Миростройцы (СИ)

С того места, где они сидели на хвостах - потому как хвосты мягкие и сидеть на них удобно - открывался неплохой видок на внутреннюю часть жыма, на самом деле диаметром от силы метров триста, но из-за оптической иллюзии казалось, что там несколько километров, и без дальномера доказать обратное нельзя. Жилые зоны располагались террасами, образуя эдакий ступенчатый стакан; сверху, в широкой его части, был купол "неба", светящийся и имевший жёлто-зелёный цвет, как на родной планете жабья. На самом деле потолок был выпуклый не в ту сторону, в какую казалось, и в центре всего пространства имелась зона невесомости, где грызи зачастую летали на самодельных крыльях, не боясь грохнуться.

Вслуху наличия жабья по террасам вниз текло большое количество потоков воды, но в основном пруды были стоячие, потому как жабьё любило тинку и ряску. Это спасало от превращения жыма в подобие гидропонной оранжереи, и собственно, давало возможность существовать там грызям. На самом деле тоадоиды устраивали так, чтобы в одном месте было ооочень сыро, а в другом сухо, чтобы на контрасте лучше ощущать сырость. Также немаловажно было то, что они всё устраивали скупо - и не то чтобы скупо, а Скупо, так что тратить лишнюю воду не собирались ни разу. Вслуху этого в жыме "Графика" обитало не только жабьё, но и некоторые другие звери - грызи, фелины, хвиньи, лиситы, и так далее; команда составляла около сотни единиц, так что всех припомнить удавалось с трудом.

По крайней мере, белкам тряслось вольготно - имелась возня, не имеющая никакого конца и края в принципе, а также кусок Мира, вполне попадающий в пух. Грибыш и Рижа раскопали несколько огородов, сажали кусты и варили варенье и делали настойки, как у себя в Лесу. Собственно, попробуй кого замани мотаться по галактике при отсутствии этих факторов - всмысле, с целью просто возделывать профит, по большей части из любви к данному искусству. Грызь оправдывал своё название и растил в том числе грибы, каковые вполне пользовались популярностью среди наличного контингента, а Рижа ухитрялась делать пряжу из войлочной ивы и затем ткала полотно. Правда, потом она обрабатывала полотно текфоцементом, и оно приобретало прочность лучшей синтетики.

Рижа, кроме всего прочего, была недурна не только побегать по стенкам, но и поцокать о математических моделях - а тема с саморекой была самая то! Белочка просто лапки потирала, насколько самое то - покопаться в формулах она уважала настолько, что делала это совершенно бескорыстно.

- Так каким образом вот такущий интеграл? - вопросила грызуниха, начертав интеграл когтем на песке.

- В душе не грызу, - зевнул Грибыш, и потом уточнил, - Всмысле, как по науке.

- А не по науке? - склонила ухо Рижа.

- Не по науке - кустарно. Берёшь формулу! Солишь её! Пухячишь в кастрюлю... не, это не про то, - хихикнул грызь, - Йа имел вслуху, берёшь формулу и заряжаешь ЭВМ тупо перебирать варианты, пока не подойдёт. Тут нужно ведь не академически решить, а практически, поэтому не суть важно, сколько ещё решений есть помимо того, что выплывет первым.

- А если мне надо наименьшее значение, - задумалась белка, - Значит будет наименьшее значение, если начать подбирать от нуля. А дробность... ну понятно, повторением цикла. Кстати, хорошая мысль. Когда разгрызу этот орех как положено, проверю подбором.

- Сто пухов, - распушил щёки Грибыш.

Он произвёл один-два тиска над грызунихой, чтоб та не расслаблялась. Тушка белки отличалась исключительной мягкостью и шелкошкурием, что впрочем относилось и к самому инициатору тисканья, так что всё попадало в пух. Рижа хихикнула, показывая на рыжий хвост, мелькающий среди зелени - судя по подтявкиванию, там проходили лисо, те самые что более всего занимались проверкой персонала и пассажиров, когда такие случались, чтобы чего не вышло. Нельзя не признать, что справлялись они так себе, постоянно пропуская наркоманов, дебоширов и прочую неполезняшку. Правда, к их чести, это не стало причиной не пропускания тех, кого следовало пропускать.

Последний раз, когда произошёл косяк, был случай с каким-то серым существом, имевшим длинное название. Незадолго после вылета с места назначения оно набросилось на лисита и непременно поравало бы его в клочья, вслуху наличия клыков и когтей, но клыки и когти не осилили ремиттерной защиты. Ментаскопирование выявило, что существо вообще склонно к спонтанным нападениям на организмы. Выбивая клин клином, жабьё спонтанно решило выбросить пижона за борт, что собственно и было сделано.

