Испытание Шанур

Тонкое тело изогнулось и выскользнуло из паучьего кресла.

— Фанатичка. Я сам буду переводить. Кккт!

— Дура! — вопил из динамика голос махена, а также другие, ещё менее лестные вещи.

— Приготовьтесь, сейчас опять нырнем, — сказала Пианфар.

— Дура, дочь десяти тысяч дураков, что ты делаешь? Что делаешь? Тебе передали сообщение на хейни, ты нарушаешь правила, у тебя на корабле опасная обстановка…

«Гордость» потеряла скорость, показания телеметрии исчезли — снова появились, и поток ругательств со станции возобновился.

— Ким! Список. — Это был голос Тирен, который вывел его из состояния растерянности. — Давай же. Шевелись.

Список прибывающих кораблей возник на втором экране. Хэрел работала чётко и правильно, и голос со станции внезапно зазвучал спокойнее…

— Две минуты светового времени, — сказала Герен. Теперь они фактически находились в одном времени со станцией Мкейкс, двигаясь еле-еле, используя мощность своей тормозной системы.

«Харукк», сообщалось в списке. Были и другие кифские названия. Очень много. Несколько махендосет. Один стишо. (Стишо Мкейкс!) Стайка тка и чи в метановом секторе.

— Слава богам, — пробормотала Пианфар и принялась изучать телеметрические показания приборов. — Прибываем, — сказала она; и когда Герен передала: «Путь свободен, будь он неладен, осторожнее!» — приступила к последнему этапу торможения. — Будь внимательна. Начинается.

— Зачем ты пришёл? — спросил Сиккуккут, и Хилфи крепко прижалась к Тулли, чувствуя, как во мраке и дыме вокруг них двигаются тела кифов. — Что тебе нужно от махенов? Кккт. Спроси его. Заставь его отвечать, юная Шанур.

— Он спрашивает о тебе, — сказала Хилфи и снова придвинулась к Тулли, возле которого появился киф. Она посмотрела на Сиккуккута: — Он не понимает. Не может понять, да проклянут его боги. У нас на корабле он пользовался компьютерным переводчиком. Он не может говорить, не может произносить наши слова, даже если и захотел бы.

Сиккуккут взял со стола серебряную чашу в виде шара, украшенного плоскими проекциями. Высунув тёмный язык, он засунул в неё морду и стал пить — только боги знали что. Поднял голову. Тонкий язык облизал морду. Держа чашу в руках, он нежно поглаживал её отделанную украшениями гладкую поверхность.

— Попробуй ещё раз. Иначе ему будет плохо, юная Шанур, от них, моих сккукун, очень плохо. Убеди его. Пусть заговорит. Если ему нужны механические переводчики, мы их доставим. Только заставь его говорить.

— Я пытаюсь. — Она снова встала между Тулли и кифами. — Назад! Тулли, Тулли, скажи им что-нибудь. Что хочешь. Я думаю, так будет лучше.

«Наври что-нибудь, — думала она, — играй, притворяйся, я помогу тебе». Она почувствовала, как холодеет его тело. Попыталась перехватить взгляд человека, но он смотрел только на кифов, возможно уже не имея сил лгать.

— Очень может быть, — сказал Сиккуккут. Открылась дверь, в комнату проник тусклый свет: вошел ещё один киф, такой же, как и остальные. — Мы ещё поговорим с ним с глазу на глаз. Кккк-т?

Киф быстро подошёл к Сиккуккуту. Тот повернул голову.

— Ксстит, — прошипел киф. — Ккоткот ктун. Он о чём-то сообщил. Хилфи перевела дыхание и почувствовала, что Тулли дрожит. Пришедший киф наклонился к своему капитану и что-то быстро прошептал. Сиккуккут остался сидеть, положив руки на колени. От его долгого-долгого вздоха плечи задвигались, а челюсть поднялась.

— Кккт! Кктхи уккик скутти фиккти кнккури. Ктиккикт!

Все присутствующие в комнате кифы задвигались.

— Уведите их.

Хилфи понимала язык кифов. Кроме окончаний. Она поняла, что что-то происходит, или произошло, или будет происходить.

Кифы окружили их. Тулли издал какой-то странный звук, когда они потащили его прочь.

— Уберите когти, — завопила она кифам, — тупые болваны!

Она ударила ногой ближайшего кифа. В ответ ей дали по зубам, в плечо впились чьи-то когти. Со связанными руками она была беспомощна. Они легко могли просто её унести, что и сделали, несмотря на её отчаянное сопротивление.

