И не осталось никого

— А чем ото я вам дорог? — поинтересовался он.

— Это просто выражение такое, — объяснил Шелтон. Теперь он понял, в чем дело. Повезло Бидворси, наткнулся на раздражительного типа. Вот и сцепились. Шелтон продолжал: — Я просто старался быть вежливым.

— Что ж, — рассудительно заметил фермер. — Я думаю, что ради такого дела стоит постараться.

Несколько порозовев, Шелтон решительно продолжал:

— Мне приказано просить вас почтить своим присутствием наш корабль.

— Думаете, на корабле будут почтены моим присутствием?

— Я уверен в этом, — ответил Шелтон.

— Врете, — сказал фермер.

Побагровев, полковник Шелтон отрезал:

— Я никому не позволяю называть меня лжецом.

— Только что позволили, — отметил его собеседник.

Пропустив это мимо ушей, Шелтон продолжал настаивать:

— Пойдете вы на корабль или нет?

— Нет.

— Почему?

— Зассд, — сказал фермер.

— Что?!

— Зассд, — повторил фермер.

От этого словечка попахивало чем-то оскорбительным.

Полковник Шелтон отправился обратно.

— Строит кого-то из себя, — сказал он послу. — Все, чего я добился, в конце концов, было «зассд», что бы оно ни значило.

— Местный жаргон, — вмешался капитан Грейдер, — за три—четыре столетия развивается со страшной силой. Видывал я парочку планет, где жаргон так распространился, что практически приходилось учить новый язык.

— Вашу речь он понимал? — спросил посол, глядя на полковника.

— Так точно, ваше превосходительство. И сам говорил чисто. Но никак не соглашался прекратить пахать. — Подумав немного, он добавил: — Если бы решение вопроса предоставили на мое усмотрение, я бы его доставил сюда силой под вооруженным конвоем.

— Чем, конечно, поощрили бы его дать ценную информацию, — прокомментировал посол с нескрываемым сарказмом. Он погладил себя по животу, расправил пиджак, взглянул на свои начищенные туфли. — Ничего не остается, кроме как пойти самому с ним побеседовать.

Полковник Шелтон был шокирован:

— Ваше превосходительство, но вам не следует этого делать!

— Почему не следует?

— Идти самому не подобает вашему званию!

— Я отдаю себе в этом отчет, — сухо ответил посол. — Вы можете предложить что-либо другое?

— Мы можем выслать поисковую группу найти кого-нибудь посговорчивее.

— И потолковее, — высказался капитан Грейдер. — От этого деревенского лапотника мы все равно много не узнаем. Я сомневаюсь, известна ли ему хоть толика сведений, которые нам нужны.

— Хорошо. — Его превосходительство оставил мысль об экспедиции собственными силами. — Организуйте группу и давайте, наконец, добьемся каких-нибудь результатов.

— Поисковая группа, — сказал полковник Шелтон майору Хейму. — Выделить немедленно.

— Назначить поисковую группу, — приказал Хейм лейтенанту Дикону. — Сейчас же.

— Поисковую группу вперед, старший сержант, — распорядился Дикон.

Бидворси подошел к кораблю, вскарабкался по трапу, сунул голову в люк и прорычал:

— Отделение сержанта Глида, на выход, да поживей!

Он с подозрением принюхался и пролез дальше в люк. Голос его набрал еще несколько децибел:

— Кто курил? Клянусь Черным Мешком, если поймаю…

С поля доносился звук работающего двигателя и шуршание толстых шин. Рявкнула команда — две шеренги по восемь человек развернулись и зашагали по направлению к носу корабля. Солдаты ступали в ногу, бренчала амуниция, и сверкало на пряжках оранжевое солнце.

Сержанту Глиду не пришлось вести своих людей далеко. Промаршировав ярдов сто, он заметил справа от себя идущего через поле человека. Не обращая абсолютно никакого внимания на корабль, тот шел к фермеру, продолжавшему пахать.

— Отделение, напра-во! — завопил Глид. Дав своим людям обойти путника, он скомандовал им: — Кругом! — сопровождая команду выразительным жестом.

