Затворник из горной твердыни

- Да, это так, - произнес Тагоми. Не поднимаясь из-за стола и держа трубку в одной руке, он другой налил себе чашку горячего чая. - Как помогли их чудо-ракеты ФАУ-1 и ФАУ-2 и реактивные истребители выиграть войну.

- Но ведь это балансирование на краю пропасти, - сказал представитель "Руд Цветных Металлов". - Только использование атомной энергии позволяет им удержать экономику от полного распада. И отвлечение внимания с их помощью, правда, больше похожих на цирковые выступления, ракетных путешествий на Марс и Венеру. Докладчик подчеркнул, что, несмотря на всю эту захватывающую воображение важность подобных путешествий, они ничего им не дали в экономическом плане.

- Но зато какое это производит впечатление, - заметил Тагоми.

- Прогноз его мрачен. Он чувствует, что большая часть высокопоставленных нацистов отказываются смотреть в глаза фактам, касающимся их катастрофического экономического положения. И поступая так, они ускоряют развитие тенденций, ведущих к еще более головокружительным авантюрам, к еще большей непредсказуемости, к еще большей нестабильности. Они не в состоянии вырваться из цикла, состоящего сначала из маниакально энтузиазма, затем страха, затем отчаянных решений партии - так он хотел довести до нашего сознания, что все эти тенденции выведут на вершину власти наиболее безответственных и безрассудных соискателей.

Тагоми понимающе кивнул.

- Поэтому мы должны предполагать скорее худший, чем лучший выбор, который будет сделан. В нынешней схватке трезвомыслящие и осознающие свою ответственность элементы потерпят поражение.

- А кто же из них, по его мнению, хуже других? - спросил Тагоми.

- Гейдрих. Доктор Зейсс-Инкварт. Герман Геринг. По мнению имперского правительства.

- А лучше?

- Возможно, Бальдур фон Ширах и доктор Геббельс. Но в отношении этих претендентов он высказался с меньшей определенностью.

- О чем он еще говорил?

- Он сказал нам, что в такое время наша вера в императора и кабинет должна быть еще крепче, чем обычно. Что мы должны с уверенностью взирать на императорский дворец.

- И была минута почтительного молчания?

- Да.

Мистер Тагоми поблагодарил представителя "Руд Цветных Металлов" и положил трубку.

Пока он пил чай, зажужжал интерком. Раздался голос мисс Эфрикян.

- Сэр, вы высказали пожелание отправить послание германскому консулу. - Она сделала паузу. - Вы соизволите продиктовать его мне сейчас?

Еще вот это, дошло до Тагоми. А я и забыл.

- Зайдите в кабинет, - попросил он.

Мисс Эфрикян тут же вошла с улыбкой, исполненной надежды, на лице.

- Вы уже чувствуете себя лучше, сэр? - спросила она.

- Да. Инъекция витаминов очень помогла мне. - Он задумался. Напомните мне имя германского консула.

- Фрайгерр Хуго Рейсс.

- Майн герр, - начал Тагоми. - Нас всех потрясло известие о том, что скончался ваш вождь, герр Мартин Борман. Слезами наполняются мои глаза, когда я пишу вам эти строки. Вспоминаю смелые деяния, совершенные герром Борманом для спасения немецкого народа от врагов внутренних, так и внешних, так же, как и поражающую душу твердость, проявленную им к изменникам, которые хотели предать извечную мечту всего человечества о покорении космоса, в который так смело ныне вторглись светловолосые голубоглазые нордические расы после тысячелетий... - Он умолк, потеряв всякую возможность хоть как-то закончить мысль мисс Эфрикян выключила свой диктофон и стала ждать дальнейших указаний.

- Великие времена мы переживаем, - заметил Тагоми.

- Записать это, сэр? И использовать в послании? - не зная, как поступить, она снова включила свой аппарат.

- Это я сказал, обращаясь к вам, - пояснил Тагоми.

Она улыбнулась.

- Воспроизведите, что я наговорил, - попросил Тагоми.

Послышался звук обратной перемотки. Затем его собственный голос, слабый и монотонный, воспроизводимый двухдюймовым громкоговорителем: "...совершенные герром Борманом для спасения..."

Сказанное им очень напоминало писк насекомого, которое тщится выползти из ловушки. Скребя лапками и хлопая крылышками, подумал он.

