Вечный мечтатель

Прайс полагал, что привязанность Говарда к дому и семье лишила его в детстве того общения, что необходимо ребенку для формирования ясного восприятия как себя, так и других - подобное понимание сейчас широко распространено в психологической литературе.

Даже Хэролд Прис, которого в 1927 году познакомил с Робертом Труэтт Винсон, защищая здравость рассудка Говарда, приводя в доказательства его произведения, тем не менее считал его "странным человеком". "Чтение избранных стихотворений Говарда дало мне понять, что он навсегда остался для меня незнакомцем, хотя я и называл его своим другом", - писал Прис. Он сожалел, что этот "Тристан", как называл его двоюродный брат Говарда, Мэксив Эрвин, не нашел своей "Изольды", которая смогла бы разделить его сосредоточенность на матери.

* * *

По этим изложенным в письмах впечатлениям друзей можно предположить, что особенности, определявшие поведение Говарда, возникли значительно раньше, чем его постигло горе ожидания неминуемой смерти матери, и ее близкий уход стал лишь предлогом, а не причиной его самоубийства.

Когда Говардом овладевали приступы откровенности, он пытался олицетворять себя со своими предками, которыми, несомненно, гордился. В своем деле он считал себя первооткрывателем, так же, как его прадеды были пионерами дикого Запада. "Я был первым, - говорил он, - кто зажег факел литературы в этой стране, каким бы слабым ни было его пламя".

Его труд был деятельностью одиночки. Говард стал писателем вопреки своему окружению, и заплатил за это одиночеством. Он писал: "...нелегко заниматься делом, полностью чуждым людям, среди которых тебе определено быть судьбой". Его профессия была действительно настолько чуждой его окружению, что немногие люди в Кросс Плэйнс пытались хотя бы понять живущего среди них нелюдимого молодого человека. Они предпочитали вообще не замечать его или же считать просто чудаком.

И кто сможет поставить в вину добропорядочным обывателям Кросс Плэйнс недостаток понимания? Говард и сам не полностью осознавал значение своего новаторства. Он был не только первым человеком в Западном Техасе, кто зарабатывал себе на жизнь трудом писателя, но также и первым американским прозаиком, освоившим новый литературный жанр - героческая фэнтези, жанр, теперь неразрывно связанный с его именем. Лишь сегодня, после почти пяти десятков лет относительного забвения, лучшие из его трудов получают мировое признание. Героические сюжеты его повествований, богатство и яркость воображения, способность описывать волшебство и тайны делают его произведения действительно выдающимися.

Наиболее примечательными из всех творений Говарда являются рассказы, посвященные герою-варвару Конану из Киммерии, жившему в эпоху, придуманную самим писателем. Говард говорил так:

"...между годами, когда воды поглотили Атлантиду вместе с ее прекрасными городами, и годами возвышения сынов Ария, был загадочный век, когда блистали, подобно ярким звездам, великолепные королевства - Немедля, Офир, Бритуния, Гиперборея, Замора с ее темноволосыми женщинами, высокими башнями городов и таинственным логовом бога-паука, Зингара с ее рыцарями, Коф, граничащий с землями пастбищ Шема, Стигия с охраняемыми призраками ужасными склепами, Гиркания, чьи всадники были одеты в сталь, золото и шелка. Но самым сильным из них была Аквилония, господствующая на Западе континента. Сюда и прибыл Конан из Киммерии, чтобы попрать драгоценные троны владык своими крепкими, обутыми в сандалии ногами - вооруженный мечом загорелый черноволосый варвар, вор, грабитель и убийца, наделенный способностью испытывать как глубокую печаль, так и безудержное веселье".

Под пыльным небом Техаса Роберт Говард создал в своем воображении никогда не существовавший на самом деле мир. Щедрой рукой мастера он разбросал по континенту горы, непроходимые леса, усыпанные цветами луга, а также тайные силы Зла, что старше самого Времени. И в этот мир он поместил человека, оборванного и одинокого, но вооруженного длинным мечом, гордостью, отвагой и невероятной силой. Его создатель поставил перед варваром задачу превзойти все, доступное обыкновенным смертным.

Однако, похоже появление этого героя намного опередило свое время. Великолепный варвар и Хайборийский мир пребывали в небытии и забвении, лишь несколько лет назад с триумфом возродившись с рассыпающихся страниц старых журналов. Сегодня псевдоисторические повествования о гиганте-киммерийце, очаровавшие бессчетное количество читателей, получили имя "героической фэнтеэи" и считаются многими ее любителями непревзойденными произведениями этого жанра, за исключением разве что трилогии "Властелин Колец" Дж. Р. Р. Толкиена.

* * *

Не вызывает сомнения, что миллионы читателей уже знакомы с великим киммерийцем как по посвященным его подвигам более двух десятков книгам, так и появившимся впоследствии комиксам и первому художественному фильму о нем. Однако, для тех, кто мало знает о варваре, не помешает следующее описание. Конан - настоящий великан шести с половиной футов ростом и плечами профессионального борца, обладающий ловкостью леопарда. Его лицо обычно хранит угрюмое выражение, кожа потемнела от длительного воздействия солнца и ветров, под спадающей' на плечи густой гривой спутанных черных волос сверкают холодным огнем яркие синие глаза.

Для любого, кто был знаком с Робертом Говардом, очевидно, что киммериец воплощает в себе все те качества, которыми особенно восхищался его создатель. Конан обладает невероятной силой, гибок и быстр в движениях, неутомим и бесстрашен в бою, привычен как к мечу, так и к любому другому оружию. Он сообразителен, хитер и уверен в себе, но испытывает в то же время трепет перед могуществом богов и не переносит колдунов и чародеев, способных своим темным искусством вызывать из мрачных преисподен страшных чудовищ и демонов.

Конан - бродяга, авантюрист и искатель приключений, не обремененный связями человеческих отношений. Золото или драгоценности для него не являются средством обогащения. В первую очередь его привлекает сам процесс варвар ищет магические драгоценные камни, служащие глазами древним идолам, или тайники пиратов, охраняемые в скрытых в неприступных горах пещерах призраками или чудовищами.