Самая простая реакция (фрагмент)

- Я готов, - сказал он.

- Тогда вперед, - просто сказал Капело. - Спрашивай, если что-то будет неясно.

На пульте Алана один за другим включились все экраны.

- Хорошо. Я закрываю шлюз и поднимаю трап.

- Давай.

Едва слышно завыли привода. Закрылся люк, отделявший рубку от жилой части корабля. Алан продолжал набирать на клавиатуре короткие команды. То на одном, то на другом экране появлялись и почти сразу же исчезали схематические изображения приводимых в действие устройств.

- Какой холостой режим реактора? - спросил Алан.

- Полтора десятитысячных процента.

- Сколько?! - не поверил бывший военный пилот.

- Полтора десятитысячных процента, - уверенно повторил Капело.

- У вас аннигиляционный реактор? - обернулся Алан.

Капело кивнул.

- На таком маленьком судне аннигиляционный реактор? переспросил Алан.

- И это еще не все, - сказал Капело, наслаждаясь эффектом, который сейчас производило каждое его слово и жест. - У меня не просто аннигиляционный реактор. У меня сдвоенный аннигиляционный реактор.

Прожженный космический бродяга напоминал сейчас пятилетнего ребенка, объясняющего сверстнику достоинства своей самой лучшей игрушки.

- Только и это еще не все, - продолжал Капело. - Обе секции вихревого типа, с короткозамкнутыми контурами.

- Подождите, так не бывает, - не поверил Алан. - Этого же много даже для флагманского крейсера. Куда же здесь все это поместилось?

- Поместилось. Видишь, и для нас немного места осталось. У меня на пульте установлена стандартная контрольная панель. Вот ты и не понял сразу. Пролистай настройки, сам все увидишь.

Алан прикоснулся пальцем к одному из находящихся перед ним экранов. Нарисованная клавиша под его пальцем ушла в такую же нарисованную панель. На сменивших панель закладках не было ничего общего с тем, что он когда-либо видел. Обо всем этом он мог только догадываться, да и то по косвенным, обрывочным сведениям.

- Да здесь экрана не хватит, чтобы отобразить мощность этой штуки, так как я привык! - воскликнул Алан. - Для такого корабля не то, что галактика! Сместиться в соседнее с нашим скопление, все равно, что перелететь вот за этот забор, на соседнюю площадку.

- Это точно, - с улыбкой сказал Капело.

- У меня сразу возникла мысль, что с этим кораблем чтото не то. Слишком необычный. Вернее, даже не так, слишком непривычный корпус. Ну, я подумал, мало ли что. За время работы в порту я видел суда и поэкзотичней. На Клайри можно встретить металлолом и из соседних галактик. В общем, на любой вкус и представление. Я подумал, что просто какая-то редкая, старая модель. - Алан обернулся и прямо взглянул Капело в глаза. - Куда же вы на нем летаете?

- В пекло, - просто ответил тот. - Если все идет как надо, то по два рейса в месяц. Не веришь?

Алан отвел взгляд в сторону.

- Ну что, ты будешь будить мою красавицу или она для тебя слишком горяча? Если еще не решил, можешь подумать. До утра время есть.

- Буду, - ответил Алан и набрал пару коротких команд.

И без того широкое лицо Капело расплылось в довольно улыбке.

Реакторная группа подала басовитый, далеко не детский голос.

- Куда выводятся данные регистратора? - спросил Алан.

- На крайний справа экран. Видишь, внизу вставка.

Алан кивнул и надел на ухо лежащий на пульте микрофон. Подогнул дужку и сказал:

- Борт двенадцать, двадцать четыре, одиннадцать вызывает центрального.

- У нас обычно просто вызывают диспетчера, - поправил Капело. - Ну, в крайнем случае, вышку.

Алан кивнул.

- Дежурный шестого сектора слушает, - прозвучал из динамика пульта и в наушнике Алана настоящий мужской голос.

- Добрый знак, - прошептал Капело и потер ладони. Первый взлет разрешает живой человек, к тому же мужик. Хорошо.

- Говорит борт двенадцать, двадцать четыре одиннадцать. Разрешите взлет.

- Покидаете порт или хотите занять другую площадку? спросил диспетчер.

Алан обернулся.

- Поднимаемся на орбиту. Оплаченную площадку оставляем за собой, - сказал Капело.

- Поднимаемся на орбиту. Площадку оставляем за собой.

- Понял, - сообщил диспетчер, что он понял. Двенадцатый эшелон, угол шестнадцать градусов. Взлет разрешаю.

Алан положил заклеенную грязным пластырем ладонь на рукоятку распределения мощности. Корабль мягко оттолкнулся от поверхности и развернулся на месте. Легкое движение штурвалом и он пошел вперед и вверх, быстро набирая скорость. Внизу промелькнули освещенные прямоугольники посадочных площадок, и на лобовых стеклах распластался мрак.

- Крутни его на сто восемьдесят градусов, - сказал Капело.

Алан резко качнул встроенную в правый подлокотник рукоятку штурвала. Странный корабль развернулся вокруг вертикальной оси, продолжая взлет, но только уже кормой вперед. За стелами вновь появился удаляющийся порт. Отдельные огоньки быстро темнели, сливаясь, друг с другом в размытое сияние. К северу от порта сверкал густой паутиной огней мегаполис. По площади город занимал в десяток раз большую территорию, чем порт, и выглядел соответственно ярче.

- Давно живешь в этом городе? - спросил Капело, глядя на удаляющиеся огни.

- Второй год.

- Местный или стандартный?

- Конечно стандартный, - улыбнулся Алан. - Я еще не дошел до того, чтобы считать в местных годах.

- Ну, и как там?

- Так себе, - неопределенно ответил Алан.

И город, и порт мгновенно скрыла пепельная пелена облаков, словно кто-то задернул штору.

- Разворачивайся.

Алан повторил трюк, и корабль дальше пошел, как и полагалось судам на взлете. В лобовое стекло уставились равнодушные звезды.

- Ну, покажи мне, что ты можешь.

- Что именно?

- Ну, я не знаю, - закатил глаза Капело. - Каким-то фигурам у вас учили? Связки там всякие.

- Ничего такого не было. Первый месяц мат-часть, второй месяц тренажеры. Кроме этого, начиная с первого дня ежедневный сеанс накачки.

- Это как?

- Специальная капсула, костюм, шлем. Тебя закрывают и записывают в мозгу, все, что они вытянули у своих эталонных пилотов. Полный курс двадцать восемь дней, потом все наново.

- И что?

- Потом была подгонка на настоящих машинах. Из моей группы все сдали тесты. А насчет фигур, то никаких специальных связок фигур мы не отрабатывали.