Сентиментальные разведчики (По следам Святогора - 1 или Авантюрное танго - 1)

- Ну да, знаем мы это порыв, - пробормотала я. - "Жаль, что не получилось, но попробовать стоило..." Вообще-то, бред невероятный - не знаю, что и подумать!

- Толкований эта легенда имела изрядно, - (наконец-то Серж решился взять меня под руку, а я обернула к нему свою мордочку и обратилась в слух). - По одному из них под образом Святогора подразумевались княжеские дружины, которые не могли справиться с неуловимым врагом, однако становились все многочисленнее. Народ уже не мог прокормить это бесполезное воинство и удовлетворить все его немалые прихоти и, в конце концов, выразил во многих своих песнях и былинах недвусмысленное желание "похоронить" своих защитничков навсегда. По другой версии осуждалась как раз излишняя исполинская сила, не имевшая ни цели, ни способа применения - недаром народный любимец богатырь Илья Иванович отказывается принять губительную мощь от "старшего брата". Есть и мнение, что в легенде чуть ли не предсказана трагическая судьба и крах всего человечества, если оно будет безрассудно стремиться к любому Абсолюту и замкнется само на себя - и так далее. Хотя, скорее всего, перед нами просто поэзия, вольная и причудливая фантазия сказителей безо всяких хитростей и подковырок.

- Откуда ты все это знаешь? - поинтересовалась я медовым голоском, раздумывая, не прижать ли мне руку рыцаря к своей талии. Он ответил не сразу:

- Мне посчастливилось найти "компакт-библиотеку" с архивным отделом. Там очень многое сохранилось. Огромный материал, но собранный беспорядочно и совершенно не систематизированный. Если пытаться на его основе выстроить мало-мальски правдоподобную историю развития общества на этой планете ничего не получится. Даже не разберешь, где настоящие факты, а где фактологические вымыслы. Я, например, не разобрался, хотя имею представление о методах исследования.

- Ну, с нашей легендой все вроде бы ясно - чистый фольклор! Одна фразочка чего стоит: "Полежу я в гробу, полюбуюся..." Кошмар да и только, поежилась я.

- Да, здесь спорить не о чем. А как быть в других случаях, когда в литературный переплет вкраплена определенная информация, от которой уже можно отталкиваться историку? Сопоставить не с чем, подтвердить или опровергнуть - тоже...

- Приведи пример, - попросила я и добавила: - Только чего-нибудь повеселее...

Серж искоса глянул на меня, чему-то усмехнулся, словно вспомнил именно такой фрагмент, а затем вытянул вперед правую руку и громко провозгласил: "Никомед Четвертый Филопатор, царь Вифинии. 89-й год до нашей эры!

Не раз царь Вифинии вспоминал о годах, проведенных в Капуе! Туда Никомед Филопатор был послан своим отцом Никомедом Третьим Эвергетом с целью обучения различным наукам, ибо Рим недаром считался самой культурной и просвещенной страной Запада, а Капуя была одним из богатейших городов, уступавшим, может быть, только самому Риму. Она славилась своими школами (в том числе, и гладиаторскими), а также многочисленными лавками, где продавали всевозможные предметы роскоши.

Никомед регулярно писал отцу о своих феноменальных успехах (не уточняя, правда, в какой именно области) и в каждом письме постоянно просил денег, которые он тратил на модные одежды и духи, и которых ему катастрофически не хватало. Царевич завивался у лучшего парикмахера в городе, покупал самые современные, а соответственно, и самые дорогие наряды. Кроме того, он начал писать стихи, подражая, естественно, Гомеру. Самому Никомеду эти стихи очень нравились, но когда он пробовал читать их своим друзьям, то они (невежды, ничего не понимающие в высокой поэзии!) неизменно разражались гомерическим хохотом. Это сильно уязвляло самолюбие будущего царя, однако его утешало то обстоятельство, что великих не сразу оценивают по достоинству.