Ускорив шаг, отделение разомкнуло строй, образуя две шеренги, марширующие по обеим сторонам одинокого пешехода. Игнорируя этот неожиданный эскорт, пешеход продолжал идти своей дорогой, убежденный, видимо, в том, что все происходящее не более чем мираж.

— Нале-во! — заорал Глид, пытаясь направить всю эту компанию в сторону посла.

Молниеносно выполнив команду, двойная шеренга развернулась налево, демонстрируя образцовый воинский маневр. Одно лишь нарушило его безупречность: человек посредине продолжал идти своим путем и непринужденно проскользнул между четвертым и пятым номерами правой шеренги.

Глида это расстроило, тем паче что за отсутствием другого приказа отделение продолжало маршировать по направлению к послу. На глазах его превосходительства происходила недостойная армии сцена: конвой тупо чеканил шаг в одну сторону, а пленник беззаботно шел себе в другую. У полковника Шелтона найдется много чего сказать по этому поводу, а если он что и упустит, то Бидворси припомнит уж наверняка.

— Отделение! — завопил Глид, негодующе тыча пальцем в сторону беглеца, причем все уставные команды мгновенно выскочили из его головы. — Взять этого хмыря!

Разомкнув строй, солдаты окружили путника так плотно, что он не мог двигаться дальше. Поэтому он застыл на месте.

Глид подошел к нему и сказал, несколько запыхавшись:

— Слушай, с тобой всего-навсего хочет поговорить наш посол.

Абориген ничего не ответил, лишь уставился на него мягкими голубыми глазами. Тип он был весьма забавный, давно небритый, рыжие баки, окаймлявшие лицо, торчали во все стороны. И вообще он был похож на подсолнух.

— Пойдешь ты к его превосходительству? — стоял на своем Глид.

— Не-а, — туземец кивнул в сторону фермера. — Я иду поговорить с Заком.

— Сначала с послом, — твердо ответил Глид. — Он — фигура.

— Я в этом не сомневаюсь, — заметил «подсолнух».

— Ты у нас большой умник, да? — сказал Глид, состроив отвратительную физиономию и приблизив ее к лицу собеседника. — А ну, ребята, тащи его. Мы ему покажем.

«Большой умник» сел на землю. Сделал он это очень основательно, приняв вид статуи, прикованной к этому месту на веки вечные. Рыжие баки, правда, особого благородства ситуации не придавали. Но сержанту Глиду иметь дело с такими сидунами было не впервой. С той только разницей, что этот был абсолютно трезв.

— Поднять его и нести, — приказал Глид.

Солдаты подняли его и понесли, ногами вперед, баками назад.

Не сопротивляясь и расслабившись, абориген повис в их руках мертвым грузом. В такой неблаговидной позе он и предстал перед послом.

Как только его поставили на ноги, он сразу же устремился в сторону Зака.

— Задержать его, чтоб вас. — заорал Глид. Солдаты скрутили туземца. Его превосходительство оглядел аборигена с хорошо воспитанным умением скрывать неудовольствие, деликатно кашлянул и заговорил:

— Я искренне сожалею, что вам пришлось прибыть ко мне подобным образом.

— В таком случае, — предложил пленник, — вы могли бы избежать душевной муки, просто не позволив этому произойти.

— Другого выхода не было. Нам надо как-то установить контакт.

— Не понимаю, — ответили «рыжие баки», — почему именно сейчас?

— Сейчас? — Его превосходительство нахмурился от растерянности. — При чем здесь это?

— Так я об этом и спрашиваю.

— Вы понимаете, о чем он говорит? — обернулся посол к полковнику Шелтону.

— Позвольте высказать предположение, ваше превосходительство. Я думаю, что он имеет в виду следующее: если мы оставили их без контактов с нами более чем на триста лет, то нет особой спешки в том, чтобы устанавливать контакт именно сегодня. — Он обернулся к «подсолнуху» за подтверждением.

Эта достойная личность подтвердила правильность его логики следующим образом.

— Для недоумка вы соображаете не так уж плохо.

Не говоря уже о Шелтоне, это было слишком для багровеющего поблизости Бидворси. Грудь его раздувалась, глаза извергали огонь, с командным металлом в голосе он рявкнул: