Тайна подводной скалы (Сборник)

Серебряков замахал руками:

— Что вы? Ни в коем случае!..

XIII. ПОДВОДНЫЙ ВОКЗАЛ

Серебряков и Гридин не сомневались, что подводный форт Фау и Шайно был снабжен отличной сигнальной аппаратурой, которая давала знать осажденным фашистам о приближении к ним советских наблюдателей и разведчиков. Это же подтвердил и Мерс. Вот почему советские подводные Лодки днем и ночью патрулировали на большой глубине вокруг подводной скалы у полюса. На значительном расстоянии расположились вокруг подводной скалы и многочисленные батисферы, повисшие в глубине океана. Ни одна субмарина, ни один самоходный скафандр не могли приблизиться к подводной скале или отойти от нее не замеченными советскими дозорами.

Но вот Серебряков отдал приказ советским подводным лодкам сузить круг своего патрулирования и войти в сферу прямого наблюдения притаившихся фашистов.

Подводные дозорные не понимали этого приказа, но выполнили его немедленно. Теперь Шайно и Фау могли отчетливо видеть у себя на экранах сигароподобные силуэты субмарин, медленно круживших около их подводного форта.

Приказ Серебрякова содержал в себе еще один совершенно непонятный пункт: патрульные субмарины должны были на определенных дистанциях делать небольшие остановки и вести во время их тщательное наблюдение как с помощью инфракрасных лучей, так и сильных фар. Подводники не могли понять, зачем понадобились эти остановки, так как стационарное наблюдение велось одновременно и с батисфер. Однако смысл нового приказа Серебрякова станет нам понятным, когда мы проследим дальнейшее поведение людей, взявшихся спасти Юру Ветлугина и уничтожить гнездо злейших врагов мира.

Вскоре после заявления Мерса, поздно ночью на перроне Североградского подводного вокзала стали собираться знакомые нам люди. Сюда пришли Ирина и Владимир Ветлугины с Румой и дедом Андрейчиком. Пришла Одарка Барвинок со Столяровым. Явились Серебряков и Гридин. Сюда же в сопровождении Померанцева и двух конвойных в закрытой машине был доставлен Мерс. Последним на перроне вокзала появился… Ваня Цыбулькин. Охрана не хотела его впускать, но он вызвал Ветлугина и через него добился у Серебрякова разрешения проводить своих друзей в далекий и опасный рейд. Однако в просьбе молодого механика самому пойти в этот рейд ввиду отсутствия в десанте определенной для него роли было отказано.

Серебряков по вполне понятным причинам окружил отъезд подводной десантной группы величайшей тайной.

Ветлугин, Рума и Столяров были включены в число десантников как люди необходимые для успешного выполнения задания. По тем же соображениям вошел сюда и Мерс…

Цыбулькин и дед Андрейчик, отойдя от Серебрякова, направились к Ветлугиным. Молодой механик огляделся. Он первый раз был на этом необыкновенном вокзале. Отсюда в свои подводные и подледные рейсы уходили пассажирские и грузовые подводные суда всех тоннажей, совершая круглый год плавание в водах Арктики и переходы из СССР в Америку по кратчайшему пути. Стены перронного туннеля были облицованы цветным мрамором и барельефами. Это помещение напоминало одноствольную платформу метро с той разницей, что внизу, подле дебаркадера вместо рельсов была… вода, на которой, чуть покачиваясь, стояла пришвартованная к причалу длинная и вместительная субмарина с надписью «Дельфин».

Подле субмарины выстроились в ряд десять больших металлических скафандров, которые стояли на своих трубоподобных собственных «ногах», напоминая фантастических роботов [2] и громоздкие рыцарские доспехи. Их осматривали техники: раскрывали металлическое «нутро» скафандров, снимали и привинчивали вновь огромные шлемы, проверяли приборы и установки, телефон и сигнальный акустический прибор, два фонаря, один большой, нагрудный, защищенный сверху козырьком, другой малый — на «лбу» шлема. Особенно тщательно проверялась комбинированная силовая установка, состоявшая из небольшой, но со значительным коэффициентом полезного действия газовой турбины замкнутого цикла и мощных угольных аккумуляторов, приводивших в действие турбину. Это была последняя модель сверхглубинного скафандра, выпущенного недавно советским заводом подводных приборов и механизмов «Океанстрой». Назывался скафандр «водоходом». Водоход передвигался по грунту при помощи выдвижных огромных труб со ступнями, залитыми свинцом.

