Ангелы-хранители (СИ)

- Проверим? - с робкой надеждой предложил Маттиас, кивая на двери лазарета. Над ними лампочка не горела, но на вид дверь была исправна.

Этаниэл коротко кивнул, на всякий случай кинув магнитный якорь на пол у самой двери и пристегнув к нему и Маттиаса - если он правильно помнил, корабельный лазарет находился как раз в поле действия одного из гравитационных генераторов, а часовня - в другом, и ему бы очень не хотелось наткнуться на пульсацию и быть раздавленным или влететь в соседнюю переборку.

- Открывай, - разрешил он, готовясь ко всему, но не к тому, что он там увидел.

- Этаниэл, что это? - Маттиас был удивлен не меньше его самого.

- Капсулы. Анабиозники, - коротко ответил Этаниэл, подходя к одной из слегка покрытых изнутри инеем капсул и проводя рукой по стеклу.

- А... почему... Почему такие маленькие? - Наконец сформулировал свой вопрос Маттиас.

Капсулы и впрямь были малы, взрослого человека в них можно было запихнуть разве что по частям, да и их с Мэттом потребовалось бы сложить вдвое, чтобы они в них поместились.

- Это детские капсулы, - разглядев содержимое, сообщил Этаниэл. - Для совсем мелких детей, лет до трех-пяти.

- А есть и такие?

- Как видишь... Проверь ту сторону, а я - эту. Что-то мне здесь не нравится.

Они быстро прошлись по всему медотсеку, насчитав сто пять капсул с детьми дошкольного возраста от совсем грудничков до пяти-шестилетних мальчишек и девчонок.

- Откуда их столько? - ошалело спросил Маттиас, закончив обход.

- А я почем знаю? - не менее ошалело ответил Этаниэл. - Это же круизный лайнер по всему фронтиру. Может, пассажиры неугодных отпрысков заморозили, чтоб развлекаться не мешали, а. может, груз на какую-нибудь из свежих планет везли. Кто ж теперь, через пять лет, разберет. Важно другое, - он кивнул на индикатор заряда батарей у одной из капсул, - их ресурс почти исчерпан. Нужно начальство известить. Я этим займусь, а ты поищи здесь, может, запасные батареи найдешь.

Маттиас кивнул и занялся делом, а Этаниэл открыл канал связи с Грэмом.

- Райк, что б тебя, почему вы с Гориком пропустили сеанс связи? Меня Гакт тут чуть живьем не съел...

- Простите, сэр, мы были заняты, - он вкратце изложил Грэму ситуацию, так и видя перед мысленным взором, как офицер пытается через шлем почесать свой затылок.

- Открываю канал связи с базой, - после небольшого ожидания, принял решение Грэм. - Пускай они там решают.

Гакт и вызванный по такому случаю главный медик базового корабля несколько минут молчали, переваривая информацию и, не веря в её правдивость, перерывали списки груза и пассажиров в поисках информации о капсулах с детьми в анабиозе.

- Вот ни на минуту нельзя вас одних оставить, - выдал свой вывод Гакт. - То на арматуру напоретесь, то целый штабель анабиозников притянете. Этаниэл, ты уверен, что вы не сможете эти капсулы как-нибудь протащить по коридору?

- Дохлый номер, - ответил подросток. - Мы сами-то с трудом пролезли. Там в паре мест такие шкуродеры, что мы опасались за целостность скафандров. Может и удастся их расширить, но не до размеров капсулы.

- А если их оттуда вынуть? - предложил Гакт по конференции. - У вас же есть мешки для трупов.

- У нас есть мешки для трупов, - признал Этаниэл, - но мы не специалисты по анабиозу. Судя по датчикам, заряда в батареях осталось часов на пятнадцать, после этого СЖО прикажет долго жить. Я не знаю, сколько времени понадобится на разморозку и безопасно ли просто достать малышню из морозильников и переложить в пакеты. И в любом случает, пакетов на всех не хватит. Да и если их разморозить, то куда потом девать? В этом и соседнем отсеке есть атмосфера, но надолго её не хватит...

- Не понос так золотуха, - фыркнул Гакт. - Задали вы нам задачку. Медики сейчас сидят и думают над этим. Как придумают, я с вами свяжусь. Постарайтесь все же расширить проход. Мы до вас добраться вряд ли сможем, вы почти у центральной оси.

- Сэр?

- Да, сынок?

- Мы их не бросим, - твердо ответил Этаниэл. - Имейте это в виду.

