Сборник.Том 7

— Тем больше у неё будет возможностей, когда сюда прилетят земляне.

— Все восемь миллиардов?

— Нет, конечно, не все. Они будут временно останавливаться здесь, а потом снова улетят. Я думаю, постоянно здесь будет находиться только часть населения Земли.

— Всё равно это миллионы. Я уверена. Такое количество людей нельзя посадить под Купол и обеспечить едой, питьем и всем необходимым. Придётся расселять их по Эритро, преобразовывать её поверхность. Эритро не вынесет этого. Она будет защищаться.

— Ты уверена?

— Да. А как бы вы поступили?

— Но тогда погибнут миллиарды людей.

— Я ничем не могу помочь. — Марлена сжала губы, потом сказала: — Есть другой способ.

— О чём говорит эта девица? — буркнул Леверетт. — Какой ещё другой способ?

Марлена покосилась на него и повернулась к Генарру:

— Я не знаю. Эритро знает. По крайней мере, она утверждает, что знает, но не может объяснить.

Генарр поднял руки, предупреждая вопросы.

— Говорить буду я. — И спокойно сказал: — Марлена, не волнуйся. Не бойся за Эритро. Ты же понимаешь, что она в состоянии справиться с чем угодно. Скажи, как понимать твои слова, что Эритро не может объяснить?

Марлена судорожно вздохнула.

— Эритро известно, что знание присутствует здесь, однако у неё нет разума и опыта людей, она не умеет думать, как мы. Она не понимает.

— И это знание содержится в умах, присутствующих здесь?

— Да, дядя Сивер.

— И она умеет зондировать человеческие умы?

— Она может причинить им вред. Только мой мозг она в состоянии зондировать без риска.

— Надеюсь, что так, — сказал Генарр, — а ты обладаешь этим знанием?

— Нет, конечно, нет. Но она может использовать меня как инструмент для зондирования других разумов. Вашего. Моего отца. Всех.

— А это не опасно?

— Эритро полагает, что нет, но… ой, дядя Сивер, я боюсь.

— Безумие какое-то, — прошептал By, но Генарр торопливо приложил палец к губам.

Фишер вскочил:

— Марлена, нельзя…

Генарр махнул рукой.

— Ну что же делать, Крайл? Под угрозой жизнь миллиардов людей. Мы без конца говорим об этом. Пусть этот организм сделает то, что может. Марлена!

Глаза девушки закатились. Казалось, что она впала в транс.

— Дядя Сивер, — шепнула она, — поддержите меня…

Нетвёрдой походкой она подошла к Генарру — тот подхватил её.

— Марлена… расслабься… всё будет в порядке…

И он осторожно опустился в кресло, поддерживая её напрягшееся тело.

92

Это было похоже на бесшумную вспышку света, которая уничтожила мир. Всё исчезло.

И Генарр уже не был прежним Генарром. Его личность словно перестала существовать. Только светящаяся сложная туманная сеть, состоявшая из нитей, которые увеличивались, росли и обнаруживали не меньшую сложность.

Они приближались и удалялись — и снова наплывали, как нечто, что было всегда и вечно пребудет. И движению этому не было конца.

И осыпались в отверстие, что ширилось им навстречу, но шире не становилось. Изменяясь без изменения. Маленькие клочья тумана, обнаруживающие в себе новую сложность.

А потом с болью — если Вселенная чувствовала боль, — с рыданием — если Вселенная ведала звук, — они начали тускнеть, перепутались, закружились, всё быстрее и быстрее, стягиваясь в яркую точку, которая брызнула ослепительным светом и исчезла.

93

Вселенная навязчиво лезла в глаза.

By потянулся и спросил:

— Кто-нибудь ещё ощутил это?

Фишер кивнул.

— Хорошо, я уверовал, — сказал Леверетт. — Но если это безумие, то мы все одновременно сошли с ума.

Генарр всё ещё держал Марлену, тревожно склоняясь над ней. Она прерывисто дышала.

— Марлена. Марлена…

Фишер с трудом поднялся.

— С ней всё в порядке?

— Не могу сказать, — пробормотал Генарр. — Она жива, довольно и этого.

Глаза её открылись. Отсутствующие, пустые, они смотрели на Генарра.

