Грешники

Но мгновение прошло, и толпа вновь загомонила, блондинка на платформе принялась отбиваться от любовных притязаний деревянной куклы, а Джейн уже пробиралась между столиками, прижимая к груди лифчик, блузку и пальто. Она приближалась к Карру, а ему казалось, что все остальное исчезает, теряет значение - на свете остались только они с Джейн.

Когда она протиснулась мимо последнего столика, он схватил ее за руку. Оба молчали. Все сказали глаза. Карр помог ей одеться. Они быстро поднялись по лестнице и вышли на улицу. Им вслед летели последние слова толстяка, но Карр его уже не слушал.

До квартиры Карра оставалось пройти по пустынным улицам пять кварталов. Ветер с озера прогнал туман, небо очистилось, и засияли звезды. Мрак стекал по кирпичным стенам, пытаясь накрыть уличные фонари, и в душе у Карра ужас мешался с восторгом желания. Взявшись за руки, они с Джейн спешили к его дому.

В вестибюле было темно. Они тихонько поднялись в квартиру Карра, он задвинул шторы и включил свет. В следующее мгновение они бросились друг к другу в объятия.

Пальто и блузка упали на пол. Затем соскользнул и лифчик - последняя преграда. Теперь перед Карром стояла истинная Джейн, соблазнительная и прекрасная. Он касался ее плеч и груди пальцами, а потом и губами. И когда желание переполнило Карра, он овладел ею. Волны наслаждения подхватили их и унесли ввысь.

Когда Карр проснулся, он увидел в зеркале отражение Джейн. Она надела его халат и смешивала коктейль.

– Держи, - сказала она ему, протягивая стакан.

– Уж не знаю, - улыбнулся он, - стоит ли мне сейчас пить.

– Тут совсем немного, - проговорила она. - За нас.

– За нас. - Они чокнулись.

Потом Джейн присела на краешек постели и посмотрела на него.

– Привет, дорогая, - сказал он.

– Привет.

– Тебя ничего не беспокоит?

– Конечно, нет. А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. У тебя печальные глаза.

– А разве любовь не должна вызывать грусть? - с улыбкой спросила Джейн.

– Ты печалишься потому, что, когда любишь, становишься беззащитным. А еще тебя пугает, что тот, кого ты любишь, тоже становится беззащитным.

– Но следом за грустью приходит радость, - сказала Джейн. Карр притянул ее к себе, но она покачала головой.

– Тебя действительно ничего не тревожит? - снова спросил он.

– О, дорогой! - Карру показалось, что на глазах Джейн появились слезы. - Это была самая счастливая ночь в моей жизни. Что бы ни произошло, я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя.

– Ничего не произойдет.

– Конечно, нет. Но я хочу, чтобы ты знал.

– Раз уж ты сама заговорила о том, что с нами будет, давай обсудим… - Карр запнулся.

Ему вдруг показалось, что по комнате пробежала черная тень. Он провел рукой по глазам - все вокруг металось в безумной пляске.

– Я не знал, что настолько пьян, - пробормотал он. - Всего несколько глотков…

Он взглянул на Джейн. Она не шевелилась, и на ее лице появилась нежная улыбка. Он повернул тяжелеющую голову к стоящей возле постели тумбочке. Пусто.

– Порошки! - воскликнул он, но язык уже плохо ему повиновался. - Ты подмешала их в выпивку.

Джейн молчала.

– Черт тебя подери, - сказал Карр, протягивая руки к Джейн, - так нельзя…

– Он почувствовал, как руки Джейн опустились ему на плечи.

– С тобой все будет в порядке. Тебе просто необходимо немного поспать. - Голос Джейн доносился издалека, Карр пытался сопротивляться, но руки его не слушались.

Стремительно опускалась темнота.

– Я не хочу, - запротестовал он. - Пожа…

– Отдохни.

– Я тебя не забуду… - прохрипел он. - Я не…

Джейн склонилась над ним. На мгновение зрение вернулось к нему, и он увидел, что ее лицо залито слезами. А потом тьма нахлынула на него, и все исчезло.