До и после Победы. Книга 1 (СИ)

Направляя в берег болота сильнейшую струю воды, он этой струей в пару минут (вместо лопат) отрезает громадную торфяную глыбу, этак с вагон объемом, той же струей вымывает из-под мощного пня основу и размывает торф в жидкую кашу, которую далее высасывает, перерабатывает торфосос и перекачивает дальше для сушки.

А пни? Вы не видели, как 20-30 человек "калуцких" по полчаса тянут "дубинушку" и ухают, вытаскивая громадный, упирающийся пень из болота? Невеселая это песня! Теперь железные пальцы крана берут за шиворот любой подмытый пень и мигом выбрасывают его вон. И ежели за порчей этих пальцев временно один человек бродит по воде, зацепляя пни крюком, то даже это сколь легче и выгоднее "дубинушки" 20-30 человек.

...

Тонкий слой торфа быстро сохнет. По нем потом ездят специальной машиной, колеса которой его формуют. Дальше мы имеем готовый к употреблению торф. В настоящее время это, уже оправдавшее себя начинание, достигло большого совершенства. Работа новых торфососов во много раз улучшена, а главное, найдены способы торф не сушить, а отжимать, и добычу, возможную только при солнце дней 40-50 в году, довести до 200 дней в году.

В 1921 г. работало всего 2 торфососа, т.е. аппарата для гидравлического добывания торфа, избавляюще-го рабочих от каторжного труда. Теперь заказано в Германии и к 22-му году обеспечено 20 аппаратов

...

После того, как торф несколько отдаст воду в дренажные канавы, подсохнет и сгустится в пластическую массу, по нему пускают формовочный автомобиль, широкие колеса которого состоят из форм в виде кирпича. Автомобиль разрезает торф на кирпичи, которые окончательно досыхают и потом складываются в кучи по пять кирпичей, а затем, по мере высыхания, в "большие клетки" и потом в штабели.

Производительность одного комплекта, состоящего из торфососного крана и пеньевого крана, - около 2 миллионов пудов в сезон, то есть он заменяет собою примерно 12 машин при старом способе с 720 рабочими."

Два миллиона пудов - это 32 тысячи тонн.

Потом, когда применили механический отжим, обработку торфа удалось еще сильнее механизировать:

"Жидкий торф по трубам прямо из аккумулятора поступает после химической обработки в ряд прессов и обезвоживательных машин, из которых выходит с содержанием воды в 60-65%. Эта масса подсушивается в особых сушилках при помощи отходящих от топок электрической станции горячих газов и отработанного пара турбин. В результате получается торфяной порошок, который сжигается так же, как угольный - в форсунках."

То есть по этой технологии люди требовались только для управления самим брандсбойтом, вытаскивания пней с помощью грейфера, ну и управления прочей техникой - даже транспортировка торфа к электростанции и подача в камеры сгорания были механизированы. Правда, был у новой технологии и недостаток - чтобы создать высокое давление водяной струи, которая будет размывать торф, а также откачивать образующуюся торфяную кашу, требовались мощные электродвигатели и, соответственно, большие электрические мощности - сто, двести киловатт.

ГЛАВА 17.

Саму гидродобычу изобрел инженер Роберт Эдуардович Классон - строитель первых электростанций России. Построив в Подмосковье электростанцию "Электропередача", работавшую на торфе, он столкнулся с малой производительностью добычи этого самого торфа. Изучая опыт других стран, он познакомился с датской технологией, по которой торф добывали также вручную, но затем, чтобы получить брикеты, замешивали их с водой и полученную массу выливали в рамки, где брикеты и сохли.

