Паутина Циолковского, или Первая одиссея Мира

Во время разведывательных полетов пользовались, в основном, радиосвязью, потому что она была гораздо надежнее видео, так что Шестун не мог сейчас видеть лицо Снегирева, но живо представил расплывшееся в улыбке толстое лицо "главного полководца", как шутливо прозвали между собой космонавты инженера-техника по разрушителям.

- Посмотри по сторонам. Мы пустили луч! - предупредил Шестун.

- Вижу, командир! До вас десять километров. Ну и забрались вы! Нашли сокровища?!

- Кое-что нашли. Подробности потом, Артем! Давай капсулы - люди больше суток на ногах. М1 ликвидирован, у М3 и М2 полностью уничтожена биооболочка. Есть незначительные повреждения молеонового скелета. Старший вахтенный офицер Косовский погиб.

- Уже едем, командир! - озабоченно откликнулся Снегирев, догадавшись, что все слишком серьезно. - Может, стоит поднять капсулы в воздух?

- Поднимай! - согласился Шестун, все еще не чувствующий себя в должной безопасности, находясь в непосредственной близости к лабиринту.

Через несколько минут рядом с дюной приземлились все три капсулы и оттуда на встречу космонавтам выбежали Снегирев и М4. Шестун почувствовал себя плохо и присел на песок - теперь можно было расслабиться...

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ТАЙНА ЗАЗЕРКАЛЬЯ

(ВОЗВРАЩЕНИЕ)

Прощание с Мюрреем - половина команды должна основать колонию на Терре. "Попытаемся пробиться в наше время". "Мы будем помнить друг о друге". Шестун и Даша - зеркальные копии самих себя. Общая тайна.

Закончив просмотр последних информационных кристаллов, доставленных с Терры, Шестун вызвал к себе Мюррея - нужно было дать венерианину последние инструкции и на всякий случай проститься. Паутина Циолковского могла таить в себе еще немало сюрпризов и Шестун был абсолютно уверен в правильности своего решения - оставить на Терре половину экспедиции.

Створки входа в Центральный Пульт Управления "Мира" плавно поползли в стороны и в проеме показался Мюррей. На его серебристых погонах появилось по две новеньких рубиновых звезды. Шестун произвел Клода в старшие вахтенные офицеры вместо погибшего Косовского. Впрочем, это назначение было скорее символическим, потому что спустя всего час Мюррей вступал в должность командира колонии на Терре, а Пил Сайнс, в свою очередь, должен быть произведен в старшие вахтенные офицеры. Солдатов назначался заместителем Мюррея.

- Входи, Клод. Как настроение?!

- Нормальное, командир. Хочу пожелать вам удачи.

- Спасибо. Как идет отгрузка оборудования и людей на Терру?

- Все по плану. Остались последние четыре капсулы, в том числе и моя.

- Кто возглавит группу в лабиринте? Ее численность?

- Пятьдесят человек, три разрушителя. Из них двое - М2 и М3, имеют опыт боевых действий в конкретных условиях. Их биооболочки и молеоновая основа полностью восстановлены. Командир группы - Снегирев.

- Решили назначить туда своего второго заместителя?

- Так будет надежнее! Я буду чувствовать себя спокойнее. Тем более, что Снегирев - специалист в данной области. Он уже на месте.

Слушая спокойную, уверенную речь венерианина, Шестун поймал себя на мысли, что за время экспедиции Мюррей сильно прибавил, обрел уверенность и рассудительность и со временем из него может выйти неплохой командир-разведчик. Сейчас Мюррею предстояло нелегкое испытание командовать новой колонией в лучшем случае несколько лет, а в худшем, в случае гибели "Мира" - до конца жизни. Конечно же, Шестун волновался, сможет ли Мюррей сделать все верно до конца, но с другой стороны Андрей также понимал и то, что Мюррей был наиболее подходящей кандидатурой. Сайнс был нужен на "Мире" и, кроме всего прочего, был кадровым разведчиком, а для руководства колонией нужны были гораздо более обширные знания и, особенно, в области гражданского управления.

- Как думаешь, командир - повезет?! - спросил Мюррей, нарушив затянувшуюся паузу.

