Журнал «Если», 1993 № 07

— А чем вы занимаетесь? — спросила девушка. С неохотой — не потому, что не любил рассказывать о себе, а из-за своего столь низкого положения в глазах общественного мнения — Чак обрисовал свою работу в ЦРУ. Джоанна внимательно слушала.

— Так вы помогаете нашему правительству удержаться у власти! — воскликнула она, восхищенно улыбаясь. — Это же замечательно!

Очарованный, он сказал:

— Спасибо.

— Но это так и есть! Подумать только — в этот самый момент тысячи роботов бродят по всему большевистскому миру, останавливают людей на улицах городов и в дремучих джунглях и произносят ваши слова… — Ее глаза сияли. — А я всего лишь помогаю местному отделению полиции…

— Есть такой закон, — сказал Чак, — который я называю Третьим Законом Риттерсдорфа о Неадекватной Отдаче. Он гласит: работа кажется тебе все менее и менее значимой пропорционально времени, в течение которого ты ею занимаешься. — Чак уже начал забывать ужасающе-отчаянное состояние, в котором пребывал совсем недавно.

Джоанна прошлась по комнате.

— У вас еще много вещей? Или вы уже все перевезли? Я помогу вам украсить комнату. Смайл Раннинг Клам тоже поможет — насколько в его силах, конечно. Дальше по коридору живет расплавленное металлическое существо с Юпитера по имени Эдгар; сейчас оно в спячке, но как только проснется, то обязательно зайдет. А комнату налево от вас снимает мыслящая птица с Марса — вы знаете, такая, с разноцветным оперением… У нее нет рук, но она может двигать предметы с помощью телекинеза. Она тоже обязательно поможет, только сегодня она занята — высиживает потомство.

— Подумать только! — воскликнул Чак. — Какая интересная компания!

— Кроме того, — продолжала Джоанна, — этажом ниже живет ленивец с Каллисто. Он висит на трехногой лампе и спит. Такие лампы появились здесь…, в шестидесятых годах прошлого века. С заходом солнца ленивец просыпается и идет за пищей. А ганимедянина вы уже видели.

Она энергично, хотя и несколько неумело затянулась сигаретой.

— Да, мне здесь нравится: можно встретить самые необычные формы жизни. До вас в этой комнате жил венерианский лишайник. Однажды я спасла ему жизнь, когда он высох… Вы ведь знаете, лишайникам постоянно нужна влага. Здешний климат слишком сухой для них. В конце концов лишайник подался на Север, в Орегон, где постоянно идут дожди.

Обернувшись, девушка внезапно замолчала и внимательно посмотрела ему в лицо.

— Да, вы выглядите так, словно у вас большие неприятности.

— Да нет, ничего особенного. Все эти неприятности больше воображаемые. На них вполне можно наплевать.

«Неприятности… — подумал он. — Если бы я думал головой, то никогда бы не втянулся в них. Мне просто не стоило жениться на Мэри».

— Как зовут вашу жену? Вздрогнув, Чак ответил:

— Мэри.

— Пожалуйста, не убивайте себя из-за того, что расстались с ней, — проговорила Джоанна. — За пару недель вы обязательно придете в норму. Сейчас вы чувствуете себя как половинка Разделенного надвое живого существа. Биологическое разделение всегда ранит, я знаю… Протоплазма, которая иногда снимала здесь комнату, страдала всякий раз, когда разделялась, однако ей приходилось идти на это, чтобы расти.

— Да, рост, наверное, ранит… — Подойдя к старинному двустворчатому окну, Риттерсдорф еще раз взглянул вниз на летающие колеса, экранопланы, пешеходов. Он действительно был очень близок к смерти…

— Это не такая уж плохая комната, честное слово, — сказала девушка. — Мне приходилось жить в разных местах. Конечно, любой полицейский из нашего отделения знает Замок Бездельников, — призналась она. — Здесь всегда много шума: воровство, драки; было даже одно убийство. Это не совсем спокойное место… Как вы, наверное, уже догадались.

— И однако…

— И однако мне кажется, вам лучше остаться здесь. По крайней мере, вы будете не один. Особенно по ночам, когда неземные существа оживляются — вы скоро узнаете об этом сами. А Смайл Раннинг Клам очень хороший. С ним стоит подружиться. Он многим помогает. Ганимедяне обладают одной чертой характера, которую Святой Павел называл «каритас»… Святой Павел учил, что каритас — величайшая из добродетелей. По-современному это значит сопереживание, сочувствие, — добавила она.