Да, деньки, незаметно пролетевшие в Капуе, были лучшими в его жизни! Единственно, чего страстно желал тогда Никомед, - это воссесть на вифинский престол. И что же? Сейчас он сидит на этом самом престоле, а его теперешнее положение унизительно, больше того - смешно! Вифинская знать его ненавидит, хотя и прячет свою ненависть под улыбкой. Того и гляди, насыплют яду в бокал, как пергамскому властителю Атталу Филометру, или просто прирежут, как Пруссия! Чтобы обезопасить себя от покушений, пришлось утроить охрану, и теперь священную особу царя охраняют уже свыше пятисот человек. Потом пришлось ввести должность главного отведывателя блюд, а чтобы этого обжору не подкупили, Никомед, недолго думая, назначил ему жалованье в 6000 статеров. Мало кто из придворных получал столько же! Впрочем, деньги выплачивались нерегулярно - царская казна пустовала, а сборщики налогов вместо того, чтобы набивать ее золотом, набивали свою мошну. И звонкую монету приходилось занимать у ростовщиков. А занимал Никомед много и поэтому за короткий срок задолжал проклятым процентщикам огромную сумму пять миллионов статеров! Хорошо еще, что долги выплачивал пока Рим. И за эту услугу, (и еще за многие другие) приходилось рассчитываться, хотя и не статерами. Рим никогда и ничего не делал даром, и царь это прекрасно знал.

Никомед вздохнул и подумал о Мании Аквилии (напыщенный индюк, возомнивший себя новым Сципионом!) Теперь он столь часто наведывается в Никомедию, как будто Вифиния уже является римской провинцией, а он назначен в ней претором! Вот и сегодня Маний Аквилий прибыл с очередной просьбой, больше похожей на приказ. На сей раз "просили" уменьшить пошлины на римские товары, и он, Никомед, великий государственный муж и политик, не посмел отказать этому наглому патрицию, потому как понимал, что удержится на троне только располагая поддержкой Рима (хотя уменьшение пошлин наверняка вызовет новые волнения в народе...) О, эта вечно всем недовольная чернь! А ему придется топить очередной бунт в крови опять же при помощи легионов трижды ненавистного ему Рима, который здесь и олицетворяет Маний Аквилий, этот лощеный боров, это ничтожество! Да поразит его молниями Юпитер-Зевс!

Ну, а может быть, не стоит исходить желчью? В конце концов, какая-то власть в Вифинии у него же осталась! Когда он скромно едете по улицам Никомедии в сопровождении сотни телохранителей, народ кричит: "Да здравствует Никомед Четвертый Филопатор, Великий, Добрый и Справедливый!" Правда, иногда в толпе выкрикивают и еще кое-что, но он, царь, старается не замечать этих грубых и стилистически плохо оформленных выпадов... Стихи, написанные им в редкие минуты отдыха от государственных дел, столь же прекрасны, как "Илиада" божественного Гомера. Во всяком случае, так утверждают придворные. Его двор - самый блестящий и пышный двор Азии (как говорят опять те же самые придворные). Ах, у него положительно нет оснований быть недовольным!"

Серж декламировал отлично. Я с удовольствием слушала, а когда он закончил, то, смеясь, зааплодировала, сразу вспомнив папиного зама Коревича с очень похожим имечком и характером. Однако пришлось указать, что налет литературщины в повествовании более, чем очевиден. Рыцарь сразу же согласился со мной, но заметил, что не пересказывал, а именно цитировал наизусть безупречно оформленный документ - присутствовал и номер, и код, и система тройной защиты от уничтожения. Не было только индекса группы материалов, в которую входил этот маленький кристаллик информации. И таких псевдоисторических откровений, перелицованных в серьезные справки, в найденной библиотеке было гораздо больше, чем простых и точных сведений.

- Это говорит о явной тенденциозности составителя, - подумав, сказала я. - Или даже о намерении приготовить спланированную "дезу" в будущее. Если хорошенько рассчитать перспективу...

- ...простите, что перебиваю: а стоит ли? - едва заметно улыбнулся Серж.

Мне стало неловко - в самом деле, пошла вещать, как на официальном совещании! Не хватает только подчеркнутой жестикуляции да строгого костюма с узеньким галстучком...

Я затормозила и вынудила рыцаря повернуться ко мне лицом - пусть не забывает, что выгляжу я все-таки не как сухарь-плесневая корочка, а как очень даже сдобная булочка, просто выражаюсь несколько интеллигентно, да и то не всегда. Разумеется, отвечая Сержу, я не перешла на уличный лексикон, а лишь разнообразила свои интонации. Кажется, меня все получилось, потому что рыцарь вновь завладел моим локотком. Этого показалось мало, и я решила как следует споткнуться, что и выполнила очень натурально. Сержу пришлось поддержать меня за талию - возражений на это не последовало. Хотя бы потому, что у притворщицы перехватило дыхание.