Двумя верхними конечностями, снабженными автоматически выдвигаемыми клешнями, ломами, сверлами, молотами и даже… объективом фотоаппарата, он мог рыть и долбить самый твердый грунт, сверлить, переносить тяжести, фотографировать и выполнять другие сложные операции. В одно и то же время это был скафандр, батисфера и миниатюрная подводная лодка. Водоход по воле водолаза или гидролога мог повиснуть неподвижно на любой глубине, а затем всплыть, превратиться в моторную лодку и с большой скоростью добираться, куда потребуется помещающемуся в нем «пассажиру».

Но самым замечательным достижением советских изобретателей в этом удивительном механизме была, конечно, его броня, сооруженная из нескольких слоев крепчайшей стали, способной выдержать любое давление, а к броне этих отправляющихся в опасный рейд скафандров добавлен был еще слой бористой стали, предохраняющей от радиоактивных лучей. Небольшая установка на спине водохода очищала воздух внутри скафандра от углекислоты и обогащала его кислородом.

Ветлугин, Столяров и Рума три дня перед тем обучались управлению скафандрами в воде и вне воды. Мерс же заявил, что он «с этой штукой хорошо знаком».

Цыбулькин и дед Андрейчик подошли к одному скафандру, он уже был осмотрен техниками и ждал погрузки на субмарину. Старый радист постучал согнутым пальцем по его вороненой броне:

— Вот тебе на! — сказал он, с уважением глядя снизу вверх на скафандр, казавшийся ему великаном. — Очень крепкая кукла. Сама руками и ногами действует, на ходу кислород для дыхания вырабатывает…

Цыбулькин с интересом оглядел скафандр:

— А если, к примеру, гамма-лучи или фауст-патрон? — деловито спросил он.

— От лучей и всяких патронов ей делается только щекотно.

Дед Андрейчик засмеялся:

— Пожалуй, Шайно не обрадуется, когда эти куклы придут к нему в гости.

— Точно, — подтвердил Цыбулькин, но, вспомнив о другом, вздохнул: — Забраковали! Можно сказать, перед самым исполнением моей мечты, Степан Никитич…

Вдруг Цыбулькин увидел один скафандр, у которого брюшная «дверца» была открыта. Он с минуту завороженно глядел на эту дверцу, потом толкнул деда Андрейчика в бок и, кивнув на открытый скафандр, тихо сказал:

— А что, если…

Дед Андрейчик сразу же понял, на что намекал Цыбулькин, и огляделся по сторонам: вблизи никого не было.

— Обнаружат… — нерешительно сказал старик.

— Так что же?… Здесь обнаружат — выгонят. В походе обнаружат — за борт не вышвырнут. А от меня, кроме пользы, они ничего не увидят.

— Что и говорить, верно, — согласился дед Андрейчик. — Но все-таки это нехорошо, не по-комсомольски, Ваня.

— Мне бы только до Шайно или Фау добраться, Степан Никитич, — взволнованно зашептал Цыбулькин. — А там я их по-комсомольски за шиворот возьму.

Цыбулькина вдруг осенила какая-то мысль:

— Знаете что, Степан Никитич? Я там в один скафандр с Румой влезу. Он ведь маленький.

Старик, отвернувшись, проворчал себе в усы:

— Меня здесь не было. Я ничего не видел. — Оглядевшись, он зашипел: — Да лезь же ты, кикимора, скорее!..

Цыбулькин мгновенно нырнул в брюхо стального гиганта и скорчился там в три погибели. Дед Андрейчик захлопнул дверцу и с равнодушным видом отошел в сторону…

Вскоре матросы стали на блоке подавать скафандры прямо в грузовой люк субмарины.

Ирина, Ветлугин и Рума стояли отдельно. Ирина гладила по голове смуглого мальчика и говорила мужу:

— Береги себя, Володя. Береги его…

Ветлугин крепко сжал руку жены:

— Не тревожься, Рина. Мы вырастим их как братьев.

Немного поодаль стояли Столяров и Одарка. Молодой геофизик держал руку девушки в своей руке: