Аполлон 35 (СИ)

- Матерь божья. - Выдохнула Джейн.

- Энди, ты там поосторожнее. Если найдёшь какое-нибудь инопланетное яйцо, не смотри. - Прокомментировал Кочетов.

- Вижу посторонний объект. - Эндрб сначала отпрянул, а потом рассмеялся. - Ребята, вы не поверите! У нас безбилетник.

- Пилот, докладывайте по форме. - Несмотря на строгость слов в голосе капитана было облегчение. Над опасностями не смеются.

- Капитан, это кот. - Эндрю протянул руку к клубку меха, вцепившемуся в мешок с запчастями. - Или кошка. Живая.

- Ясно. - Удивить капитана было не просто, но в этот раз явно удалось. - Что-нибудь ещё?

- Несколько ремней порваны. Сейчас закреплю и возвращаюсь.

- Лоток для кота прихвати. - Не удержался Кочетов.

- Лоток не потребуется. - Капитан как обычно не оценил юмора. - Джейн, обеспечьте ёмкость для живности. У вас должны быть запасные.

- Есть капитан. - Девушка замялась. - А если не влезет?

- Посмотрим. - Уклончиво ответил капитан.

Неожиданного пассажира Кочетов сразу обозвал Чебурашкой, ссылаясь на русскую сказку. Сказал, что был такой зверь, которого случайно с продуктами перевезли откуда-то. Никто не стал спорить. Обычная пятнистая трёхмастная кошка была абсолютно непредставима в лунной экспедиции. К счастью, у капитана был опыт общения с живностью ещё с МКС. В принципе, кошку можно было сохранить живой на время экспедиции, но нужно было собрать для её содержания специальный контейнер. А пока её поместили в ёмкость из-под гигиенических картриджей. Джейн даже засунула туда несколько пакетов и слой пузырчатой плёнки. Всё же Чебурашке ещё предстоял очередной раунд перегрузок, пусть и не таких жестоких как при взлёте.

Может из-за уже перенесённых перегрузок, а может просто из-за страха Чебурашка была на редкость расположена к людям. Вцеплялась в скафандры намертво, пробовала их лизать, мурлыкала. Этим ей удалось растрогать большую часть экипажа и почти весь центр полётов. Даже оба центра, учитывая российский дублирующий.

Для себя Эндрю отметил, что к первой женщине на луне присоединится не только первый русский космонавт, но и первая кошка. Многовато первых для рутинного полёта. И наверняка фото Чебурашки будет в сети более популярно, чем фото всех остальных участников вместе взятых. Формально Эндрю присутствовал при уникальном событии. Ему даже захотелось забрать после полёта кошку к себе. Тайно. Чтоб животное не замучили папарацци. Кочетов же отметил, что у них принято первыми на новоселье запускать в дома кошек, а традиции -- это святое. Чем ожидаемо моментально вывел из себя Джейн, немедленно заявившую, что русские суеверия космонавтов богопротивны и отвратительны. Видимо до сих пор не отошла от того случая, когда Кочетов перед взлётом остановил автобус и прилюдно помочился на колесо этого самого автобуса. Такая вот у них традиция, мол. Кто знает, может и не врал? Про обязательный просмотр странного древнего вестерна ведь не соврал.

***

Пока на Земле проводили расследование того, как на борт Аполлона могла попасть Чебурашка, астронавты достигли Луны. Чебурашку со всеми возможными удобствами поселили в самодельном контейнере, собранном по инструкциям присланным из центра полётов. На Земле наверное немало позабавились, прикидывая из чего астронавты могут таковой собрать. Астронавты уж точно позабавились. Надо сказать, что сам полёт за исключением работ по "кошкоустройству" был делом достаточно скучным. Чему следовало только радоваться. Полёты заполненные сложными интересными задачами редко позволяли выполнить все поставленные цели. И вообще выжить. В любом случае, Чебурашка теперь не должна была погибнуть, когда из модуля откачают воздушную смесь.

Аполлон 35 в штатном режиме вышел на орбиту Луны, связался с беспилотным Телемахом -- центром наблюдения за лунной поверхностью, а после этого без особых трудностей сел рядом со станцией Гера. В отличие от многих более старых Аполлонов нынешний не оставлял на орбите Луны пилотируемый модуль. Установка секции необходимой для возвращения предполагалась на Телемахе, с которым требовалось состыковаться на обратном пути. Вместо раздельных пилотируемого и посадочного модулей Аполлон 35 нёс к Луне только посадочный, но с полноценным грузовым отсеком. Последний по прибытии предполагалось разобрать до основания, чтобы из его деталей собрать сначала модуль Гера-4 для поверхностной станции, а позже применить для монтажа внутренних помещений Сент-Огастина, первой долговременной станции на Луне.

Успешное приземление ознаменовало собой завершение скуки полёта и начало активных действий. Посадочный модуль приземлился в наилучшее время для проведения работ -- лунный вечер. Скоро должна была наступить лунная ночь с её стотридцатиградусными морозами, а после недолгого лунного утра - иссушающий лунный день, в течение которого никакие работы с нынешним снаряжением провести было решительно невозможно. Так что работать астронавтам следовало максимально оперативно.

Место закладки Сент-Огастина выглядело так, как и должна выглядеть стройка. Огромная куча щебня и пыли -- на метр засыпанный реголитом корпус станции Гера - по сути был теми самыми вагончиками, в которых ютятся рабочие при строительстве зданий. Везде были следы траков Сизифа и его заборников грунта. Изрытый Дедалом участок тут и там "украшали" брошенные роботом готовые плиты из стекловолокна. Часть из них не выдержала испытания солнцем и покололась, но у экспедиции был немалый выбор. Посреди всего этого строительного "великолепия" гордый флаг США смотрелся несколько запылённым недоразумением.

У каждого из астронавтов была масса работы, а ведь работоспособность в лунных условиях отнюдь не высока. Пусть сила тяжести здесь куда меньше земной, но вряд ли это можно назвать большим удобством, когда ты обременён чертовски неудобным скафандром, который легко фатально повредить при любом неудачном падении. Всё приходилось делать медленно и осторожно. Однако большая часть действий была натренирована до автоматизма. Так Кочетов был похож на безумного паука со всеми своими проводами, которые он деловито протягивал между заданными узлами. Джейн Моро была похожа на панду-садовницу, когда методично раскладывала основную антенну. Эндрю и капитану выпали расконсервация Геры и сборка ровера. Без ровера перенести всё необходимое с посадочного модуля было попросту нереально. Нельзя было прилуняться слишком близко и к Гере, и к месту будущего котлована.

Центры управления получали постоянную телеметрию происходящего и контролировали ход работ. Единственным участником неспособным как-то позитивно повлиять на происходящее была Чебурашка. Кошка была вынуждена тихо сидеть в своём герметичном контейнере. И надо сказать, Эндрю ей нисколько не завидовал.

Первый раз на Эндрю накатило тогда, когда он проверял давление в Гере. В какой-то момент Эндрю почувствовал себя не в суперсовременном космическом модуле, а в старом деревенском доме, вроде того, что был у его бабушки в Калифорнии. Такой весь из себя деревянный, только печь металлическая, установленная на огромном вкопанном камне, являющемся частью фундамента. А рядом камин. Декоративный, ибо кому же захочется в наше время топить камин? Только труба печи уходила в недра этого камина, выдавая, что он как минимум когда-то выполнял функции вентиляции. В руках у Эндрю была заслонка, которой регулировалась печная тяга. При этом никуда не делся скафандр. Прежде чем Эндрю успел хотя бы удивиться, ощущение прошло. Он снова смотрел на циферблат манометра, дублирующего цифровой индикатор. В руках была отвёртка на ремешке, привязанном к пряжке манжета.

Эндрю никогда раньше не испытывал галлюцинаций. Даже в колледже, когда любой порядочный студент обязан что-нибудь эдакое попробовать, избежал подобного опыта. Эндрю имел достаточно внешних признаков типичного латиноса, чтобы любые проблемы связанные с наркотическим опытом полностью перечеркнули любые будущие перспективы. Для Эндрю это было бы хуже смерти.