— Ублюдок! — вопила она из гущи кифов. Она видела, что Сиккуккут продолжает неподвижно сидеть в кресле, словно высеченный идол, в окружении темных фигур кифов.

— Они здесь, — сказал Сиккуккут.

Двери с шипением раздвинулись и снова закрылись.

Станция Мкейкс стеной возникла перед «Гордостью». Отведенное им место в доке было обозначено на втором экране.

— Пожалуйста, подождите, — упрашивал их голос махена, звучащий куда более спокойно. — Мы уже связались с «Харукком», они хотят посовещаться, повторяю, посовещаться. Отвечайте… — И громче, в тишине: — Просим задержать прибытие в док, «Гордость Шанур», у вас проблема, пожалуйста, мы проведем переговоры…

Станция Мкейкс не могла остановить прибытие в док ни одного корабля. Что ещё хуже, в доке уже стояли пятнадцать кораблей кифов, и станция ничего не могла с этим поделать. Им следовало бы поднять тревогу, закрыть док из страха перед кифами и беспорядками.

— Пожалуйста, — продолжали упрашивать со станции, — остановитесь, проведите переговоры с кифами. Мы запрещаем вам устраивать беспорядки на станции.

Однако им выделили место в доке, и места по обеим сторонам их корабля были пусты. Где-то рядом были кифы. «Харукк» находился в шестой секции. Два торговых корабля махенов стояли на другой стороне торуса Мкейкса. Корабли кифов занимали соседнюю секцию доков. Дальше находилось ещё несколько кораблей махенов. Один корабль стишо. И в метановом секторе корабли тка и чи.

— Мы встретим вас в доке. Обещаем безопасность. Проведите переговоры. Мы просим вас…

Раздался лязг и скрежет. Их принялись состыковывать со станцией: обычная процедура началась. В доке ожидали техники и охрана. Так передали из центрального офиса Мкейкса.

— Они перестали передавать сообщения, — тревожно сказал Ким, желая показать, что связь прервалась не в результате какой-то случайности или его неопытности. — Они просто замолчали.

Но тут зазвучал новый голос.

— Говорит киф, представитель порта, — задребезжал он. — Путь свободен. Добро пожаловать на Мкейкс, «Гордость Шанур». Можете даже взять с собой оружие. Хаккикт обеспечит вам почетный эскорт. Вам покажут, куда идти. Ещё раз добро пожаловать на Мкейкс.

— Да покарают боги этих ублюдков! — воскликнула Герен.

— У них в офисе, конечно, свой персонал, — сказала Тирен. — Они говорили как официальные власти.

— Двигайтесь. У нас нет выбора. — Пианфар выбралась из своего кресла и хлопнула по спинке кресла Хэрел. — Установи связь.

— Что возьмём — винтовки или автоматические пистолеты? — Тирен была уже на ногах — высокая, с густой гривой и бородой, с золотыми кольцами в ушах, родная сестра Хэрел. Герен была более хрупкой и светлой, особенно по сравнению с Кимом неф Ман, который тоже выбрался из своего кресла и, как башня, возвышался над ними, высокий, широкоплечий и угрюмый.

— Пистолеты, — напряжённо сказала Пианфар, покусывая усы. — Но я возьму ещё и винтовку. Вы тоже возьмите. В доке нам может понадобиться дальнобойное оружие — очень дальнобойное, а? И я не думаю, что здесь нам следует беспокоиться о соблюдении закона.

В ответ на эту мрачную шутку все тихо засмеялись. Тирен открыла шкафчик и, вынув оттуда оружие, передала его Пианфар и Герен. Это было оружие махенов, и не какие-нибудь пистолетики, которыми они пользовались на Кейшти, а автоматическое, стреляющее ракетами, с дополнительной обоймой. Две винтовки, предназначенные для неё и Тирен, имели длинные стволы и могли точно поражать цель даже на большом расстоянии.

Пианфар взяла винтовку и проверила предохранитель и спусковой крючок, а компьютер все выдавал инструкции и команды.

— Встретимся в доке, — произнес голос кифа. Послышались глухие удары, лязг, звук прикрепляемых шлангов и страховочных креплений.

Кифы, разумеется, собирались напасть из засады. Нападение произойдет позже, когда они отойдут подальше от своего корабля, а может, сразу, как только они выйдут наружу, и тогда да помогут боги тем рабочим махенам, которые окажутся поблизости.