Установление и Империя

Индбур кивнул головой, но Мис громко продолжал, наслаждаясь создавшимся положением:

— Нет, я все-таки тебе скажу, потому что я представлял себе эту ублюдочную ситуацию Га-лак-ти-ка знает как долго! И я читаю в твоих мыслях, ты, ничтожный жулик. Твоя рука тянется к маленькой кнопочке, с помощью которой ты можешь вызвать сюда полтысячи вооруженных людей, чтобы покончить со мной, но ты боишься того, что мне известно — ты боишься Селдоновского Кризиса. И еще, если ты тронешь хоть что-нибудь на столе, я сшибу твою подлую голову, прежде чем кто-нибудь успеет тебе помочь. Ты, и твой бандитский папаша, и твой пиратский дедуля достаточно долго сосали кровь из Установления.

— Это измена, — промямлил Индбур.

— Конечно, это она и есть, — торжествовал Мис, — но что ты сможешь с ней поделать? Лучше я расскажу тебе о Своде Времени. Этот Свод Времени есть то, что Хари Селдон соорудил здесь в самом начале, чтобы помочь нам пройти через крутые места. Для каждого кризиса Селдон подготовил свое личное подобие, чтобы помочь и объяснить. Пока было четыре кризиса — и четыре появления. Вначале он появился накануне первого кризиса. Затем он появился как раз после успешного завершения второго кризиса. Оба раза наши предки были там, чтобы выслушать его. При третьем и четвертом кризисе им пренебрегли — вероятно, потому, что в нем уже не было нужды, — но последние исследования, не включенные в те отчеты, что есть у тебя, указывают, что он, тем не менее, появлялся в должное время. Понял?

Он не стал дожидаться ответа. Его сигара — точнее, ее изжеванные, мертвые останки — были, наконец, выброшены; вслед за первой сигарой была извлечена и зажжена новая. Дым так и клубился.

Мис сказал:

— Официально я старался воссоздать науку о психоистории. Так вот, в одиночку этого не сделать, и, тем более, не за один человеческий век. Но я добился успеха в более простых деталях, и я смог использовать их как обоснование, чтобы покопаться в Своде Времени. То, что я сделал, помимо прочего, позволяет определить — с очень большой долей вероятности — точную дату следующего появления Хари Селдона. Другими словами, я могу сообщить тебе точный день, когда наступающий пятый Селдоновский Кризис достигнет своего пика.

— И когда же это будет? — напряженно поинтересовался Индбур.

И Мис взорвал свою бомбу с радостным безразличием.

— Через четыре месяца, — сказал он. — Четыре ублюдочных месяца минус два дня.

— Четыре месяца, — повторил Индбур с горячностью, нехарактерной для него. — Невозможно.

— Невозможно? Как бы не так, балбес ты мой ненаглядный.

— Четыре месяца? Да ты понимаешь, что это значит? Чтобы через четыре месяца кризис дошел до точки, он должен был готовиться годами.

— А почему бы нет? Разве есть закон природы, требующий, чтобы процесс вызревал при полном дневном свете?

— Но ведь никаких угроз нет! Ничто не нависает над нами, — Индбур почти заламывал руки от беспокойства и вдруг завопил в нахлынувшем рецидиве лютого гнева: — Да уберись ты с моего стола и дай мне навести на нем порядок! Как, по-твоему, я могу размышлять в подобной обстановке?

Ошарашенный Мис грузно соскочил и отошел в сторону.

Индбур лихорадочными движениями расставил предметы по предназначенным для них местам. Он торопливо приговаривал:

— Ты не имеешь права так сюда вваливаться. Если бы ты представил свою теорию…

— Это не теория.

— А я говорю, что теория. Если бы ты представил ее вместе с доказательствами и аргументами, по форме, она бы поступила в Бюро Исторических Наук. Там бы ее должным образом рассмотрели, итоговые анализы переслали бы мне, а затем, конечно, были бы приняты соответствующие меры. А так ты по-пустому досаждаешь мне. Вот она, вот она!

Он взял в руку листок прозрачной, серебристой бумаги, и потряс им перед толстым психологом.