Грызи ещё немного - с часок - поцокали про интегрирование функций речного песка, а потом пошли варить борщ, радуясь тому, что почти всё необходимое для этой функции они найдут на собственном огороде. В отличие от жабья грызи имели режим "белочь" и могли нарезать овощи, а жабьё не могло, потому что его душило! Ведь если посмотреть сухо - а так и смотрели - то переводить сложнейшие клеточные структуры овоща в примитивный набор веществ для питания есть чудовищная расточительность и преступление против Жадности. Вслуху этого жабьё питалось только синтезированной органикой, которую без специальных тестов пух отличишь от естественной.

Когда же Грибыш и Рижа наконец приступили к поглощению эт-самого, у грызя запищал вызов на комме. Комм, который комм-уникатор, всегда находился на запястьи лапы, как и у всех сотрудников в экипаже - он был достаточно лёгкий, чтобы не замечать его. "Внимание, ВВП!" - прочитал грызь на экранчике прибора. В данном случае под ВВП, вне всякого сомнения, имелась Возможность Внезапной Прибыли. Что для жабья, как понятно, приравнивается к боевой тревоге... а часто и превосходит оную по степени авральности. Грибыш цокнул, вспушился, и ещё раз цокнул. Только после этого он включил собственно связь.

- Флак? - осведомился грызь, - Почём перья?

- А, грызо, - квакнуло оттуда, - Перья - да. Ничего из ряда вон, нашли группу астероидов, судя по всему ржущую содой весьма чистые раздруляпий и лумумший.

- О пух, - помотал головой грызь, - Это какие атомные номера, сейчас...

Грибыш включил проектор комма, высветив на стол экран терминала ЭВМ, и продолжая лопать борщ деревянной ложкой, щёлкал курсером. Запоминать, кто как называет те или иные вещества - мозга не хватит, так что искал по атомным массам. Оказалось, что это весьма редкозёмы.

- И что, там - чистые? - усомнился грызь.

- Проверить-то надо, а вдруг. Набьём закрома, а чем болото не шутит, так ещё и продадим.

- Посиди-ка, - задумался Грибыш, - Астероиды тут?

- Да, очень далеко от звёзд, - подтвердил Флак, - Выморожены вдрызг. Подробно осмотреть нельзя, только при сходе со сверхскорости. Если жадно... ну, как это... если в пух, вот! - если в пух, смотаешься с Мырдом на фреге?

- А напуха мне там Мырд? - цокнул грызь.

- Натаскивать. Тебя тоже когда-то натаскивали, пуховой шар.

- Ах да, забыл... Тогда смотаюсь, - цокнул Грибыш, и перевёл яблоки на белку, - Бельчон, йа смотаюсь?

- Ну, думается да, смотаешься, - хихикнула Рижа.

Грибыш в очередной раз убедился, путём яблочного вспыра, что белка очень рыженькая и пушистенькая, и на этом заключил, что всё в пух, а следовательно можно смотаться. Из инвентаря грызь брал с собой только термос для чая и кулёк орехов - правда, термос был десятилитровый, а кулёк на три кило. Комм он не взять просто не мог, потому как тот снимался только по команде центральной системы управления, а так только ножовкой. Грибыш прошёлся через жым, обходя особо обводнённые зоны для жабья, и влез в транспортёр - кабину навроде небольшого трамвая, чтобы перемещаться между отсеками огромного корабля. Грызю зачастую снились все эти кущи, которые трамвай проходил, как в туннеле, потому как в этом было что-то нереальное, или по крайней мере необычное, потому как нигде больше организм не двигался в туннеле.

Транспортёр дотащил хвост до шлюзовой камеры ангара, где следовало поместить себя в скаф. В самом ангаре не было воздуха ради экономии, потому как помещение здоровенное, почти как жым, а воздух там совсем без надобности. Эта самая шлюзовая камера освещалась зелёными лампочками -не из-за каких-то причин, а просто так! Потому что везде были не зелёные лампочки, а здесь зелёные. По стенам находились шкафы со скафами и прочим барахлом - лапные инструменты, КИП, защита, и всё такое. Грызь выволок скаф из своего шкафчика и стал упаковываться; вслуху того, что скаф имел огромные внутренние объёмы, упаковываться было легко. Стандартный скаф был не тот, что для монтажников, и в вакууме раздувался, как подушка - но это не мешало двигать конечностями, что в пух. Огромный пуховой хвост Грибыш пристегнул ремешком к спине, чтобы не мешался, и таким образом влез таки, затем проверил герметичность. Запищал комм, и грызь ткнул в него, вынув лапы из рукавов скафа.