, в первую очередь, из-за отсутствия мотивации. Вот магистр мне точно не по зубам. Еще бы я много раз подумал, прежде чем вступить в схватку с Привратником, возможно, он не так одарен телепатически, но хитрости и ума ему не занимать.

— А кто сильнее, храмовники или боевые монахи?

— Вопрос некорректный. Есть несколько очень сильных храмовников, которым монахи в индивидуальных поединках не соперники, но в строю благодаря дисциплине и выучке они представляют очень грозную силу.

— А кого из сильных храмовников ты бы выделил? Ну, понятное дело, магистра, настоятеля и себя. А еще кого?

— Еще? Дай подумать.

Зал находился не так далеко от склада, но несколько ближе к казарме, поэтому они не сильно удивились, увидев наставницу, в одиночестве ожидающую их возле дверей тренажерки.

— Хм. А где же твой провожатый, Алиса? — ехидно поинтересовался дядька.

— Сумела убедить его, что и сама способна отыскать дорогу.

— Мне показалось, что тебе льстит его внимание.

— Какой же девушке не льстит мужская похоть? Только между благосклонным приемом ухаживаний и собственным желанием огромная пропасть.

— Конечно, Кузьма намного интереснее настоятеля.

— Причем тут он?

— Кстати, Роджер, ты меня спрашивал о сильных храмовников, так вот Кузьма — один из них.

— Серьезно?

— Конечно, — ответила за Рамзеса наставница. — Или ты думаешь, что косоглазие мешает ему целиться? Не обольщайся, ловкости балагуру не занимать.

— Да, кстати, я чуть было не забыл, — вставил свою реплику дядька. — Есть еще один прихожанин, с которым я не рискнул бы вступать в личную схватку, точнее, прихожанка.

— Это комплимент? — ехидно поинтересовался Роджер.

— Поверь мне, что нет.

— Все настолько круто?

— Более чем. И это несмотря на ее юный возраст. Не знаю, где Алиса всему этому научилась, но одних генов здесь явно недостаточно.

— У меня были хорошие учителя.

— Я бы сказал, очень хорошие.

— Везет же некоторым, — с наигранной завистью вздохнул Тобио.

— Ты на что это намекаешь, паршивец? — деланно возмутилась Таира. — А ну-ка иди на позицию, хватит уже мишени укреплять, работать пора.

— Не, я просто решил, что дядька тоже заразился общим безумием и втюрился в тебя.

— С чего это ты взял? — столь же искусственно возмутился старый гард.

— Комплименты начал ей делать.

— Тьфу ты, дурной. Говорю же тебе, это не комплимент, а чистая правда. Видишь, Алиса даже не возражает.

— Конечно, я б на ее месте тоже не возражал. Вон, вы говорили настоятелю про мою силу, а я молчал, хотя сам ни ухом, ни рылом. Только что мне проку с этой силы, если она мне в бою не поможет?

— Кто тебе это сказал? — Наставница удивленно взглянула на своего ученика.

— Дядька.

— Я тебе сказал, что одной силы мало. Нужна еще ловкость, умение защищаться и маскироваться.

— Это точно, — согласилась Таира. — Только не забывай, что сила возмущения снижает требования к точности и повышает требования к защите. Кроме того, у тебя появляется шанс в лобовой схватке с шоргом. Но самое главное даже не это. Ловкость и мастерство можно обрести тренировками, а телепатическая сила достается леомуру от рождения. Можно научиться обращению с ней, но нельзя ее развить. Теперь ты понимаешь, почему сильные лиаты так высоко ценятся?

— Хочешь сказать, что я — сильный лиат?

— У тебя есть предпосылки стать им.

— Клево.

— Но для этого надо не болтать, а тренироваться.

— Вперед. Я уже готов.

— Дай нам спрятаться за щитами.

Воодушевленный ученик прогрессировал стремительно, у него все получалось легко и естественно, почти играючи. Первый час они повторяли пройденное. Слегка увеличив мощность удара, Роджер существенно прибавил в точности попадания, уменьшив количество промахов до одного из двадцати, а то и сорока. В перерывах, чтобы не терять времени, Алиса учила его маскироваться, при этом даже дядька слушал ее, затаив дыхание.