Пёс (СИ)

Ероша мокрые жесткие волосы, она осторожно возвращалась по опустевшему проходу. Вода стекала в слив, уже ощутимо холодея…

Лайма резко остановилась — она-то думала, все ушли. Мельком глянув на нее, Крэг продолжал вытирать мускулистые волосатые ноги. Лайма поспешно вильнула взглядом. Полуодетый водитель, сидевший на скамье, продолжал рассказывать тягучим густым голосом:

— …и вот эта тварь висит у меня перед носом и капает с нее… а попка у нее ничего, господин капитан…

Так как интонация его нисколько не изменилась, Лайма не сразу поняла, что речь идет уже о ней. Злобно зыркнув, не нашлась, что ответить. Одевавшийся капитан лениво ей улыбнулся:

— Если хотите, чтоб на вас никто не любовался, приходите раньше и уходите позже всех.

Разумный совет. Еще хорошо бы вы убрали отсюда свои не столь замечательные задницы…

Крэг, похоже, считал ее мысли — проинформировал:

— Я подожду в коридоре. Идемте, капрал. Вы смущаете мастера Чадар.

Едва успев выйти, капрал отпустил еще какое-то замечание, и Лайма услышала за дверью дружный мужской смех.

Две недели.

Только две недели.

Капрал курил, привалившись к стене, Крэг, заложив руки за спину, смотрел вдоль коридора.

— Ужин? — спросил односложно.

Лайма покачала головой. Ее еще мутило после перелета и лихой поездки с капралом.

— Я лучше взгляну на собак.

— Рано вымылась, — пробормотал капрал.

Смысл его замечания Лайма поняла еще когда они только подходили к питомнику. Капрал начал ворчать, а инспектор Крэг неспешно достал из кармана и прижал к лицу белоснежный платок. Лайма привычно нажала ручку двери.

— Что, система очистки плохо работает?

— Трудно сказать, — любезно сообщил Крэг. — Ее давно не включали.

— Как давно?

— Со дня смерти инструктора Лонгиера.

То есть, почти три дня. Когда же откроется дверь? Заело, что ли?

— Прошу прощения, — капитан, отстранив ее, сунул в замок пластину ключа. Дверь, вяло запищав, поехала в сторону.

— Ключ, — сообщил капитан очевидное. — Это ваш. Второй у меня. Третий у начальника базы.

Лайма шагнула вперед, но капитан вновь придержал ее за плечо.

— Капрал.

— Уф! — набрав воздуха, тот шагнул вперед, взяв оружие наизготовку. Осторожно, будто играя с кем-то в прятки, скользнул между вольерами — Лайма наблюдала за ним с изумлением. Вернулся почти бегом, зажимая нос:

— Все в порядке, господин капитан!

— Могу я, наконец, приступить к своим обязанностям? — раздраженно осведомилась Лайма.

— Приступайте.

— Премного благодарна.

Лайма вышла вперед, положив руки на бедра, критически осмотрелась. Идиоты. Даже не удосужились включить систему очистки… Где тут она у них? Так. Не работает.

— Капрал! Есть у вас на базе техник?

— А?

— Человек, который может разобраться в двух рычагах и пяти кнопках?

— Эхм… — капрал посмотрел на Крэга, — да, мастер. Есть.

— Пришлите сюда немедленно.

— Но дед… в смысле, майор Фокс запретил оставаться в питомнике поодиночке. Без охраны.

— Отдайте оружие капитану. Он нас и поохраняет.

— Дуйте за техником, капрал, — спокойно сказал капитан. Лайма взглянула на его руки, привычно перенявшие оружие из рук капрала. Ты-то что тут делаешь, со своим надушенным платочком и стойкой профессионального наемника?

А нам придется пока поработать вручную, по старинке. Шланг, лопатка и перчатки…

К тому времени, как техник, то и дело озиравшийся по сторонам (дерганные они все здесь какие-то!), починил систему очистки, Лайма уже справилась сама. Огрызавшиеся мокрые собаки прятались в будках, вольеры блестели от воды, заработала вытяжка.

— Теперь хоть дышать можно, — сказал капрал. — Ну и вонища!

— Попробуйте писать и какать пару дней в своей комнате, — огрызнулась Лайма, — еще не так провоняете! Хорошо, хоть кормили их регулярно.

