Венера - планета мужчин

И все-таки самое интересное я увидел в конце прохода. За стеклянной полупрозрачной стеной ясно угадывались контуры ядерного реактора. Мне непременно надо было туда попасть. Внимательно осмотрев коридор, я увидел на одной из стен тонкую линию окружности, которая, в соответствии с моими представлениями об устройстве космических кораблей, могла обозначать только контуры двери. К моей глубокой досаде, я не обнаружил, никаких кнопок, ручек и прочих устройств для ее открывания.

Судя по всему дверь была закрыта на применявшийся только в космосе акустический замок, реагирующий на определенное словосочетание. Испробовав практически все известные мне фразы, почерпнутые из космических боевиков, я уже было совсем впал в отчаяние, однако, неожиданно в голову мне пришли слова, услышанные в новейшем телесериале "Капитан Али-Баба и сорок астропиратов".

"Двадцать три, двадцать три - Сезам отвори!"

Судя по реакции двери, ее создатели также не отрывались от видеосистем во время показа этого боевика. Прошло несколько секунд прежде, чем я осмелился осторожно заглянуть в образовавшуюся в стене черную дыру. То, что произошло дальше длилось одно мгновение. Вынырнувшая из дыры волосатая рука, широкая, как мои плечи, сжала мое горло и затащила меня внутрь с такой легкостью и быстротой, как будто мой вес не превышал нескольких грамм. Еще через мгновение, рука разжалась и я, услышав стук захлопнувшейся двери, покатился по твердому полу. Вспыхнул свет. Первое, что я увидел, был ствол лучевого пистолета, направленный мне в лоб. Его хозяин сидел в метре от меня на стуле. Несмотря на всю необычность ситуации, самым необычным в ней был именно сидевший передо мной человек. Это был мужчина огромного роста. На его покрытом темно-коричневым загаром лице резко выделялись ледяные голубые глаза. Его светлые, почти желтые волосы, перетянутые на лбу веревкой, спадали на плечи. Именно волосы особенно привлекли мое внимание. Такую прическу на Земле можно было увидеть разве, что на картинках в книгах по Истории. Согласно законам нашего времени, мужчинам вменялось в обязанность ношение волос на голове, не длиннее трех сантиметров. В исключительных случаях, по согласованию с Советом мудрейших женщин, эта длина могла быть увеличена до пяти сантиметров. Нарушение предписания каралось бритьем головы с последующей обработкой ее химическим составом, препятствовавшим дальнейшему росту волос. Мое мнение о том, что передо мной не землянин, укрепилось, когда я обратил внимание на его одежду, которая состояла из балахона, скроенного из куска темно-зеленой чешуйчатой материи с капюшоном. На выглядывавшие из под одежды волосатые ноги были одеты туфли, судя по всему из этого же материала.

Постепенно меня начал охватывать ужас. Ствол лучевого пистолета в сочетании с ледяным взглядом незнакомца и его волосами свидетельствовавшими о наплевательском отношении к самым святым Законам, не предвещали ничего хорошего. Всем свои видом он напомнил мне крокодила, готовящегося сомкнуть свои челюсти на теле жертвы.

- Мелкий, бесхвостый головастик, - услышал я его глухой голос, всего лишь головастик.

Я с облегчением увидел, как лучевой пистолет скрылся в кобуре, висевшем на поясе незнакомца. Спрятав его, он скрестил руки на груди и начал изучать меня своими спокойными голубыми глазами, которые, как мне показалось, уже потеряли свою ледяную тональность.

Я встал и, как учила меня Сис, протянул руку.

- Позвольте представиться, месье, мое имя Фердинанд Жан-Клод Спарлинг. Счастлив познакомиться... Мистер?.. Мистер?..

- Конечно же, бесхвостый головастик, оказавшийся среди двуногих жаб, стремящихся получить самца для спаривания.

Несмотря на мой дружелюбный вид, руки его так и остались скрещенными на груди, зато в глазах читалось такое презрение, которое я видел разве, что у Сис, когда она разговаривала с мужчинами.

- Я и моя сестра Сис... - начал было я.

- Так ты брат одной из этих самок, пытающихся свить себе гнездо по обычаю плоского человека?

- "Плоскими людьми" на Венере называют ее аборигенов, - неожиданная догадка осенила мой мозг, - так вы житель Венеры? Интересно, какой ее части?

Незнакомец резко встал.

- Ты задаешь слишком много вопросов, сухорогий, - тихим голосом сказал он, и в его глазах вновь появился ледяной блеск.

- Я не сухоногий, - с достоинством произнес я, - и вообще мы из Форт-де-Мера.

- Я сказал - сухорогий, а не сухоногий. - Лед опять исчез из его взгляда, - а что это такое Форт-де-Мер?

- Форт-де-Мер - это самый прекрасный город на Земле, и сухоногими мы называем прибывших туда иностранцев. Я думаю, что у себя на Венере, вы их называете сухорогими?

Он неопределенно кивнул и я, воодушевленный его вниманием к моим словам, начал рассказывать ему то, что знал с раннего детства. Я повествовал о том, как исчерпались минеральные ресурсы на поверхности Земли, как остро встала перед человечеством проблема освоения запасов океана и как инженерный гений создал в его глубине на дне Мексиканского залива великий город Форт-де-Мер.

Он слушал меня, не прерывая, хотя по выражению его лица, я понимал, что многое из того, о чем я рассказываю, ему уже известно.

Он несколько оживился, когда я сообщил ему, что мои родители были первой супружеской парой, обрученной в Форт-де-Мере. Я рассказал ему о том, что мы с Сис родились под стеклянным колпаком Супергорода, и все наше детство прошло под шум насосов, нагнетавших воздух под этот колпак. Заметный интерес моего нового знакомого вызвало то место моего рассказа, где я упомянул о том, что моя мать - активный участник Революции Матерей, прошедшей после Третьей атомной войны - состоит в Совете мудрейших женщин и что именно она стала одним из инициаторов Акта справедливости, лишившего мужчин права голоса. А когда я наконец дошел до обстоятельств таинственного исчезновения моих родителей и их яхты на поверхности океана, он подошел ко мне, положил свою огромную руку на мое плечо и резко сжал его.

- После официальных похорон, - продолжал я, - Сис решила, что мы не можем долго оставаться на Земле. Да и какие у нее могли быть перспективы? Понимаете, ли, принцип "одна из четырех" - не оставлял ей практически никаких шансов.