- Ты мне угрожаешь? - устало поинтересовался Гакт. - А не боишься, что потом придется отвечать за слова?

- Я не угрожаю, - тихо ответил мальчик. - Просто предупреждаю, чтобы вы не решили здесь применить принцип меньшего из зол. Решайте быстрее. Отбой.

На работу ушло шесть часов, но им удалось расширить проход настолько, чтобы мог пролезть медик, спец по анабиозным установкам, в скафандре и с необходимым оборудованием. Глядя на капсулы он поцокал языкам и запустил разморозку. Едва дети из капсул начинали подавать признаки жизни, спец вкалывал им какую-то бурду из инъектора, и упаковав в мешок по одному-двое-трое, в зависимости от возраста, на руках относил к переходу и отправлял дальше по цепочке. За тот день Этаниэл и Маттиас настолько умаялись, что под конец даже почти не стали возражать, когда появился Гакт и в прямом смысле за шиворот утащил их отдыхать.

- Спать! - твердо приказал Гакт, когда Этаниэл заикнулся о том, что нужно бы проведать спасенных. - С ними ничего не случится и без вашего наблюдения. Вы и так сделали больше, чем кто бы то ни было. Утром посмотрите, они все равно там все спят. Даст Бог и вам больше не придется туда лезть. Через пять часов ожидается прибытие флотских и рабочих с верфей. Можно будет закрепить обломки и отбуксировать "Мари Амбер" подальше от астероидов...

- Дядь Гакт? - обратился к нему Этаниэл, уже засыпая. - А у вас всегда так?

- Типун тебе на язык, - открестился офицер. - Работа у нас, конечно, собачья, но не настолько. Спи, малыш. Завтра поговорим...

Флотские прибыли с опозданием на десять часов.

"Бюрократические проволочки", - сплюнув прямо на палубу, чего за ним обычно не водилось, сообщил Гакт, вытряхивая Этаниэла и Маттиаса из скафандров, чтобы дать им по кружке горячего витаминизированного питья, чтобы не простудились из-за вышедшей из строя системы терморегуляции, не рассчитанной на такие бешеные нагрузки. За это время мальчишки из "резерва", как окрестили ребят с курсов и из лагерей при Патруле, успели вытащить ещё несколько десятков выживших и наметить убежища для ещё почти сотни, до которых не могли пока добраться, и вывести из-за нестабильности конструкций, но к их с Маттиасом результату никто подобраться не смог.

Рабочие с верфей прибыли раньше флотских и сразу же приступили к монтажу сложных конструкций, призванных не дать остаткам бывшего круизного лайнера развалиться на части при буксировке. Гакт, матерясь как портовый грузчик, принялся спорить с их бригадиром, указывая на свои расчеты и называя его такими словами, среди которых "олух" было самым цензурным, а генеалогия оппонента была весьма пространной, на что новоприбывший отвечал с не меньшими энтузиазмом и изобретательностью. Нокс, попытавшийся их утихомирить, был послан обоими и решил не портить людям удовольствие.

С прибытием флотских, взрослые внезапно вспомнили, что основной состав поисковых партий составляют подростки, рабочий день которых по всем законам не должен превышать четырех часов (до этого у них была коллективная амнезия), и мигом вымели всех, кому не исполнилось пятнадцать, из отсеков аварийного корабля.

- Что ж, ребята, поздравляю вас. Вы пережили свою первую спасательную операцию, - сообщил Нокс, когда они утрамбованные, словно сельди в бочке, летели обратно на Торманс. - Даст Бог, и вам никогда в жизни не доведется поучаствовать в ещё одной. Не сказать, чтобы совсем без потерь, но мы справились, не посрамили честь Патруля. Особо хочу отметить наших юных помощников, - он кивнул на группу, кучковавшуюся у дальней стены пассажирского отсека. - Буду рад, когда придет время, каждого из вас назвать своими коллегами. Вы - лучшие представители подрастающего поколения...

Этаниэл почти не слушал слов офицера, все распрягавшего о том, какие они все молодцы. Он вовсе не чувствовал себя героем. То чувство необходимости, толкавшее его вперед в мрачные и опасные коридоры "Мари Амбер" пропало, он больше не был там нужен, и внутри у него осталась щемящая пустота и боль от того, что он не смог помочь слишком многим. Очень хотелось поговорить об этом с кем-то, кто поймет, например, с Гактом, но тот все еще был там и не мог выслушать, а грузить своими проблемами ребят, в глазах которых плескалась такая же тоска и грусть, он не желал. Им и так тяжело.