— Система кормежки расположена вне питомника, — пояснил Крэг.

— Что? — невнимательно переспросила Лайма. — Так, какие собаки сегодня пойдут в патрулирование?

Трое мужчин глазели на нее с одинаковым выражением, которое она не смогла расшифровать. Лайма решила, что сказала не то.

— У вас сегодня выходной?

— Дед запретил выпускать собак после того… ну, после смерти Лонгиера, — сказал капрал.

— Хотите сказать, они сидят в своих вольерах уже полнедели? — медленно произнесла Лайма. — Полнедели — без глотка свежего воздуха? Вы с ума сошли? Это же рабочие собаки, а не лабораторные крысы!

— Рядовой, — не повышая голоса, сказал Крэг, — можете идти.

Техник отсалютовал в пространство между тремя офицерами, и, поглядывая на Лайму с опаской, как перед этим — на собак — покинул питомник.

Капитан повернулся к Лайме. Его брови слегка приподнялись.

— Я думаю, этот приказ вполне разумен… в связи со сложившимися обстоятельствами.

— Обстоятельствами, — повторила Лайма.

Капрал, по своему обыкновению лениво привалившийся к стене, подал голос:

— Она не знает, господин капитан.

— Вы не знаете? Никто не сказал вам?

Лайма могла часами сидеть в засаде, сутками отыскивать потерянный след, договориться с самой упрямой собакой, но на людей ей терпения зачастую не хватало.

— Не знаю — что?!

— Как погиб Лонгиер.

Она перевела взгляд с заинтересованного капитана на сонно помаргивающего капрала.

— Я полагала — как здесь обычно гибнут. В рейде, подорвался на мине, или…

— Инструктор Лонгиер был найден мертвым в этом самом питомнике. Он лежал вот здесь…

Лайма взглянула себе под ноги и инстинктивно шагнула назад, словно опасаясь на что-то наступить.

— …на животе, головой к двери. Видимо, пытался покинуть помещение. Укус был единственным. Порвана сонная артерия. Здесь все было в крови…

Капитан повел рукой, и Лайма проводила движение взглядом — по полу, стенам, ближайшим вольерам, откуда за ними наблюдали зоркие глаза собак-патрульных. Лайма ответила им таким же внимательным взглядом.

— И кто же, — кивок на вольеры, — из ребят такое сотворил?

Ни слова о постигшей Лонгиера ужасной смерти, отметил Крэг.

— Неизвестно.

— То есть?

— Все клетки до единой были заперты.

Лайма приподняла и опустила плечи.

— И поэтому вы здесь. Считаете, кто-то натравил на Лонгиера собаку, потом запер вольеру и ушел, радостно потирая руки?

— Служебные собаки, — официально произнес Крэг, — то же самое, что служебное оружие. Использование служебного оружия против своих соратников есть военное преступление. Да, поэтому я здесь. И поэтому должен задать вам несколько вопросов. Вы ведь были на базе совсем недавно?

— Да, три-четыре дня назад… — она смолкла и ищуще поглядела на притворявшегося столбом капрала. — Это случилось в день моего отъезда?

— Почему вы так решили?

— …значит, меня вызвали сюда не случайно? Я думала, просто пока не нашли другого спеца… Задавайте свои вопросы, Крэг.

Он даже не поморщился от ее фамильярности.

— С какой целью вы посещали базу прошлый раз?

— Меня вызывал Лонгиер. Подозревал у одной из собак чумку.

— Чумку?

— Чуму. Собачью болезнь. Очень заразную. Диагноз не подтвердился. В ту же ночь я выехала обратно.

— К чему такая спешка?

— Меня ждали на Пятой. Трудные роды. Шесть щенков и все мертвые. Едва удалось спасти суку.

— И это — единственная причина отъезда?

Лайма еле заметно шевельнула плечами. Еще безобразная сцена на этом самом месте… Она сказала, что ноги ее больше не будет на базе, пока здесь Лонгиер, пусть обходятся своими кинологами и ветврачами. И это не было пустой угрозой — как Пес она могла не повиноваться приказу объединенного командования. Тем более, что война закончилась, и Бэ Пы теперь считались вольнонаемными.

— Итак, я у вас подозреваемая номер один?

— Скажем, одна из. В чем причина вашей ссоры с Лонгиером?

Бьет вслепую, но как точно, подумала она. Пожала плечами.