Серьга Баласура

— Да, и ты, я гляжу, все на той же старой повозке колесишь, — Пэл похлопал ладонью по изодранному и протертому во многих местах тенту.

— Откуда ж новой взяться? Я — бедный купец, — усмехнулся в ответ Дорвинд. — А честно говоря, не слишком щас спокойное время, чтобы на каретах разъезжать. Знаешь, сколько солдат после заключения мира с хрианцами без любимого дела осталось?

Болтая о жизни, женщинах и злодейке-судьбе, приятели распрягли лошадей и отвели их в стойло. Пэл насыпал в кормушку пару ведер овса, а Дорвинд тем временем стал затаскивать тюки с товаром в сарай.

— Извини, Дор, но покупать у тебя в прежних количествах я нынче не способен. Возьму только на тридцать руанов.

— Пэл? Как же так? И куда я теперь все эти одеяла дену?

— Продашь. Не мне тебя учить торговать, — Пэл обнял приятеля за плечо.! Да тут через неделю толпы иногородних шататься станут. Те, что победнее, ночевать прямо у городских стен будут. Им одеяла, думаю, понадобятся. А у меня, ей богу, наличности кот наплакал.

— Неделю? В Челви? Я на одном питании разорюсь. Тут у вас цены просто дикие.

— А вот покормить тебя я берусь. За пару одеял, — Пэл улыбнулся. — По рукам?

— Ох, и умеешь же ты уговаривать, Пэл! — Дорвинд рассмеялся, вскидывая на плечо дорожный мешок с вещами первой необходимости. — Однако, если меня так же обломит старый Шуль, которому я привез семена цурли, завтра же брошусь с Вианского моста.

Перебрасываясь шуточками, приятели вошли внутрь постоялого двора. Пэлу тут же пришлось удовлетворять возникший спрос на выпивку, а Дорвинд, стянув с противня хрустящий хлебец, аппетитно его зажевал.

— Слушай, ты в курсе, сколько такое может стоить? — Дорвинд достал из кармана серьгу и положил на стойку.

Пэл с интересом поглядел на украшение. Красный камень в полумраке зала тускло светился.

— Это что за чудо? Где взял?

— Где взял — там уже нет. Камень определить берешься?

— До сих пор, я считал, что не плохо разбираюсь в драгоценностях. Но это! Камень — не рубин, не аметист! Я такого никогда не видел. Возможно, нечто волшебное.

— А почем его можно продать?

— Серьгу Баласура продать нельзя! — писклявый голос донесся со стороны низкорослого человека, одетого в черную сутану. Он приближался к стойке из глубины помещения, уставившись безумным взглядом на серьгу.

— Что? Что ты сказал?

— Порождение Ада должно оставаться в Аду! — человек в сутане потянулся дрожащей рукой к серьге.

Дорвинд накрыл украшение ладонью, прежде чем его коснулись пальцы внезапного собеседника.

— Стоп! Это принадлежит мне.

Из горла человека в сутане вырвался нечленораздельный хрип, его морщинистое лицо приобрело болезненно белый цвет, рука скользнула под одежду. Через миг в воздухе блеснула сталь. Трехгранный клинок кинжала резанул по кафтану Дорвинда, вспарывая ткань и кожу. Купца спасло то, что в момент удара он шатнулся в сторону, перенося тяжесть с одной ноги на другую. Иначе острое лезвие торчало бы сейчас не в дубовой доске, а в его груди.

Первым среагировал на нападение Пэл. Он схватил человека в сутане за волосы и со всей силой приложил лицом об стойку. Тот завопил от боли и отпустил рукоять оружия. Пэл треснул неудавшегося убийцу кулаком в нос. Человек в сутане, с грохотом опрокидывая лавки, свалился на пол.

— Крикните блюстителей! — завопил кто-то из посетителей.

— Нет!!! — рявкул Пэл. — Никаких блюсов в моем заведении. Мы сами решим эту проблему!

Перепачканный кровью из лопнувших в носу сосудов, человек в сутане попытался подняться. Но Пэл не позволил ему даже сесть. Он перемахнул через стойку и парой пинков по болевым точкам вогнал опрокинутого противника в бессознательное состояние.

— Спасибо, Пэл, — Дорвинд очумело смотрел на поверженное тело. — Однако, с чего это он так меня?

— Сумасшедший какой-то. К Ярмарке их тут еще больше соберется. — Пэл схватил человека в сутане за ногу и потащил к двери. — Дор, помоги мне выкинуть этого ублюдка.

