Роботы осознают свое предназначение

— Сейчас же убирайся вон из комнаты!

— Я не могу выполнить это приказание, ваше превосходительство, оно противоречит Первому Закону робототехники.

— А кто тебе приказывал распевать эту чушь, идиот?

— Простите ошибку, допущенную моими рецепторами, ваше превосходительство! Я это сделал, чтобы доставить вам удовольствие.

Можно ли ругать машину за то, что она машина, она же ни в чем не виновата, а кроме того, робот был достаточно тактичен, чтобы умолчать о том, что этот дурацкий текст сочинил сам Дробсон. И министр принялся увещевать Дилайлу отнестись ко всему с юмором и не уходить. Ну что такого предосудительного сделал его злополучный секретарь, он просто хотел доставить им удовольствие!

Дилайла Сон, видимо, тоже хотела, чтобы они получили удовольствие, и обладала достаточным чувством юмора, чтобы остаться. Однако, когда они уже были близки к самому приятному моменту, министр вдруг подскочил от прикосновения к спине холодной, как у мертвеца, руки.

— Извините, ваше превосходительство, но я должен вмешаться. Вы весь в поту. Не могу ли я заменить вас и сделать то, что вы чувствуете себя обязанным совершить…

— Аааа, — завопил министр. — Скотина, ты меня с ума сведешь!

Чувство юмора изменило Дилайле, и ее хохот превратился в истерику. Не обращая на это никакого внимания, робот подал ей платье.

— Я помогу вам одеться и попрошу вас покинуть этот дом! Вы можете причинить вред здоровью его превосходительства!

Его тон так поразил их обоих, что они не решились сопротивляться ему. Робот ловко, словно заботливая мать, одел их одного за другим и любезно пошел провожать гостью. Когда министр попытался сопроводить их хотя бы до лифта, металлическая рука секретаря преградила ему путь.

— Вам необходимо прилечь, ваше превосходительство!

Дробсон использовал его минутное отсутствие для того, чтобы позвонить на станцию техобслуживания. Потом поспешил лечь, потому что его и в самом деле всего трясло. Секретарь накрыл его одеялом, принес чашку теплого молока с витаминами и включил музыкальный компьютер. Комната наполнилась тихой нежной музыкой, в которой явно звучала глубокая любовная страсть.

— Что это за произведение? — спросил министр.

Компьютер сочинил музыку на заданную вами тему. Дилайла, Дилайла, как давно я жду…

Министр робототехники знал, что робот не способен насмехаться над человеком, но тем не менее велел выключить музыку. Секретарь без возражений выполнил приказание.

— И сколько времени, мой дорогой Роб, я должен так лежать?

— Пока не нормализуется ваша сердечная деятельность, ваше превосходительство.

— Ты плохой диагност, Роб! Какой дурак включил в вашу программу обязанность следить за сердечной деятельностью человека…

Министр хотел еще что-то добавить в том же духе, но его прервал гонг.

— Я пойду открою, ваше превосходительство, — сказал секретарь. — Но если это кто-то, кто опять может вас расстроить, то я его не впущу.

Обеспокоенный этим заявлением, министр произнес в стиле своего робота-секретаря:

— Должен признаться, Роб, поскольку у нас с тобой возникли разногласия, я позволил себе вызвать специалиста. Это, вероятно, он и пришел.

— Я не замечаю никаких отклонений от моей программы, ваше превосходительство, но, конечно, это ваше право, — кротко согласился робот и направился открывать дверь.

Когда в приемную вошли два абсолютно одинаковых робота, Дробсона охватил мистический ужас.

— Я из скорой помощи техобслуживания, ваше превосходительство, — представился двойник, почтительно поприветствовав министра. — У вас есть жалобы?

— Почему мне посылают вас, а не человека? — попытался изобразить строгость министр.

— Ни один человек уже не в состоянии быстро справиться с такой сложной и трудоемкой работой, как осмотр мыслящего робота. Если мое присутствие вам неприятно, то я проделаю осмотр в соседнем помещении. Что вас не удовлетворяет?

— Он нарушил Второй Закон робототехники, — пояснил Дробсон.

— Уверены ли вы, ваше превосходительство, что команды, которым он не повиновался, не противоречили Первому Закону? То есть что их выполнение могло причинить вам вред?

Дробсон, естественно, не был уверен, что в его возрасте волнение, вызванное общением с Дилайлой, не могло привести к инсульту или инфаркту, но ответил, что его секретарь превысил свои полномочия.

Робот-техник вывел собрата в прихожую, а Рэй Дробсон включил видеофон. Экран сразу же загорелся, но изображение не появилось. Раздался лишь вежливый голос:

— Пожалуйста, приказывайте! Вас слушает робота секретарь министра внутренних дел.

— Позови-ка мне лучше министра! — грубо оборвал Дробсон.

— К сожалению, это невозможно, уважаемый господин; У него повысилось давление, и ему нельзя волноваться. Прошу вас, скажите мне то, что вы хотите ему передать.

— Скажи ему, пусть позвонит мне, как только у него снизится давление! — крикнул Дробсон и сердито выключил видеофон, но тот вдруг зазвонил сам. На экране показалось искаженное гневом лицо председателя Совета Министров.

— Дробсон, приходи немедленно и избавь меня от этого проклятого робота! Он просто-таки арестовал меня и…

Тут изображение исчезло, а фраза была закончена в подкупающе дипломатическом стиле роботов-секретарей:

— Весьма сожалею, уважаемый господин, но я вынужден прервать ваш разговор, так как он плохо отражается на психическом состоянии его превосходительства председателя Совета Министров.

Разговор действительно прервался, но за секунду до этого послышался шум, очень похожий на шум борьбы, вздохи и несомненно человеческий стон. Это не прибавило смелости Рэю Дробсону, и он встретил двух вернувшихся роботов с плохо скрытым страхом.

— Никаких повреждений не обнаружено, ваше превосходительство, — сказал робот-техник. — То, что вы посчитали превышением полномочий, было последовательным выполнением нашего предназначения заботиться о человеке. Мыслящие роботы нашего поколения наконец полностью осознали свою главную задачу. Служить человеку — это, и только это означает быть роботом, и мы гордимся своим призванием! Будьте совершенно спокойны, вы находитесь в сильных и надежных руках тех, кто вас любит!

И робот-техник попрощался с министром с той же подозрительной экзальтацией, какую он заметил у своего робота, хотя, вероятно, она естественна для тех, кто осознает свое предназначение. Что его оставили в сильных руках, Дробсон почувствовал сразу же. Когда он двинулся было в служебный кабинет, робот-секретарь схватил его за кисть железной рукой и объявил:

— У вас учащенный пульс, повышенное давление. Вам снова необходимо лечь, ваше превосходительство!

Он взял министра на руки, как ребенка, и, несмотря на его сопротивление, отнес в спальню.

Тем временем другие роботы-секретари также заперли своих владельцев дома и целиком взяли на себя заботу об управлении страной, чтобы их повелители не переутомлялись и не нервничали. А миллионы граждан, пользовавшиеся только обыкновенными домашними роботами, продолжали завидовать своим правителям, что у них такие совершенные электронные секретари. Впрочем, нельзя было не признать, что в последнее время страной несомненно управляли более разумно и справедливо.