— Это краткая сводка о текущем положении в иностранных делах, которую я сам подготовил.

Недельная. Вот, слушай: мы закончили переговоры о торговом соглашении с Моресом, продолжаем переговоры о том же с Лайонессой, послали делегацию на какие-то там торжества на Бонду, получили какие-то там жалобы с Калгана и обещали с ними разобраться, выразили протест против слишком крутых методов торговли на Асперте, и тамошние люди обещали с этим разобраться — и так далее, и так далее.

Глаза мэра пробежали весь список закодированных пометок, и он тщательно положил лист на нужное место в нужную папку в нужной ячейке.

— Я же говорю тебе, Мис, все дышит миром и порядком…

Дверь в дальнем конце комнаты открылась, и вошел одетый в штатское сановник, знаменуя собой слишком уж драматическое совпадение, из числа тех, которые случаются лишь в реальной жизни.

Индбур полупривстал. Его охватило странное ощущение иллюзорности происходящего, которое пробуждается в дни, слишком насыщенные событиями. После вторжения Миса и дикого обкуривания с его стороны последовало столь же не соответствующее приличиям — и, следовательно, тревожащее — вторжение секретаря мэра, который, по крайней мере, знал правила.

Секретарь низко поклонился.

Индбур бросил:

— Ну!

Секретарь уставился в пол.

— Превосходительство, капитан Хэн Притчер из Информации, вернувшись с Калгана в нарушение ваших приказов, согласно предыдущим инструкциям — а именно вашему распоряжению Х20-513 — взят под стражу и ожидает расстрела. Лица, сопровождавшие его, задержаны для допроса.

Составлен полный отчет.

Индбур, терзаясь, сказал:

— Полный отчет уже получен. Ну!

— Превосходительство, капитан Притчер сообщил в расплывчатой форме об опасных планах со стороны нового военного диктатора Калгана. В соответствии с предыдущими инструкциями — вашим распоряжением Х20-651 — он официально не заслушивался, но его комментарии были записаны, и составлен полный отчет.

Индбур завопил:

— Полный отчет был получен. Ну!

— Превосходительство, четверть часа назад принято донесение с салинианской границы.

Корабли, опознанные как калганские, вошли без разрешения на территорию Установления. Корабли были вооружены. Произошло сражение.

Секретарь согнулся почти вдвое. Индбур оставался стоять. Эблинг Мис встрепенулся, протопал к секретарю и резко похлопал того по плечу.

— Слушай-ка, ты бы лучше сказал там, чтобы этого капитана Притчера выпустили и прислали сюда. Пошел вон.

Секретарь исчез, и Мис повернулся к мэру.

— Запустил бы ты государственную машинерию в ход, а, Индбур? Четыре месяца, знаешь ли.

Индбур продолжал стоять с остекленевшим взглядом. Только один палец его, казалось, сохранял жизнь, быстро и судорожно выписывая треугольники на гладкой крышке стола.

16. Конференция

Когда двадцать семь Независимых Купеческих Миров, объединенных единственно чувством недоверия к материнской планете Установления, договариваются провести свою ассамблею, при том, что каждый из этих миров гордился своими малыми размерами, закоренел в собственных предрассудках и иссушен страхом перед вечной опасностью, то даже предварительные переговоры по процедурным вопросам оказываются достаточно тяжкими, чтобы и самых упорных лишить присутствия духа.

Недостаточно заранее договориться о таких подробностях, как методы голосования, способ представительства — по планетам или по населению, — то есть по вопросам политического значения.

Недостаточно договориться и о приоритетах размещения за столом — как за столом для переговоров, так и за обеденным — то есть о вопросах социального значения.

Главное заключалось в том, чтобы выбрать место для проведения съезда — поскольку то был вопрос провинциального престижа. Наконец, блуждающие пути дипломатии привели к планете Радоль, которую кое-кто из комментаторов предлагал с самого начала, резонно указывая на ее центральное положение.

Радоль был небольшим миром — а по военному потенциалу, возможно, слабейшим из двадцати семи. Это, кстати, дополнительно повлияло на выбор места.