Внезапно дверь открылась. Чак обернулся и увидел двух своих старых знакомых, коллег из ЦРУ — шефа Джека Элвуда и напарника по составлению речевых текстов Пита Петри. При виде Чака оба облегченно вздохнули.

— Черт побери! — воскликнул Элвуд, — мы уж думали, что опоздали. Мы разыскивали тебя, Чак. Джоанна Триест обратилась к Элвуду:

— Я из местного отделения полиции. Пожалуйста, предъявите ваши удостоверения личности. — Ее голос был холоден, как лед.

Элвуд и Петри небрежно махнули черными корочками ЦРУ и подошли к Чаку.

— Что, интересно, здесь делает полиция? — поинтересовался Элвуд.

— Это друг, — ответил Риттерсдорф. Джек Элвуд пожал плечами. Очевидно, он не собирался вдаваться в подробности.

— Ты не мог найти себе жилище поприличней? — Элвуд оглядел комнату. — Здесь как-то странно пахнет.

— Это только на время. — Чаку стало неловко.

— Ты совсем испортился, — проговорил Петри. — На работе не появляешься… Нам кажется, тебе сейчас лучше поехать в Управление и заняться делом. Для твоей же пользы. Нечего торчать здесь одному и думать черт знает о чем.

Он пристально посмотрел на Джоанну Триест, очевидно, стараясь определить, не предотвратила ли та попытку самоубийства. Никто, однако, не стал просвещать его на сей счет.

— Так ты поедешь с нами? В Управлении накопилась уйма дел, наверное, тебе придется просидеть там всю ночь.

— Спасибо вам, — поблагодарил Чак. — Но мне нужно перевезти вещи. И хотя бы немного прибраться.

Ему опять неимоверно захотелось остаться одному. Спрятаться, забиться в угол и ни о чем не думать.

— Я могу побыть с ним, — предложила Джоанна Триест. — По крайней мере пока не получу очередной вызов. Меня обычно беспокоят около пяти вечера, когда интенсивность движения резко возрастает. А до тех пор…

— Послушайте!.. — резко проговорил Чак. Все трое вопросительно посмотрели на него.

— Если кто-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочет совершить самоубийство, то НИКОМУ НЕ УДАСТСЯ ОСТАНОВИТЬ ЕГО. Возможно, вы отсрочите дело. Может, какой-нибудь пси даже сумеет вернуть его к жизни. Но все равно через какое-то время он найдет способ выполнить свое намерение. Поэтому, ради Христа, оставьте меня, наконец, в покое. — Чак уже с трудом боролся с усталостью. — У меня на самом деле уйма дел. В четыре я встречаюсь со своим адвокатом. Мне некогда с вами болтать.

Взглянув на часы, Элвуд сказал:

— Мы отвезем тебя к адвокату. Пошли. — Он махнул Петри рукой.

— Может, увидимся, — сказал Чак Джоанне. — Когда-нибудь.

— Он слишком устал, чтобы соблюдать приличия. — Спасибо вам, — невнятно добавил он, даже точно не зная, за что благодарит девушку.

Выделяя каждое слово, Джоанна произнесла:

— Знайте, что Смайл Раннинг Клам, находится в комнате напротив и слышит все, о чем вы думаете. Если вы снова задумаете что-то не то, он узнает и вмешается. Поэтому…

— Хорошо, — вздохнул Чак. — Я не буду делать этого здесь, В сопровождении Элвуда и Петри он направился к двери.

Джоанна двинулась следом.

Выйдя в коридор, Чак заметил, что дверь в комнату липкой плесени открыта. Огромный желтый холм слегка заколыхался в знак приветствия.

— И вам спасибо, — с легкой иронией проговорил Чак, проходя мимо.

Они летели на колесе Элвуда в адвокатскую контору Нейта Уилдера, в Сан-Франциско, когда шеф сказал Чаку:

— Насчет этой операции «Пятьдесят Минут»… Мы запросили разрешение включить своего человека в состав экспедиции. Стандартный запрос, его, естественно, удовлетворили. — Он задумчиво поглядел на Чака. — Думаю, придется использовать симулакрума.

Чак рассеянно кивнул. В такого рода проектах, когда существовала серьезная опасность потерять агента, ЦРУ всегда применяло роботов. Управление имело небольшой оперативный бюджет и понапрасну не рисковало своими людьми.