Искусство умирать

сный кровавый сон. Сон со вкусом крови на губах… Я ворочался в этом сне и выпадал из жизни. Когда я просыпался, я чувствовал себя все больше и больше идиотом. А потом… Потом меня спас один из роботов. Представляешь, я даже не могу вспомнить сейчас, который.

– Теперь все будет хорошо, – сказала Кристи. – Теперь…

– Нет, – сказал Штрауб, – теперь ничего не может быть хорошо. Поехали.

– Поехали. Ты хотел мне что-то показать?

– Нет, поехали домой.

– Нет, ты хотел мне что-то показать, – настаивала Кристи.

– Ладно, – сказал Штрауб, – ты сама захотела. Едем к маяку.

Они подъехали к маяку и оставили машину у его подножия. Потом зашли, поднялись (как много изменилось, как будто прожита целая большая жизнь, – подумал он). Третий этаж. Подошли к холодильной камере. Камера была разморожена и пуста. Здесь были трубы и по ним текла вода, не нуждаясь в человеке. Вода гудела внутри труб и это было похоже на далекий и тихий крик о помощи.

Камера была с небольшую комнату размером.

– Здесь просторно, – сказала Кристи.

– Здесь идеальное место…

– Для чего идеальное место?

– А ты войди и посмотри.

Кристи вошла и осмотрелась.

– Здесь так светло, – сказала она. – Но все-таки прохладно. Он что, не выключен?

Кристи запахнула полушубок. Совсем холодно.

– Зачем ты попросил меня сюда войти?

– Возьми вот это, – он бросил к ее ногам второй полушубок.

– Зачем?

– Я хочу оставить тебя. Хочу оставить тебя себе.

– Выпусти меня!

Он ударил ее по лицу и Кристи упала. Он все-таки был сильным мужчиной.

Очень сильным.

Он запер холодильник и включил систему принудительной вентиляции. Он не хотел, чтобы женщина раньше времени задохнулась. Потом он поставил таймер на медленное охлаждение (точно такой же холодильник был в его потерянном доме, на Земле). Женщина выдержит долго. Может быть, сутки, может быть, двое. Только я не хочу, чтобы она умерла, – думал Штрауб. – Мне нужно успеть.

95

– Я ничего не понял из твоих слов, – сказал Орвелл.

– Объясняю: Кристи я запер в холодильнике.

– В каком холодильнике?

– Не такой уж я дурак, чтобы тебе сказать. (Слишком ты уж настаиваешь на этом, – подумал Орвелл, – как и все дураки.) Ты никогда не узнаешь в каком.

– Но я только знаю один местный холодильник – это на маяке.

– Я знаю, что ты знаешь. Поэтому я не стал ее прятать там.

– Но больше негде.

– Есть еще и подземный город, не так ли?

– Я ничего не понял. Зачем?

– Все очень просто, – сказал Штрауб, – Нас трое. А ты знаешь, что это такое? Это значит – треугольник. А треугольник это порочная фигура. Я хочу отломать один уголок. У нас женщина и две мужчины…

– Двое мужчин, – поправил Орвелл.

– Я сказал, две мужчины. Как я сказал, так и будет. Молчать.

Орвелл помолчал.

– Вот так. Теперь у нас будет одна женщина и один мужчина. Не нужно двух.

Два – это всегда один хочет убрать другого.

– Что и происходит сейчас.

– Вот именно.

– Ну и как же?

– Я знаю как же. У меня нет оружия и ты сильней