Ястреб среди воробьев

- Опять шутка? - сказал Блэйк.

- Послушай дальше. Представь, что ты на первом этаже, а кто-то спустился с двадцатого.

- То есть из будущей недели, - догадался Блэйк.

- Именно, - обрадовался Фармен. - Так вот: представь, что я только что свалился с этажа, который на семьдесят лет выше твоего первого.

Блэйк принялся за второй бокал бренди. Затем усмехнулся и прищелкнул языком.

- Я бы сказал, что только сумасшедшие могут быть летчиками на этой войне, но если ты хочешь сражаться с фрицами, то попал именно туда, куда надо.

Блейк не поверил. Впрочем, этого следовало ожидать.

- Я родился в 1956 году, - в отчаянии сказал Фармен. - Мне тридцать два года. Мой отец родился в 1930.

- А сейчас, как ты знаешь, восемнадцатый, - сообщил Блэйк. - Десятое июня. Ты лучше выпей.

Фармен обнаружил, что его бокал пуст. Пошатываясь, он поднялся.

- Мне необходимо поговорить с твоим командиром.

Блэйк жестом указал ему на стул.

- Спешить некуда: он еще не прилетел. У меня заклинило пулемет, и я возвратился первый. Он вернется, когда у него кончится топливо или боеприпасы.

Фармен снова сел. Услышав, как хлопнула дверь, он обвернулся. Невысокий человек с ниточкой усов бросил свою шинель на стул и взял из рук бармена бокал с бренди, которое тот налил, не дожидаясь, когда его попросят.

- Сегодня, мсье Блэйк, нам обоим не повезло. - Он говорил по-английски с акцентом. - Я вернулся с одним патроном в обойме.

- Охота была не очень успешной?

Француз слегка пожал плечами.

- У этого человека живучесть, как у кошки, шкура, как у слона, и ловкость, как у фокусника.

- Кейсерлинг? - спросил Блэйк.

Француз сел за стол.

- А кто же еще? Я держал его на мушке. Расстрелял всю обойму, но он ушел. Что говорить, это ас, но с каким удовольствием я бы с ним разделался! - Улыбнувшись, он отпил бренди.

- Это наш командир, - представил Блэйк. - Филипп Деверо. Тридцать три сбитых самолета. Единственный, у кого счет больше, - Кейсерлинг. - Он повернулся к Фармену. - Извини: не расслышал твое имя.

Фармен представился.

- Он только что из Штатов, - пояснил Блэйк. - Рассказывал тут мне забавные истории.

- Кейсерлинг, - сказал Фармен. - Что-то знакомое... Бруно... да, Бруно Кейсерлинг?

В книгах по истории авиации он встречал это имя. Наряду с Рихтофеном, Бруно Кейсерлинг был самым ненавистным и уважаемым асом немецкой школы воздушного боя.

- Слышали, да? - сказал Блэйк. - Сбить его - самое страстное желание каждого из нас. - Он стукнул пустым стаканом по столу. - Но боюсь, что это невозможно. Он летает лучше нас. Рано или поздно он всех нас перестреляет.

Деверо потягивал бренди.

- Мы поговорим об этом позже, мсье Блэйк, - заметил он. - Вы ждали меня? - обратился он к Фармену.

- Да, я... - Фармен не знал, что сказать.

- Только не рассказывай ему своих историй, - шепнул Блэйк.

- Вы пилот, мсье Фармен? - спросил Деверо. Фармен кивнул.

- И мой самолет летает выше и быстрее ваших. Я собью этого вашего черного демона - Кейсерлинга.

- Каждый из нас желает этого. Но хочу предупредить вас, мсье... Фармен, вы сказали?

- Ховард Фармен.

- Хочу предупредить вас, что этот человек - гений. Аэроплан в его руках творит невозможное. Этот немец сбил сорок шесть, а, может, и больше самолетов. Однажды он уничтожил три самолета за день. Говорят, что никто не знает, откуда он появился, словно один из богов Нибелунгов. Он...

- Будем считать, что я тоже появился ниоткуда, - заявил Фармен. Вместе с моим самолетом.

Когда Деверо допил бренди, а Блэйк прикончил четвертый бокал, они отправились к ангарам. Выпив, Фармен решился показать им "Пика-Дон".

Блэйк и Деверо изучали самолет, обходя его и шлепая башмаками по грязи.

- Только ничего не трогайте, - предупредил их Фармен. - Даже царапина может ему повредить. - Он не стал говорить, что ракеты, подвешенные под самолетом, могут превратить в пар все живое и неживое в радиусе сотни ярдов.

