Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)

— Значит, двое суток с лишним...

— Да, через пару дней и несколько часов пути доберемся до перекрестка.

Они шли через степи, параллельно линии холмов, которые возвышались на юге, то прилегая к земле, то высоко поднимаясь к бледному небу Тчаи. Иногда к возвышенностям вели глубокие каньоны и провалы; время от времени встречались купы или целые рощи тонких деревьев с сухими жесткими листьями. Оглядывая местность через сканскоп, Адам не раз замечал какие-то существа, которые под покровом тени, отбрасываемой холмами или деревьями, наблюдали за караваном,— очевидно, это были фунги или даже пнумы.

Днем обитатели дома с решетками ничем не выдавали свое присутствие. Адам не видел никакого движения, а ночью не замечалось даже слабого отблеска света в окнах. Часто Рейш спрыгивал с высокой повозки, на которой ехал вместе со своими спутниками, и шел пешком рядом с караваном. Если он приближался к этому дому, дула ружей с ближайшей коляски с воинами немедленно обращались к нему. Баоян, без сомнения, отдал приказ своим людям охранять жриц от любых покушений на их добычу.

Анахо пытался урезонить Рейша:

— Почему ты так беспокоишься из-за девицы? Ты ведь даже не посмотрел на три повозки с рабами, которые идут перед нами. Всюду люди живут и умирают, но такие вещи нисколько тебя не волнуют. Почему ты не задумываешься о жертвах кровавых игр старых часчей? А что ты скажешь о питающихся человеческим мясом кочевниках, которые гонят мужчин и женщин целыми толпами через Кислован, как другие племена пасут стада скота? А известно тебе, как страдают дирдиры и мы, их младшие братья, в застенках синих? На это тебе наплевать, тебя прельщает пестрая пыльца на крыльях бабочки — ты думаешь только о смазливой девчонке и ее воображаемых горестях!

Рейш вымученно улыбнулся:

— В одиночку всего не сделаешь. Я положу начало тем, что спасу девушку... если смогу.

Примерно через час Траз присоединился к Анахо:

— А что будет с твоим космическим кораблем? Ты забыл о своих планах? Если свяжешься со жрицами, они тебя убьют или изувечат.

Рейш терпеливо кивал. Он признавал справедливость доводов Траза, но не мог себя заставить их принять.

К концу следующего дня холмы стали обрывистыми и каменистыми. Иногда над степью возвышались одинокие утесы.

К вечеру караван достиг складов Садно — ряда небольших построек, высеченных в одном из таких утесов, и задержался, чтобы выгрузить тюки разных товаров и забрать ящики с горным хрусталем и малахитом. Баоян расположил повозки под укрытием скалы и приказал повернуть дула орудий в степь. Проходя мимо дома с решетками на окнах, Адам вздрогнул, услышав тихий вой: словно одной из жриц привиделся кошмар. Траз в страхе схватил его за руку.

— Разве ты не видишь, что за тобой каждую минуту следят? Главный караванщик боится, что ты станешь причиной беспорядков.

Рейш оскалил зубы в волчьей улыбке.

— И еще каких беспорядков, можешь не сомневаться! Но я хочу, чтобы ты оставался в стороне. Что бы со мной ни случилось, иди своей дорогой!

Юноша с упреком и негодованием посмотрел на него.

— Думаешь, я способен так поступить? Разве мы с тобой не товарищи?

— Да, конечно, но...

— Тогда больше не о чем говорить, — ответил Траз повелительным тоном Онмале.

Адам молча поднял руки, признавая, что ему нечем возразить, и отошел от повозок в степь. Время поджимало. Он должен действовать — но когда? Ночью? По пути к перекрестку Фазма? После того, как жрицы покинут караван?

Действовать сейчас — верная гибель.

Ничего нельзя предпринять ни ночью, ни ранним утром — жрицы понимают, что он может пойти на самый безрассудный риск, и в такое время не спустят глаз с девушки.

А что, если напасть на них у перекрестка, когда они лишатся защиты караванщика? Это значило бы действовать вслепую. Наверняка они примут самые жесткие меры, чтобы никто их не потревожил.

Сумерки уступили место ночной темноте; из степи доносились разные звуки: вой ночных собак, чье-то рычание. Адам вошел в свою комнатку, улегся в гамак, но не смог уснуть, вылез и спрыгнул на землю.