И в 1915 году Классон уже испытывал первый аппарат по гидродобыче торфа. Точнее - тогда было только размывание торфяной залежи - отсутствовали достаточно мощные центробежные насосы, чтобы поднять торфяную жижу и пустить ее по трубе, и при этом не засориться всякими ветками и прочим мусором. Тогда Классон разработал торфосос - первая модель заработала в 1916м году - 7 осевых колес и 6 направляющих аппаратов. Он был малопроизводительным - с напором всего 3,5 метра водяного столба - и все-равно часто засорялся. В модели 1917го года 4 рабочих колеса и 4 направляющих аппарата были изготовлены не строго осевыми, а с переменными внешними и внутренними диаметрами лопастей, благодаря чему колеса развивали при своем вращении небольшую центробежную силу, за счет чего торфомасса лучше измельчалась и уже не забивала насос. И напор повыше - насос мог поднять жижу уже на 4,5 метра, и поднимал он 100 кубометров в час. Модель 1918го года уже вовсю использовала центробежную силу, оставив всего одно осевое колесо и одно радиальное - напор возрастает до 10 метров, объем прокачиваемой массы - 500 кубометров в час. Для отталкивания подтягиваемых к забору водой пней был насажен винт, который затем заменили двухлопастным ножом, а в 1921м - пропеллером диаметром в метр. Именно эта модель и стала первой по-настоящему рабочей машиной - она достаточно хорошо измельчала не только волокна торфа, но и мелкие ветки и даже пеньки, отталкивая крупные пни своим пропеллером. И далее работы шли по совершенствованию конструкции и повышению мощности. Так, модель 1929го года имела диаметр рабочего колеса в 765 миллиметров и производительность 550 кубометров в час, а 1933го - 805 миллиметров и 750 кубов.

В 1927 году начали проектироваться и так называемые "сверхстандартные" установки, в которых электромоторы заменены с горизонтальных на вертикальные, что упростило конструкцию - убрались конические передачи, а лопатки рабочих колес сделали пространственно изогнутые аксиально-радиальные, которые не только сообщают напор захваченной в карьере гидромассе, но еще перерезают совместно с нижним ножом торфяные волокна и дробят пеньки благодаря тому, что их входные кромки удлинены до нижнего ножа и заострены для резания совместно с ним. Мощность электромотора составила чудовищные 132 киловатта (или, как тут часто говорили - килоуатта) не менее чудовищными были производительность и напор - 1500 кубометров в час и 25 метров - таким можно было закинуть торфомассу близкорасположенным потребителям уже без использования промежуточных насосов высокого давления - эти агрегаты, которым уже не надо растирать массу, давали напор до 200 метров водяного столба - это и спокойное преодоление неровностей земной поверхности, и высокая скорость перекачки, причем на дальние дистанции - такой напор мог преодолеть внутреннее сопротивление торфомассы, прокачиваемой через длинные трубопроводы. До кучи, если степень измельчения торфомассы самим торфососом была недостаточна, после него и перед насосом высокого давления ставили еще и отдельный растиратель - получалась целая бригада специализированных механизмов.

Я это к тому, что данные комплексы оборудования, позволяя эффективно добывать торф с самых запненных болот, вместе с тем жрали море энергии, поэтому обычно рядышком работал отдельный генератор. Мы пока нашли на нашей территории два таких комплекса, правда, один был выведен из строя самим же рабочими, когда возникла опасность его захвата фашистами, так что его сейчас восстанавливали и я не был уверен, что успеем до наступления морозов. Зато второй - как раз сверхстандарт - пахал весь день - 1500 кубов в час с влажностью 95% - это 1400 кубов торфа естественной влажности. В час. За восьмичасовую смену получается 11 200 кубов естественно увлажненного торфа. Напомню, вручную рабочий выкопает за смену 10 кубов. То есть один агрегат заменяет 1120 рабочих. Причем, в отличие от человека, он может работать и дольше - так, в сентябре световой день - в среднем двенадцать часов. С учетом рассвета-заката - тринадцать. Вычтем час на ремонты - и получим двенадцатичасовой рабочий день - длительность работы уже на 50% больше, чем вручную - даже если поставить двойную бригаду по шесть часов каждая - и все-равно экономия ручного труда огромна. То есть уже заменяем не 1120, а 1680 рабочих. А с учетом того, что можно работать без выходных, то есть не двадцать дней в месяц, а тридцать - добавляем еще треть и получается, что один комплекс гидродобычи заменит более двух тысяч ручных копателей. Ну, да - для эксплуатации и ремонта потребуются более квалифицированные рабочие (а они уже есть !), потребуется подавать торф на газогенератор этого комплекса, чтобы вырабатывать электроэнергию для его работы (но там сравнительно небольшие объемы). Так что выгода была очевидной. Единственная проблема - не всякий торф подходит для перегонки на аммиак, да и зольность повышается, когда гидроструя захватит грунт, и его частицы попадут в торф - но эти проблемы нам пока не надо было решать - еще до войны специалисты подобрали отличное болото недалеко от Барановичей - вот когда оно - лет через десять - исчерпается, тогда и будем подыскивать другое.