"Пика-Дон" должен был произвести впечатление. Длина 89 футов. Размах острых, как акульи плавники, крыльев - 25 футов. Самолет напоминал стрелу. Фюзеляж был изогнут наподобие капюшона кобры.

Блэйк присел на корточки, чтобы рассмотреть шасси. Он заметил сопла вертикального взлета и лег на землю, чтобы лучше рассмотреть их. Деверо чуть ли не засунул голову в хвостовое сопло. Блэйк вылез из-под самолета и поднялся, отряхиваясь.

- Ну что, поверили? - спросил Фармен.

- Приятель, - сказал Блэйк, глядя ему прямо в глаза. - Я не знаю, что это за штука и как ты ее сюда притащил. Но только не надо говорить, что она летает.

- А как же она здесь оказалась? - спросил Фармен. - Я докажу! Я... Внезапно он замолк, вспомнив, что горючее кончилось. - Спросите у механиков. Они видели, как я приземлился.

Уперев руки в бока, Блэйк покачал головой.

- Уж я-то разбираюсь в аэропланах. Эта штука летать просто не способна.

К ним подошел Деверо.

- Впервые вижу дирижабль такой странной конструкции, мсье Фармен. Но этот цеппелин, судя по всему, очень тяжелый. Вряд ли он нам поможет...

- Я вам говорю, что это самолет! И он летает быстрее всех ваших.

- Но у него же слишком маленькие крылья, мсье. И нет пропеллера. Как же он поднимается в воздух?

От отчаяния Фармен потерял дар речи.

- И почему от него несет парафиновым маслом? - спросил Деверо.

Над ангарами прожужжал "Ньюпор". Развернувшись, он приземлился на поле и покатился к ним.

- Это Мермье, - сказал Блэйк. - Я видел: он сбил одного немца.

Появились еще два аэроплана. Подпрыгивая на кочках, они катились к ангарам. У одного из них не было верхней части крыла, и куски ткани развевались по ветру.

Блэйк и Деверо все еще смотрели в небо над ангарами, но самолетов больше не было. Блэйк положил руку на плечо Деверо.

- Наверное, они приземлились в другом месте.

Деверо сник.

- Скорее всего, их уже нет в живых.

Они пошли на другой конец поля, где аэропланы строились в линию. Мермье и два других летчика вылезли из кабин. Деверо поспешно подошел к ним. Они быстро заговорили по-французски, отчаянно жестикулируя. Некоторые жесты Фармену были знакомы - они обозначали фигуры воздушного боя. Внезапно Деверо повернулся, на его лице застыла гримаса боли.

- Они не вернутся, - тихо сказал Фармену Блэйк.

- Летчики видели, как их подбили. - Блэйк ударил кулаком по стене ангара. - Кейсерлинг сбил Мишо. Мишо - лучший из нас, только он мог свалить этого проклятого немца. К ним подошел Деверо.

- Мсье Фармен, - сказал он. - Я вынужден просить, чтобы вы показали, на что способна ваша машина.

- Мне нужно пятьсот галлонов керосина, - сказал Фармен.

Этого хватит для взлета, преодоления звукового барьера и посадки. Десять минут в воздухе при скорости в 1,4 числа М. Вполне достаточно, чтобы продемонстрировать возможности "Пика-Дона".

Деверо нахмурился и подергал себя за ус.

- Как вы говорите?.. Керосин?

- Парафиновое масло, - уточнил Блэйк. - Масло для ламп. - Он повернулся к Фармену. - Здесь керосин называют парафиновым маслом. Но пятьсот галлонов - ты с ума сошел, приятель. Зачем аэроплану столько смазки? Да вся эскадрилья не истратит этого за неделю! К тому же, как смазка он никуда не годится. Поверь.

- Это не смазка, - пояснил Фармен. - Это топливо. Мой самолет летает на керосине.

- Но... Пятьсот галлонов!

- Да, причем только для показательного полета.

- Посмотрев в недоверчивые глаза Блэйка, он решил не сообщать, что для полной заправки "Пика-Дона" требуется пятьдесят тысяч галлонов.

Деверо пригладил усы.

- Сколько это будет в литрах?

- Вы что, собираетесь позволить ему?..

- Мсье Блэйк, вы не доверяете этому человеку?

Блэйк принял вызов:

- Я думаю, он нас просто разыгрывает. Сначала он заявил, что прилетел на аэроплане, а показал эту штуковину. Мы просим продемонстрировать ее взлетные качества - оказывается, что нет горючего. И вдобавок ко всему требуется керосин. Керосин! Причем столько, что в нем можно утонуть. Даже если это горючее, ни одному аэроплану не нужно такое количество. Вообще, слышал ли кто-нибудь, чтобы аэропланы летали на ламповом масле?