Пустой город (СИ)

'Надо пойти на крышу забраться, еще раз город оглядеть пока все спят,' - неожиданно пришло в голову молодому человеку. 'Да нет, неохота, поваляюсь немного, вон телик посмотрю. Серега проснется, вместе слазим.' - и Алекс принялся поудобнее пристраиваться на кровати подпихивая подушки под голову. Но мысль о утренней прогулке на крышу не уходила, а напротив навязчиво вертелась в голове, жужжа случайно залетевшей в открытую форточку ранним утром майской осой. Приходится встать и эту осу выгнать, заспанно вертя в воздухе кухонным полотенцем. Алекс понял, что с этой противно прицепившейся к его мозгу мыслью, проще всего будет справиться по тому же принципу. Выключив телевизор и одевшись, вышел из квартиры не запирая дверь.

Работающий бесшумно лифт, новый как и все в этом доме, распахнулся на последнем этаже. Знакомым путем Алекс взобрался на чердак минуя незапертые ими вчера двери - они договорились запирать все по минимуму, потеряешь какой нибудь ключ, (а от крыши запасного не было) новый где взять?

А вот и крыша, озаренная ярким утренним жизнерадостным солнцем. Вид с нее открывался изумительный во все стороны. Вдохнув полной грудью воздух, расплывшийся в улыбке молодой человек произнес легендарную фразу из советской комедии: 'Лепота!' Облокотившись на высокие огораживающий перила полюбовался городом в южном направлении пару минут. Решив сменить точку обзора двинулся к противоположному краю крыши. И тут внезапно увидел, он здесь не один.

У края крыши с северной стороны, возле ограждения не то на стуле, не то на кресле неопределенной формы сидел молодой мужчина лет тридцати в темно-сером плаще. 'Откуда взялся, был что ли уже, когда я пришел? Со стулом пришел.., надолго тут расположиться задумал... Живет в этом же доме?' - перебирая эти мысли, Алекс тихонько двинулся в сторону незнакомца.

- Нет, я не живу здесь, Саша, впрочем ты же больше предпочитаешь отзываться на Алекса, - незнакомец медленно встал с непонятного белого сидения, плащ его при этом, каким-то образом укоротился, превратившись практически в куртку, и посветлел, стал светло серым. - Реагирует на погоду - сегодня значительно потеплеет и дождя скорее всего не будет, - приятным низким баритоном пояснил он онемевшему Алексу.

- Вы знаете как меня зовут, одежда у вас цвет меняет с формой, а будет дождь или нет не знаете? - после длительного молчания сказал первое пришедшее ему в голову ошарашенный молодой человек. Насчет возраста неизвестного, он, видимо ошибся. Вернее его трудно было его определить по укоренившимся в голове стандартам. Под одеждой незнакомца угадывалось идеально ладное, сильное, но не перекаченное качалками тело - 'Аполлон, елки -палки'. Лицо принадлежало человеку примерно Алексовского возраста, а вот глаза... Они были много старше и мудрее, одновременно веселые, добрые, в то же время безжалостные и холодные. Таких глаз, такого взгляда, Алекс никогда не видел, ни в жизни ни в кино.

- Все знать невозможно никому и никогда, - послышалось сзади. Алекс развернулся как ужаленный. Со стороны только что оставленной им южной стороны крыши к нему приближалась еще одна копия древнегреческих скульптур, на этот раз женская. Одета женщина была, в отличии от своего партнера, в желтовато серую одежду, чем-то напоминающую деловой брючный, сильно приталенный дамский костюм. То что они вместе, было несомненно: идеальные высокие фигуры, на пол головы выше Алекса; ослепительно красивые молодые лица; и тот же пугающий завораживающий взгляд. На месте, с которого минуту назад Алекс безмятежно любовался утренним пейзажем стояло еще одно кресло-стул овально мягких форм. Пройдя мимо готового рухнуть без чувств молодого человека, женщина встала рядом со своим партнером.

- Вы кто? - сжатым спазмом горлом не то просипел, не то прохрипел Алекс. Взяв себя в руки, попытался повторить вопрос посолиднее, но неожиданно пустил голосом петуха, и срывающимся фальцетом переходящим в шепот выдал снова: - Кто вы?! - Неожиданно ему стало лучше, приступ паники прошел: 'Они могут управлять мной, моим настроением! И мысли читают! И это они позвали меня сюда! Господи, что же происходит!?'

