История безумия (СИ)

– Генри?.. – обратились к нему в который раз.

– После того, что я увидел, живым меня отсюда не выпустят.

Генри впервые откликнулся. До этого он молчаливо ходил по камере. Изменения в его поведении заметил не только смотритель: когда Генри вели в камеру, он впервые не вырывался из рук охраны.

– Почему же не выпустят? Большая часть наших сотрудников живет в городе. Чем вы хуже?

– Я пробовал сбежать.

– Да, это проблема. Но именно поэтому вы здесь. Перестанете дергаться – и вас отпустят.

Генри перевел внимание на динамик:

– И я смогу жить обычной жизнью?

– Самой что ни на есть обычной. Не считая того, что творится в вашем отделе.

Генри закатил глаза и лег на кровать. Пустая болтовня. Корпорация слово не держит, собственно, как и любая другая организация. Ему доказали это, когда обманом заставили расписаться в документах, в нескольких документах, еще и вручили средства слежения... Кстати о них.

 Он посмотрел на подаренный коммуникатор. Для Генри это был первый сенсорный телефон – на момент начала 24 цикла солнечной активности смартфоны с тачскрином только начали превращаться в массовое явление, и Генри еще не имел удовольствия ими обладать. Теперь же такая возможность появилась.

Генри нахмурился, глядя в экран – смотритель не мог видеть из-за чего.

Причина была проста: Генри ради интереса зашел в «Галерею», открыл предустановленные картинки и увидел…  Большую проблему. Он листал одну картинку за другой: Большая проблема с другого ракурса, Большая проблема – вид сверху (почти такая же), Большая проблема в инфракрасном диапазоне, Большая проблема с нарисованным на ней смайлом, директор Хайт…

Генри перевел взгляд на фотографию, висящую на стене – на ней был тот же самый мужчина. В отличие от настенной фотографии, у цифровой была подпись, и теперь Генри знал как зовут человека, взирающего на него ежесекундно.

Генри вернулся к предыдущей фотографии.

– С чем вы работаете? Что это за геомагнитные аномалии?

– Сгустки фрактонной материи. Вам стало яснее?

– Нет. Но удивительно, как вам удается сохранять это в тайне. Знаете, что говорят противники теорий заговора? Что чем больше организация, которая якобы захватила мир, тем тяжелее ей контролировать ситуацию. И это доказано математически. Так вот. Сколько человек работает в корпорации?

– Сто девятнадцать тысяч, и я вижу к чему вы клоните. Но нет Генри, из них о геомагнитных аномалиях знает менее половины.

– Менее половины? Все равно большое число!

– Да, именно поэтому какая-нибудь информация изредка всплывает наружу. О существовании «аномальных зон» не слышал сегодня только ленивый. Но знаете, как мы поступаем в таких случаях?

– Можете не говорить. Об этом тоже становится известно. Такие, как вы, смешивают правдивую информацию с ложной, доводят до абсурда, после чего люди не верят в подобные вещи.

– Вы хорошо осведомлены, Генри. Не зря мы вас наняли.

– «Наняли» не совсем подходящее слово.

Смотритель позволил себе раскатистый смех, эхом разнесшийся по комнате.

– Скажите еще, что вы недовольны. Мало какая организация бережно относится к людям, попавшим в ваше положение. И мало кто, Генри, может соприкоснуться с никому недоступными тайнами. Вы сорвали куш.

Генри обдумывал слова смотрителя. Эмоций на его лице не проявлялось.

– Разве нет?

– При мне… был убит человек.

Смотритель шумно цокнул. Помехи динамика слились с его цоканьем, превратившись в шипящий треск.

– В отделе экспериментальных технологий, – продолжал Генри, – я снова увидел пятна крови. Да тут повсюду кровь!.. Нет, я не сорвал куш. Насколько я могу судить об этом месте, здесь меня ждет смерть.

– Успокойтесь, Генри. Мы прикладываем усилия, чтобы обезопасить вашу жизнь.

Генри не стал продолжать спор. Он вновь погрузился в себя, не показывая ни раздражения, ни страха.