- Я придумал концовку, - сказал он, когда бобины перестали вращаться. - ...прикованности к земле к своей ни перед чем не останавливаясь принести себя в жертву и тем самым заслужить такое место в истории, из которого не сможет вытеснить их никакая другая форма жизни вне зависимости от того, что может произойти в будущем. - Он сделал паузу.

- Мы все насекомые, - сказал он, обращаясь к мисс Эфрикян. Стремимся вслепую к чему-то ужасному или божественному. Вы разве не согласны со мной? - Он отвесил поклон в ее сторону. Мисс Эфрикян, продолжая сидеть с диктофоном в руках, слегка наклонила в ответ голову.

- Правьте это, - сказал он ей. - Подпишите, как положено, подработайте, если сочтете необходимым, предложения так, чтобы они хотя бы что-нибудь означали. - И когда она направилась к выходу, добавил:

- Или чтобы вообще потерялся всякий в них смысл. Поступайте как сочтете нужным.

Открывая дверь из кабинета, она с нескрываемым любопытством посмотрела на него.

После ее ухода Тагоми принялся за разбор обычных повседневных дел. Однако почти сразу же его отвлек голос Рамсэя из динамика интеркома:

- Сэр, вам звонит мистер Бейнс.

Вот и прекрасно, подумал Тагоми. Теперь мы сможем приступить к важным переговорам.

- Переключите его мне, - велел он, поднимая трубку.

- Мистер Тагоми? - послышался голос мистера Бейнса.

- Добрый день. В связи с сообщением о кончине канцлера Бормана мне пришлось неожиданно отлучиться из своей конторы сегодня утром. Тем не мене...

- Мистер Ятабе уже связался с вами?

- Пока еще нет, - ответил Тагоми.

- Вы распорядились, чтобы ваш персонал внимательно следил за его появлением? - поинтересовался Бейнс. Он казался очень взволнованным.

- Разумеется, - ответил Тагоми. Как только он прибудет, его проведут прямо ко мне. - Он взял себе на заметку сказать об этом Рамсэю. У самого еще не дошли руки заняться этим. А переговоры, значит, так и не начнутся, пока не появится этот пожилой господин? Эта мысль привела его в уныние. Сэр, начал он. - Мне не терпится перейти к делу. Вы готовы представить нам прессформы новой конструкции, разработанные вашей фирмой? Несмотря на ту сумятицу, которая была у нес сегодня...

- Мои планы претерпели изменение, - сказал Бейнс. - Мы будем дожидаться мистера Ятабе. Вы абсолютно уверены в том, что он еще не прибыл? Я хочу, чтобы вы дали мне слово известить меня о его прибытии без малейшего промедления. Пожалуйста, сделайте все возможное для этого, мистер Тагоми. - Голос Бейнса звучал напряженно, неестественно резко.

- Я даю вам свое слово. - Теперь и его тоже охватило волнение. Смерть Бормана. Вот причина произошедшей с ним перемены. - Между тем, - быстро продолжал он, - я бы не возражал получить удовольствие от общения с вами, ну, хотя бы сегодня, за ленчем. Мне еще не предоставилась возможность сегодня перекусить. - Он явно вошел во вкус импровизации. - Несмотря на то, что с решением некоторых конкретных вопросов нам придется подождать, мы бы, пожалуй, могли поразмышлять в отношении общемировых проблем, в частности...

- Нет, - произнес Бейнс.

Нет? Мистер Тагоми задумался.

- Сэр, - сказал он. - Я не очень-то хорошо сегодня себя чувствую. Со мною даже произошел весьма печальный инцидент. Я очень надеялся поделиться с вами тем, что со мною произошло.

- Я вам искренне сочувствую, - ответил Бейнс. - Я позвоню вам позже. - В трубке раздался щелчок. Он неожиданно прервал разговор.

Я его чем-то обидел, подумал Тагоми. Он, должно быть, решил, что я не удосужился своевременно проинформировать мой персонал в отношении пожилого господина. Но ведь это же такой пустяк. Он нажал кнопку интеркома и сказал:

- Мистер Рамсэй, зайдите, пожалуйста, в мой кабинет.

Это можно сразу же исправить. Более важные дела помешали этому, решил он. Смерть Бормана вывела его из равновесия.