Приятели под одобрительный гогот посетителей выволокли тело на улицу и бросили на мусорную кучу.

— Однако, сегодня явно не мой день, — констатировал Дорвинд, возвращаясь на постоялый двор. — Три раза за сутки из меня пытались сделать холодный труп. Острых ощущений — на две жизни вперед.

— Правда? Так вот откуда у тебя серьга? — Пэл ухмыльнулся. — Опасную жизнь ведешь, приятель.

— Я это сам знаю. Но думаешь, у меня есть выбор? C тех пор, как я повстречал одну очень недурственную собой кошечку, все идет именно так, как ты видел.

— Кошечку, говоришь? Ну, и как она в постели? А?

— Все, что нужно, было на высшем уровне. Только сейчас она, должно быть, уже гниет на каком-нибудь заброшенном кладбище. И, похоже, судьбе угодно, чтобы я отправился вслед за ней.

— Любовь до гроба! — грубо пошутил Пэл.

— Ну, смейся, смейся!

— Ладно, не обижайся, приятель. Какие-то забавные истории ты рассказываешь. У нас тут, бывает, и убивают из-за женщин, но не так резво, как тебя.

— Хо-хо! Я ж всегда отличался от других! — Дорвинд заулыбался и, опрокинув в себя пинту свежего эля, продолжил:

— Пойду просплюсь. А то прошлая ночь выдалась беспокойной. Делами займусь с утра.

— Спокойной ночи. Комнату знаешь. Запрись там на все засовы. И гляди, четвертая попытка укокошить тебя, может увенчаться успехом.

— Спасибо за добрые слова на сон грядущий!

Дорвинд поднял с пола мешок с вещами и направился к лестнице. Вслед ему смотрел не только Пэл, подсчитывающий грядущие убытки от визита друга, которого хотят убить. Пара заинтересованных глаз наблюдала за Дорвиндом из самого темного угла зала. Этот взгляд был тяжел и недобр.

4

Дорвинд проснулся от оглушительного стука в дверь. Он поднял голову с мягкой пуховой подушки, непонимающе глядя на источник шума. Снаружи донесся приглушенный голос:

— Эй, Дор! Открывай скорее! Это я — Пэл!

— Что за черт? — недовольно кряхтя, Дорвинд слез с теплой перины и потопал босиком к двери. Судя по скудному свету, льющемуся из окна, только-только начала заниматься заря.

— Скорее! Открывай!

— Пэл! Пожар что ли? — вяло отодвигая засовы, купец пытался оценить обстановку. — Щас открою.

— Ну же, Дор!

Наконец дверь распахнулась и тут же в комнату влетел взъерошенный Пэл.

— Черт возьми, что случилось? — Дорвинд медленно протирал заспанные глаза.

— Собирайся скорее. Тебе пора делать ноги. — Пэл захлопнул за собой дверь и парой ловких движений запер ее. — Ты мне и не сказал, что у тебя на хвосте висят разъяренные блюстители. Влип ты, парень.

— Что??? Какие еще блюстители?

— Из Джовилля. Похоже, ты там успел напачкать, и они прибыли за тобой.

— Это ерунда какая-то. Я не Жерар Беспощадный Клык, чтобы устраивать за мной погоню по всей Мотарии. И вообще, там была самооборона.

— Собирайся, живо! Про самооборону ты ангелам будешь рассказывать!! Пэл начал сгребать вещи приятеля в мешок. — Внизу сидят следователь и четыре блюстителя. Про твою одноглазую физиономию им поведают максимум через шестую часть оборота, как только удастся разбудить кого-нибудь из упившихся завсегдатаев. Когда это случится, я хочу, чтобы твой след уже простыл.

Дорвинд стал неловко одеваться, постоянно спотыкаясь и путая лямки.

Почему они помчались именно за мной? Столько преступников скрывается из пределов одних владений в других. У них другого дела не нашлось, что ли? Вообще, как у этих блюсов с грамотой от местного судьи?

— Их грамота, приятель, — их скорость. Они сами знают, что местные ребята так просто никого не отдадут. Сейчас они просто выпустят тебе кишки и уберутся в родные края. Если их застукают над твоим распотрошенным телом, никто и не заикнется о задержании чужих блюстителей. Вот, если местные успеют вмешаться до этого момента, чужих в три пинка отправят на родину, а тебя возьмут под охрану.