А когда чуть позже ему принесли еду, он не стал от нее отказываться. И даже выразил благодарность в ответ на «приятное аппетита» от смотрителя.

2

На следующее утро Генри задумался о том, насколько оперативно корпорация реагировала на нарушения.

Он зашел в телефонный браузер. Ему высветился поисковик с анимированной эмблемой CRC, вращавшейся вокруг земного шара. В поисковой строке он написал:

«КАК СМЕНИТЬ ПАСПОРТ»

И едва опустился до конца страницы с результатами поиска, как ему пришло СМС, которое Генри немедленно открыл через соответствующее приложение:

«Уважаемый мистер Джонсон!

Извещаем вас о том, что если вы не удовлетворены работой в нашей компании, вы всегда можете сообщить нам об этом по телефону…»

Конечно, может. Конечно! А что потом? Ему рассказали про деятельность отделов, которые следят за тем, чтобы люди вроде Генри Джонсона не говорили про CRC ничего дурного. И если Генри пожалуется руководству, то потом руководство пожалуется на Генри.

Он усмехнулся и выключил телефон. Еще раз взглянул на браслет. Да, похоже ему ничего не оставалось, кроме как пойти на работу, чтобы попробовать ввести корпорацию в заблуждение, но потом, когда появится возможность спастись, он сделает все, что от него требуется лишь бы покинуть место, наполненное маньяками.

Он умылся и сбрил щетину. Надел рубашку, завязал галстук и взял портфель. К 8:40 он стоял перед круглой дверью-люком, и ожидал, когда ее откроют охранники. Дверь открылась по расписанию.

Генри натянуто улыбнулся сопроводителям.

А голос из динамика пожелал ему:

– Хорошего дня, Генри.

3

Но стоило ему оказаться перед лабораторией и важно провести карточкой по сенсору, поднять глаза и увидеть ядро геомагнитной аномалии, как его настороженность приуменьшилась. Он потер переносицу. Это благоговение перед геомагнитной аномалией не должно было его смущать.

– А, Генри, доброе утро! – обратился к нему Алоис, стоявший перед обзорным стеклом. Рядом с ним стояли знакомые новенькие.

– Здравствуйте.

– Вы сегодня без охраны?

– Не совсем. Меня сопроводили до вашего отдела, и вероятно, будут сопровождать обратно.

– В любом случае, вы делаете успехи.

Генри пропустил это мимо ушей, и Алоис подозвал его к защитной стене.

По краям стекла крепились большие железные рамы, дополнительно предохранявшие его от повреждений. Размер нижней рамы был таков, что она дотягивалась до пояса сотрудников, а благодаря ее широте окончание рамы превращалось в своеобразный подоконник. Алоис положил на него руки и спросил:

– Что вы видите?

– Большой светящийся шар, – ответили ему.

– А еще?

За стеклом некоторые шестерни стояли в ряд, но большинство лежало где попало, причем под различными углами. Никакой закономерности или порядка. Трубы расположили так, словно проектировщики вдохновлялись запутанными наушниками.

– Груду металлолома, – высказался Генри.

– Эта груда металлолома, как вы выразились, одна из сложнейших машин в мире. И называется она «Преобразователь». Все части Преобразователя взаимосвязаны, за каждую из них отвечает определенная группа специалистов. Вот почему у нас такой огромный штаб.

– Отвечают прямо за каждую шестеренку?

– Можно сказать и так. То, что вы видите – это ни в коем случае не металлолом. Это тонко-настроенный механизм, главная технология нашего отдела. Хотя, по правде сказать, это частично не наша технология.

– Полностью не наша, – поправила Эмили, которой секунду назад здесь не было.

– Но это неважно. Мы обслуживаем Преобразователь ежедневно. И учитывая то, как много мозгов для этого требуется, мы постоянно нуждаемся в новых специалистах.

– Вспоминая пятна крови, я думаю, что сложность Преобразователя – не единственная причина, по которой мы сюда наняты.

– Вы как всегда проницательны, Генри... Позвольте отвести вас к старшим специалистам.

– Но...

– Вы будете работать под их надзором.