Ни слова о зомби (СИ)

- Все камеры в рабочем режиме: картинка выйдет супер! Но есть одна медицинская проблема... Это большое открытие в науке, но для нас - проблема.

Зелёные глаза Изы недобро сверкнули. Усевшись, она на мгновение прикрыла веки, готовясь к плохим новостям, а затем откинулась на спинку стула и сухо произнесла:

- Слушаю.

- Гипотеза была у меня ещё год назад, но абдериты из биотехнической академии меня высмеяли! Доктор Жмураковски, полный болван, заявил тогда...

- Паскаль! - ледяным тоном оборвала мой рассказ Иза. - Меня не интересуют твои научные споры с оппонентами. Ближе к делу.

- Ближе так ближе, - буркнул я. - Мы перестали колоть тормозин нашим прелестным школьникам пять дней назад. Уровень их агрессии должен был вырасти, но этого не произошло.

- Почему?

- Потому что он не расщепляется в их организме, а накапливается! - выпалил я. - По какой-то причине вещество, ответственное за расщепление, перестаёт их долбанным организмом вырабатываться.

- Почему же тогда Коротышка вызверился? - влез в наш разговор Лука. От его небритой физиономии несло дешёвым одеколоном и ментоловыми сигаретами.

- То совсем другая химия, Лука.

- Какая другая?

- Любовная. Ты вообще в курсе, что любовь - это химический процесс? И приворотные зелья средневековых ведьм вполне имели смысл. Теоретически, конечно. На Коленьке я попробовал любовное зелье, кхе-кхе...

- Хватит болтать! - Иза рассержено стукнула тростью о пол. - Блокировка в чип забита, он точно нас троих не тронет?

Я бросил быстрый взгляд на Луку и тут же отвёл глаза.

- Точно. Во время чипаколипсиса тысячу раз проверено: выборочная блокировка в обход вируса действует. Недолго, но нам хватит.

- А другие?

- Другие не страшны, они слишком медлительны. Всё будет ферштейн-энштейн, лишь бы Лука не накосячил.

- За пробирками следи, - скривился он.

ЛУКА

- За пробирками следи, - осадил я доктора.

Достал сигарету, задымил - не любит очкарик запах табака. А мне нравится, когда Паскаль бесится. Старуха, правда, глянула неодобрительно, но плевать. Как же их рожи за полгода остодылбили! Провернём дельце и свалю я отседова, как шишмарь с кладбища.

- Держи, - доктор протянул мне шприц-контакт с ядовито-зелёной жидкостью. - Четверть введешь в разъём технолошади, остальное - свиньям.

- Они меня не сожрут?

- Побрезгуют, - оскалился Паскаль.

Но я не спешил взять отраву: пусть подольше ручку подержит навытяжку.

- Не заразно?

- Ты дебил?! - взорвался доктор.

И положил шприц-контакт на стол.

- Это не вирус! Это просто сильный химический возбудитель. Через пару часов животные будут носиться под двору, словно обезумевшие. Представь это потом на экране!

- А я-то гадал, чем ты по утрам из шкафчика похмеляешься: вона чо, оказывается! Озверинчиком балуешься?

- Осточертели твои шуточки, Лука!

Осточертели ему, видите ли. Я ещё позлюкал его, дожидаясь каргу с её костылем и только потом удалился из медблока. Она - к блоггерам, а я - к свиньям.

Темнеет на этом долбаном юге быстро, снизу вверх. Будто чёрти из-под земли чернила качают. Открыл конюшню, стукнул по выключателю - зажглась тусклая лампа, подсвечивая разлитые по углам сумерки. Получился не то туман, не то дымка - размыто всё, мутно. Впереди из тумана на свет высунулась лошадиная морда. Посмотрела на меня, всхрапнула, раздувая ноздри, и спряталась обратно.

- На мясо тебя пора, - зябко передёрнув плечами, проворчал я.

Отыскал на стене разъём общей сети, присоединил шприц, и вдруг, как гром с неба, похоронный марш заиграл!

Сердце в пятки - у-у-у-х!

Не сразу и сообразил, что это мобила в кармане. Марш я для прикола скачал и забыл: хрен разберёшься в этих АМ и РМ. Связи в замке нет, только стационарный аппарат у хозяйки. Но мобилу я при себе таскаю - в покер поиграть, блатняк послушать. Обещали скоро вышку починить, а пока по ночам Джем туда на звёзды глазеть лазит. Больной на всю голову...

Опустошив на четверть шприц, я немного постоял, приглядываясь, но перемены в поведении биомеханической кобылы не заметил. Закрыл конюшню и по влажной после дождя дорожке направился к свиньям. Снаружи замок казался зловещим: тёмный уродливый монстр со светящимся глазом окна. Скорей бы свалить, обрыдла эта жуть. Свинарник оказался не светлее конюшни: внутри плескался наваристый нуар со свиными харями. Сюда бы чистоплюя Паскаля с его нелюбовью к запахам! И похоронный марш ему сыграть: жаль, не додумался до этой шутки раньше. Выцедил озверин в общий разъём, тщательно вымыл руки под краном и торопливо зашагал обратно в замок. Предстояло самое сложное.

Карга толкала речь об успехах школы. Все, мол, стали, паиньками, а случившееся - из ряда вон и никогда не повторится. Стрельнула в меня глазами, я в ответ кивнул: всё в порядке. Блоггеры крутили задами на деревянных табуретах ("Им всё должно не нравиться! - сказала Иза. - С самого начала"). Рядом с Изой раскачивался вперёд-назад Паскаль. Привычка у него такая: стоит и с каблука на носок переваливается. Виновник нынешнего собрания тоже был здесь: Иза всю неделю вдалбливала гадёнышу, какую роль тот должен исполнить. Пустая затея, как по мне - одноухие без своих чипов слишком тупы. Зато над ними издеваться прикольно - рассказать-то никому не могут. Слева и справа от стола стояло еще несколько тварей во главе с Цыпой. Блоггеры то и дело поглядывали на него и щёлкали камерами: до того мы своих уродов публично не светили.

Обстановка быстро накалялась. Иза держалась надменно и даже презрительно - специально провоцировала! - блоггеры срывались на ор, перекрикивая друг друга и отпуская язвительные реплики. Камеры равнодушно делали запись - Паскаль расположил их так, чтобы видна была только часть зала. Подойдя к Джему с училкой, я прервал их щебетанье кратким "пошли!".

- Куда? - удивился Джем.

- Туда! - указал я на дверь в дальнем углу. - И вы тоже, Катерина Павловна. Хозяйка велела кое-что показать.

Старая лестница за дверью жалобно застонала, словно её ступеням стало больно от прикосновения наших ног. Зато лампы палили ярко, заливая светом неоштукатуренные стены, потемневшие ступени и отполированные ладонями перила. Подвал был разделен на два помещения - электрощитовую и винный погреб. Первое - мелкое, с дверью в конце первого пролёта лестницы и узким окошком, выходящим в погреб. Второе - большое, с высокими трёхметровыми потолками. Сдаётся мне, в средневековье здесь пытали пленников. Очень уж стол в углу напоминал дыбу.