- Что происходит, тебе знать не обязательно, скорее всего ты мало чего поймешь, и лишняя информация тебе не к чему. Кто мы, не стоит знать тем более, - безапелляционным тоном сообщила ему дама. - Скажем что тебе нужно знать. Для большей эффективности твоего восприятия будем говорить на понятном тебе языке со знакомыми терминами.

- Произошел определенный сбой, и ты, и еще некоторые люди оказались здесь. Структуру мира, механизм происшедшего, наше появление здесь и существование вообще объяснять тебе не будем. Ты ничего не поймешь, а если поймешь, это может весьма негативно сказаться на твоих умственно-эмоциональных способностях. Мы решили воспользоваться случаем и провести небольшой эксперимент показавшись тебе. Все равно вы все уже поняли, что мир не таков как вы его знали. Вот так, Саша, - улыбнувшись краем рта, сообщил ему мужчина.

'Добрый следователь и злой..,' - мысленно усмехнулся Алекс.

- Вот и юмор к тебе вернулся, это хорошо, мы не ошиблись. Мы протестировали всех оказавшихся здесь пока вы спали, выбор пал на тебя. Больше ты нас, наверно не увидишь. Никому ничего не рассказывай. Ослушаться этого нельзя. Будем за вами наблюдать дальше или нет - еще не решено. Но вмешиваться, а тем более помогать, не будем точно. - манерой говорить женщина напоминала ему знакомую директоршу крупной фирмы; рубленные короткие чеканные фразы, тон не терпящий возражений.

- А теперь Саша прикрой на несколько секунд глаза, они тебе еще пригодятся, - произнес мужчина, вновь улыбнувшись

После этой одобряющей фразы, Алекс не то что моментально прикрыл, а крепко зажмурил глаза, для верности прикрыв их руками.

Так он и стоял медленно считая в уме до десяти. Сосчитав, не открывая глаз, как в детстве, при игре в прятки выкрикнул: 'Все, уже можно?'. Не дождавшись ответа, медленно приоткрыл глаза. Никого, он был на крыше один. Древнегреческие боги, говорящие на русском языке, вместе со своими сидушками исчезли. 'Никому не рассказывать. Ослушаться нельзя.' - повторил он про себя.

Софи

Проснувшись и потянувшись в постели, Софи взглянула на будильник на прикроватной тумбочке, было пол-одиннадцатого утра. 'Часок еще поспать можно, остальные наверняка еще не вставали, после вчерашнего,' - девушка перевернулась на другой бок, натянув по самый нос одеяло, с естественным удовольствием человека получившего незапланированный отгул.

Но сон отказывался приходить, и повертевшись несколько минут в кровати, она поняла причину дискомфорта - неприятная сухость во рту: 'Последнюю бутылку шампанского мы с Инной зря оприходовали...'

Сунув ноги в домашние розовые тапки с помпошками, двинулась на кухню за стаканом воды, в последний момент накинув короткий до колен халатик. Одна, девушка спала обычно, в чем мать родила, но они вчера договорились не запирать двери, на случай экстренных ситуаций, вот Софи халатик и набросила. В своей спортивной фигуре, закаленной фитнесом, она была уверена, а еще больше была уверена в том, что сгорит со стыда в случае неожиданного появления кого-либо из мужчин.

Выходя из спальни, (если представлялась такая возможность, очутившись здесь, в отсутствии родителей всегда спала на их кровати, самой огромной и удобной из всех ею виденных) она услыхала на кухне легкий шорох. 'Родители вернулись!' - девушка ринулась на звук, но через мгновение ей пришла в голову более прагматичное предположение: 'Эл или БАМ, а может они вместе... (своего преподавателя она мысленно продолжала называть институтским прозвищем) похмелиться пришли. Только бы не увлеклись..,' - в голове всплыло видение папочки, наутро, после празднования пятидесятилетнего юбилея. Софи застегнула халатик на все пуговицы, и осторожно ступая, дабы не нарушить торжественный момент опрокидывания утренней рюмки, зашла в столовую совмещенную с кухней.