- Не знаю, Клод. Но мы обязательно попробуем пробиться в наше время. Если мы каким-то образом нашли вход сюда, то обязательно должен быть и выход. Ты не хуже меня понимаешь значение наших открытий для Союза. Конечно, мы почти ничего не знаем о временном переходе, если, даже, он и существует, но... Данные, которые мы уже получили и еще получим, окажутся просто бесценными. Конечно, мы можем и погибнуть, но... Такова наша роль - мы разведчики! Ни одна жертва не должна быть бессмысленной, но... Иногда по-другому нельзя. Сейчас именно такой случай! Я, Клод, просто обязан попытаться прорваться в наше время! Я даже не знаю, в прошлом мы или в будущем. Но, скорее всего, в прошлом! Нас окружает чужой мир - нет ни одного бикронного маяка. Маловероятно, чтобы Союз и Цивилизация к этому времени просто погибли. Да и аборигены Терры не слишком-то на нас похожи, чтобы быть нашими потомками. К тому же чисто теоретически переходы в прошлое осуществляются проще.

- Может стоит предложить желающим остаться на Терре? Риск ведь слишком велик! - нерешительно предложил Мюррей.

- Нет. Для стабильной работы корабля мне нужно не менее пятой части экипажа - шестьдесят человек. Но я не знаю, через что нам еще предстоит пройти и должен иметь запас. Разведка, Клод, живет по приказу. Если бы речь шла о действиях одиночки или небольшой группы - желание было бы важно. Но когда мы говорим о полутора сотнях экипажа, трусость отдельных людей, которая еще только может проявиться в будущем, гораздо менее опасна и существенна, чем реальное падение дисциплины в том случае, если бы я пустил формирование колонии на самотек. Речь пока не идет о подвиге - речь идет о передислокации боевого отряда разведки и десантной операции на Терру. Десант отправляется на Терру именно по приказу, а не по желанию каждого разведчика в отдельности. И иначе не может быть! Помни об этом! Клод! И дело не в Уставе - дело во всем моем опыте! - закончив, Шестун подошел к венерианину и, эмоционально сжав Мюррея за плечи, посмотрел ему прямо в глаза: - Поверь мне, Клод! Гуманность не в том, чтобы спасти десяток жизней за счет сотни, гуманность - это самопожертвование и подвиг десятков ради жизней сотен и тысяч людей! Но подвиг только тогда имеет смысл практический (а героический он имеет всегда), когда он осознан и продуман. Но сотни людей не могут мыслить одинаково - мы ведь не разрушители, которые могут объединяться в единую мыслительную систему посредством сетевого сервера! Мы люди! И решения должен принимать только один - командир! Ты понял меня, Клод?!

- Да. Наверное, это верно, - после некоторых размышлений кивнул венерианин. - Только до разведки я как-то этого не понимал... Не то, чтобы не понимал совсем, но не так четко, что ли...

- Разведка многому учит, потому что мы платим слишком дорогую цену: человеческие жизни за любую нашу ошибку. Ну... Пора, Клод! - сказал Шестун и решительно поднялся со своего кресла, чтобы проводить Мюррея к подъемнику.

Венерианин хотел попрощаться у входа, но Шестун отрицательно покачал головой:

- Я провожу тебя до капсулы.

Вместе они съехали вниз в сектор основного внутреннего космодрома и вышли наружу. Погрузочные работы были завершены и последние несколько человек уже находились внутри капсулы, ожидая Мюррея. На космодроме было довольно пустынно - основные работы завершились около часа назад, а официальное прощание команды и колонистов прошло еще два дня назад. В рубке сканерного контроля скучал одинокий инженер-программист, да возле входа в основные отсеки неподвижно стоял разрушитель. Естественно, для охраны он был практически не нужен и сам пост был скорее данью традиции, сохранившейся с тех времен, когда внутреннюю безопасность космодрома иным способом обеспечить было трудно. Разрушитель на космодроме давно стал атавизмом, но по Уставу нужно было выставлять у входа охранника-робота и Шестун, делая это, поступал точно также, как и десятки других командиров разведывательных кораблей.

- Мы вернемся, Клод! Обязательно вернемся, слышишь?! - от волнения Шестун схватил Мюррея за плечи.