— Марлена! — в отчаянии прошептал Генарр.

— Дядя Сивер, — еле слышно ответила она.

Генарр позволил себе вздохнуть. По крайней мере, она узнала его.

— Не шевелись, — велел он. — Пусть всё пройдёт.

— Всё прошло. Я так рада.

— Но с тобой всё в порядке?

Она помолчала.

— Да, я чувствую, что всё в порядке, и Эритро говорит мне то же самое.

— Вы обнаружили то самое скрытое знание, которым мы обладаем? — осведомился By.

— Да, доктор By. — Она провела ладонью по взмокшему лбу. — Это знание обнаружилось у вас.

— У меня? — изумился By. — И что же я скрывал?

— Я не поняла, — ответила Марлена. — Быть может, поймете вы, если я опишу это?

— Что опишете?

— Что-то, когда гравитация отталкивает тела, вместо того чтобы притягивать.

— Гравитационное отталкивание… — пробормотал By. — Физика сверхсветовых скоростей… — Он вдруг глубоко вздохнул и выпрямился. — Это же моё открытие.

— Ну вот, — сказала Марлена. — Если пролететь на сверхсветовой скорости мимо Немезиды, возникнет гравитационное отталкивание. И чем быстрее летишь, тем оно сильнее.

— И корабль отбросит в сторону.

— Но и Немезида отодвинется в противоположном направлении.

— Да, пропорционально отношению масс… Только Немезида сместится на ничтожно малое расстояние.

— А что, если так делать в течение сотен лет?

— Движение Немезиды всё равно не намного изменится.

— Да, но через несколько световых лет траектория слегка отклонится, Немезида сможет пройти мимо Земли на значительном расстоянии, и планета уцелеет.

— Разумно, — согласился By.

— Можно ли здесь что-то придумать? — спросил Леверетт.

— Надо попробовать. Можно использовать астероиды, которые будут входить с нормальной скоростью в гиперпространство на триллионную долю секунды и выскакивать из него уже в миллионе миль. Пусть астероиды вращаются вокруг Немезиды и входят в гиперпространство с одной стороны. — By на секунду задумался и воскликнул: — Я и сам догадался бы об этом, если бы было время посоображать!

— Можете считать, что честь открытия принадлежит вам, — сказал Генарр. — В конце концов, Марлена извлекла это из вашей же головы. — Он оглядел присутствующих. — Что же, джентльмены, придётся позабыть о транзитных пунктах на Эритро — если только не произойдёт ничего из ряда вон выходящего. Население Земли теперь эвакуировать незачем — следует лишь в полной мере воспользоваться возможностями гравитационного отталкивания. Мне кажется, что ситуация разом переменилась к лучшему — и только потому, что мы пригласили Марлену.

— Дядя Сивер, — вдруг сказала Марлена.

— Да, дорогая?

— Спать хочется.

94

Тесса Уэндел нерешительно взглянула на Крайла Фишера.

— Я всё время твержу себе: «Он вернулся». Я почему-то не думала, что ты вернешься, особенно после того, как стало ясно, что ты разыскал роториан.

— Марлена оказалась первой… первой, кого я увидел на этой планете.

Он смотрел в никуда. И Уэндел оставила его. Пусть обдумает всё. У неё и без того хватало забот.

Они везли с собой роторианку Д’Обиссон, нейропсихолога. Двадцать лет назад она работала в госпитале на Земле. Там должны были остаться люди, которые могли бы вспомнить её и узнать. И в архиве должно было сохраниться её личное дело. Словом, она была живым доказательством того, что они сделали.

By преобразился. У него было множество планов, как использовать гравитационное отталкивание, чтобы изменить движение Звезды-Соседки. Теперь он тоже звал её Немезидой — однако, если ему удастся добиться успеха, звезда уже не будет угрожать Земле.

И ещё он стал скромнее. Он больше не требовал себе почестей за новое открытие, чему Уэндел не могла нарадоваться. Он говорил, что проект разработан коллективно, и не желал вдаваться в подробности.

Более того, он хотел вернуться в систему Немезиды — и не только для того, чтобы руководить проектом. Ему просто хотелось быть там. «Пешком уйду», — говорил By.