На западной части небе светились обе луны. Аз висел низко и скоро скрылся за скалами. Браз, который только что взошел, распространял печальный тусклый свет. В помещениях складов царила почти полная темнота; лишь там, где располагались посты стражи, горело несколько фонарей: здесь не было общей комнаты, как в постоялом дворе. В зарешеченном домике, где держали пленницу, царило необычное оживление, внутри виднелся свет, мелькали движущиеся тени. Внезапно в окнах потемнело.

Обеспокоенный, Адам обошел убежище жриц, не зная, как поступить. До него донесся какой-то шум, и он замер, вглядываясь в темноту. Вот он раздался снова: скрип медленно движущейся повозки. Забыв об осторожности, Рейш бросился бежать вслепую, ориентируясь по звукам, потом опять остановился. Совсем рядом отчетливо слышался шепот. Кто-то стоял в нескольких шагах от него, какой-то черный силуэт в глубокой тени. Внезапное движение; слепящий удар по голове. В мозгу словно что-то взорвалось, земля ударила в лицо...

Он очнулся от того же звука, который слышал раньше: скрип-скрип, скрип-скрип... С трудом вспомнил, что его подняли, куда-то потащили, что-то делали... Чувствовал, как затекло все тело, не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Рейш лежал на чем-то твердом, и эта поверхность постоянно подскакивала и сотрясалась: наверное, пол небольшой открытой телеги. Над ним раскинулось ночное небо, словно окаймленное справа и слева верхушками скал и утесов. Телега, очевидно, шла по неровной дороге, вверх по крутому склону холма. Рейш напрягся, пытаясь освободить руки. Их связали двойным узлом, от усилий в затекших мышцах начались болезненные судороги. Он сжал зубы и попытался расслабиться. Спереди слышался приглушенный разговор; кто-то оглянулся. Адам лежал тихо, притворившись, что еще не пришел в себя; темная фигура отвернулась. Почти наверняка, жрицы. Почему его связали, а не убили на месте?

Ответ очевиден.

Он еще раз напрягся изо всех сил, но только вызвал новый приступ судорог. Тот, кто его связал, сильно спешил. Отобрали только саблю, драгоценная сумка еще висела на поясе

Колеса проехались по ухабу; Адама подбросило, и это навело его на мысль. Он съежился и медленно пополз к заднику телеги, обливаясь потом от страха, что кто-нибудь из похитителей оглянется. Ему удалось добрался до самого края; телега снова подскочила, и Рейш скатился на землю. Повозка с визгом и рокотом исчезла в темноте. Не обращая внимания на ушибы и ссадины, Адам сжался и покатился вбок, стараясь быстрее убраться с дороги и, наконец, оказался у подножья каменистого склона, в глубокой тени. Он продолжал лежать неподвижно, опасаясь, что его падение могут заметить. Скрип колес постепенно замер вдали; кругом стояла тишина, только хрипло свистел ветер.

Собрав все силы, Адам повернулся на живот, потом встал на колени. Ощупью нашел край скалы и стал тереть об него веревки, которыми стянуты руки. Казалось, это продлиться вечно. Запястья покрылись кровавыми ссадинами, голова раскалывалась от боли; им овладело ощущение нереальности происходящего, как бывает в кошмарном сне. Казалось, он слился с ночной темнотой и черными скалами в единое целое. Потом в голове немного прояснилось, и он продолжил пилить веревки острым камнем. Наконец волокна поддались; руки освободились.

Несколько минут он сидел неподвижно, сгибая пальцы, расправляя мускулы. Потом наклонился, чтобы развязать ноги, — очень трудная задача при полной темноте.

Наконец, поднялся и замер, покачиваясь, держась за скалу, чтобы не упасть. Над гребнем самого высокого холма взошел Браз, осветив долину бледным сиянием. С трудом взобравшись по склону, Адам в конце концов выбрался на дорогу. Прищурившись, посмотрел вперед, потом оглянулся. За спиной лежали склады Садно; впереди, неизвестно, на каком расстоянии, катился возок, — скрип-скрип, скрип-скрип… Судя по доносившимся звукам, он стал ехать быстрее: жрицы, без сомнения, уже обнаружили его исчезновение. Илин-Илан почти наверняка держат там же. Рейш, хромая и покачиваясь, пошел вперед так быстро, как только мог в его теперешнем состоянии. Если верить словам Баояна, до перекрестка пешком надо добираться полдня, а храм находится еще дальше, неизвестно где. Очевидно, Адама везли кратчайшим путем.