Звёздные мальчики

- А гипнотизер? - спросил Тики.

Арина махнула рукой.

- Побили его мужики сильно, да что толку, Феде-то этим не помогли... Я тоже не смогла.

- Интересная история, - задумчиво произнес Дизи. - А с Рики что делать?

- Оставить все, как есть. И ждать. Может, переменится все к лучшему. Кто знает?

Со двора донеслись вопли, шум и хлопанье крыльев.

- Нашел, - сказал Тики, и все негромко засмеялись.

- Дизи, мы скоро отсюда уйдем?

- Скоро. Что, надоело уже здесь?

- Петух надоел. Я его ненавижу.

- А мне кажется, ты ему нравишься.

- Нравлюсь?! Вчера раз пятнадцать меня клюнул!

- Это он хочет, чтобы ты обратил на него внимание. Возьми и погладь его завтра, что-нибудь ласковое скажи.

- Я ему ласковое, а он опять драться!

- А ты сначала попробуй.

- Я и так уже весь в синяках от этого петуха! Тики, вон опять звездочка полетела... Почему они падают, а?

- Это не звезды. Это метеоры.

- Что за метеоры?

- В космосе летают небольшие такие камни. Они подлетают к Земле и, когда падают, сгорают, а нам кажется, что это падают звезды.

- А вот есть такое слово - "выпуклый"... А если наоборот, то как? Впуклый?

- Вогнутый.

- А кто такой "шалопуп"? Бабушка так сказала...

- Наверное, не шалопуп, а шалопут. Это человек такой, непутевый, ну, бездельник, что ли... Кого она так назвала?

- Про какого-то мальчика мне рассказывала. Тики, а в космосе везде, что ли, камни летают? Там, наверное, тоже опасно, как здесь?

- Наверное.

- А хочешь, я тебе стихотворение прочитаю? Я сегодня сочинил. Я стану высоким, как дерево. Я стану горячим, как солнце. Я стану прозрачным, как вода, и быстрым, как рыба. Я стану... Все... я уже... засыпа...

10.

Утром во дворе вовсю кипела работа. Расписанные мальчиками горшочки Арина ставила на большую кованую решетку, а Тики, подвязанный широким фартуком, задвигал решетку в натопленную для обжига печь и наглухо закрывал заслонку. Остальным, чтоб не путались под ногами, велено было сидеть в сторонке. Петух окопался в песке под самой стеной дома, куда не попадали палящие солнечные лучи. Пока горшки "жарились", как выразился Рики, Арина решила не терять времени даром.

- Как тебя звать-то, помощник? - обратилась она к Тики. Тот отозвался с веселой готовностью:

- Да хоть горшком назови, только в печку не ставь!

Рики так и залился звонким смехом. Засмеялась и Арина.

- А как это вы сюда ко мне прибрели? Откуда про меня узнали? - не отступалась мокошь.

- Сорока на хвосте принесла.

Арина не обиделась на грубоватый ответ. Не хотят говорить, чтобы не поняла, откуда они идут...

- Дуя сегодня ночью опять не было? - спросил Дизи. - Арина кивнула. Вот поможем тебе, бабушка, и завтра дальше пойдем.

- Завтра?! - Арина ожидала от этих странных мальчиков чего угодно, но только не этого. - Как же? Нет, постойте... Вы не понимаете... Ведь здесь безопасно, спокойно...

Дизи усмехнулся.

- Ты хочешь, чтобы мы тут всю жизнь от Дуя прятались, за твоей спиной?

- Переждите хотя бы некоторое время!

- Зачем? И потом, не забывай, бабушка, у нас свои планы. Дуй в них присутствует случайно.

- Но теперь он так не считает - после вашей встречи...

- Думаешь, будет преследовать?

- А кто его знает, безумца? Он очень злопамятный. Мог и обиду на вас затаить.

- Ты же дала нам алмаз.

- Мальчик, послушай меня, мне кажется, ты не понимаешь, что происходит! - вспылила Арина. - Можно презирать опасность, но этого недостаточно. Нужно быть способным защититься от нее, иначе это не храбрость, а просто глупость!

- Дизи, - чуть повысив голос, сказал Тики. - Оставьте этот разговор. Он незаметно показал глазами на встревоженного Рики. - Бабуся, ты бы нам рассказала что-нибудь интересное, - чтобы разрядить обстановку, обратился он к Арине. - Наверное, за свою жизнь ты много чего повидала.

Арина рассеянно взглянула на мальчика и кивнула. Несколько минут прошли в молчании, и заскучавший было Рики решил подыскать себе какое-нибудь занятие, но тут мокошь заговорила:

- Ну, расскажу вам случай... Было это зимой, года три назад. Приходит ко мне моя дальняя родственница, плачет:

- Помоги, Арина, корова чахнет и чахнет, погибает совсем, три дня по полчашки молока выдаиваем взамен обычного ведра... Полечи...

Пошла я на коровку ту посмотреть. Батюшки... Вымя больное, чужими пальцами исхватанное.

- Что ж, - говорю, - Матрена, плохо дело, ведьмина это работа.

Та охнула, что делать, спрашивает. Научила я их с дочкой:

- Вечером, как подоишь Зорьку, молоко налей в кошачье блюдце. Двери с Дуняшей заприте, а окна хорошенько шторами прикройте. Сядьте за стол за шитье, блюдечко под ноги поставьте, а сами колите иголками в молоко, пока в дверь не постучат - значит, ведьме невмоготу стало, искололи вы все ее тело. Дверь откройте, но вид сделайте, что шитьем заняты, а на блюдце даже и не смотрите. Если тот, кто пришел, начнет у вас что-нибудь просить, хоть глоток воды, не давайте, придумайте что-нибудь и откажите. Уйдет человек, вы с полчаса подождите, да смотрите, не болтайте ни слова, молчите, как немые. Осторожно в окно посмотрите. Коли увидите, что далеко тот, кто приходил к вам, опять колите иголками в молоко, что есть силы. Если и во второй раз придет тот же человек и начнет опять что-нибудь просить, как ни в чем ни бывало дайте, и уж больше ничего не делайте. А утром ко мне, Матрена, приходи, расскажешь, что было.

Назавтра, чуть свет, по свежему снегу прибегает Матрена.

- Все сделали, как ты велела, и пришла Настасья, соседка, сначала луковицу попросила, а вскоре за веретеном принесло ее. Больше никого и не было. А как веретено я ей дала, - говорит Матрена, - ушла она, я шторку-то чуть отодвинула, вслед ей посмотреть, а она стоит на сугробе и в наше окошко заглядывает. Взглядами мы с ней и столкнулись. Я прямо обмерла, от неожиданности да со страху... Чего стоишь-то здесь, спрашиваю, а она недобро так усмехнулась, зыркнула на меня еще раз глазищами своими черными злыми и пошла. Ой, Петровна, боюсь я до смерти, изведет она нас теперь...

- Что за Настасья? - спрашиваю.

Оказалось, у соседа Матрениного, Митрофана-кузнеца, сын, Иван, женился недавно. Перед этим все на Дуняшку заглядывался, красивый парень, рослый, работящий. Думали, всё уж у них с Дуняшкой сладилось. А поехал по делу в соседнюю деревню, на постоялом дворе и встретил Настасью, дочку хозяев.