Я, Лямбда-член (СИ)

Я - Куликов; остальная наша рота и прямые начальники остались на крейсере "Богатырь-3" неподалёку, а сюда добрались только мы впятером на челноке... Разведка, так сказать.

Я - Куликов; ну давай, враг, покажись, если ты - не проделка средств массовой дезинформации.

Я - Куликов; у меня - скорострельный электрошокер, а у Оракула - огнемёт, ведь любой так называемый "инопланетянин" должен понимать хотя бы язык огня, хе-хе-хе.

Я - Козлов; не нравится мне всё это, сердце колотится, пот течёт, слишком уж утомило ожидание неизвестного, пока летели сюда и пока теперь медленно-медленно плывём по коридорам станции с Куликовым Димой.

Я - Козлов; я не уверен, что все эти фонари, что мы нацепили, отпугнут тварь... Мне, как и многим, думается, она наоборот питается энергией... Но против приказа не попрёшь.

Я - Козлов; и теперь я с этим огнемётом... надеюсь, что имеем дело с маскировкой противника, иначе он точно не поможет...

Я - Куликов; хрипит рация: Хомяк докладывает, что нашёл в одной из лаб заледенелые трупы погибших, их там складировали те, кто оставался в живых, не хватает только капитана Клэр Гилмор, что неудивительно.

Я - Куликов; все трупы - без видимых повреждений, так что способ умерщвления всё ещё остаётся нераскрытым...

Я - Козлов; да мозги им высасывают, мозги, я уверен!

Я - Куликов; говорю Оракулу, чтобы не волновался так, трясётся весь, как осиновый лист, а ведь на борту "Богатыря" такого крутого из себя строит вечно, вот тебе и стрессовые ситуации.

Я - Куликов; нашли тело Гилмор в скафандре на кухне по дороге в рубку управления; выглядит так, словно прижалась к стенке отдохнуть, руку пропустила через специальные перила, чтобы не улететь при отсутствии гравитации, головой упёрлась в стекло шлема, но по показаниям наших приборов - не дремлет, а давно уже мертва... К этому все были готовы. Через тепловизор она синяя, как часть интерьера станции...

Я - Козлов; делаю вид, что охраняю выход из отсека, не могу смотреть на тело бедной женщины;

Я - Козлов; помехи в наших рациях почему-то усиливаются.

Я - Куликов; у Гилмор - израсходованный запас кислорода в скафандре, но рядом - ещё два целёхоньких баллона... непохоже на самоубийство... но как тогда она умерла?

Я - Куликов; у неё с собой блокнот, но тут потребуется расшифровщик; не то чтобы я не знал английский, просто почерк у неё дёрганный, как у сумасшедшей; может, правы те, кто обвиняет Гилмор в убийстве своей команды?

Я - Козлов; наружные датчики скафандра регистрируют резкое повышение молекулярных ионов водорода в атмосфере.

Я - Козлов; экипаж "Эона" говорил что-то про запах озона? Может, это как-то связано?

Я - Козлов; по спине пробегает холодок, я оглядываюсь, но коридор пустой, как и прежде... только пылинки кружат в пространстве, множество пылинок повсюду...

Я - Куликов; докладываю по рации о трупе Гилмор и блокноте, меня едва слышат из-за помех, переспрашивают, я повторяю...

Я - Козлов; связь с Куликовым пропадает, речь лейтенанта обрывается на полуслове, его фонари и подсветка лица гаснут, а вокруг него в лучах моих приборов пылинки вихрятся особенно яростно ...

Я - Козлов; я простыми глупыми выкриками зову его, но не подбираюсь ближе, нас серьёзно готовили к такому повороту событий...

Я - Козлов; меня осеняет: оно здесь! Оно рядом! Оно убило лейтенанта!

Я - Козлов; я барахтаюсь, пячусь по коридору, цепляюсь за стены, оглядываюсь, динамики в шлеме начинают зверски шипеть, на мини-экранах - помехи;

Я - Козлов; "Найди его! Сними его! Это приказ, солдат!" - сквозь помехи кричит товарищ капитан, наблюдая за происходящим через стриминговую видеокамеру у меня в шлеме... Сам-то он на борту "Богатыря-3".

Я - Козлов; тело повинуется приказу быстрее мозга; лихорадочно перебираю фильтры стекла-экрана: в видимом свете - ничего; в ближнем инфракрасном - ничего; в дальнем инфракрасном - ничего; в ближнем микроволновом - вроде тоже ничего...

Я - Козлов; помехи всё сильнее, я спотыкаюсь, ворочаюсь, кое-как бреду в невесомости, кувыркаюсь, только бы уйти, только бы спастись...

Я - Козлов; лучше попробую короткие волны: в ультрафиолетовом - вроде ничего; в рентгеновском... так, мне показалось или... усиливаю до ближнего гамма-излучения... вижу перед собой в воздухе редкие точечные всполохи! И их становится всё больше, вспышки чаще и больше! Они надвигаются прямо на меня!

Я - Козлов; кричу от неожиданности и ужаса, вскидываю оружие и зажимаю спусковой крючок.

Я - Козлов; ещё до того, как я навёл огнемёт, замечаю, что тварь отдёрнулась, резко ослабила вспышки, будто испугалась моего крика.

Я - Козлов; мощной струёй огня заливаю коридор, продолжаю кричать и отступать.

Я - Козлов; вашу ж мать, оно всё равно приближа...

Я...

Я - Солоницын; мы с Серым пробираемся к жилым модулям через модули-фермы, хотя уверены, что выживших там не найдём, но работа простая, непыльная, платят хорошо, большего и не надо.

Я - Абрамов; не знаю, как Володя, а я рисковать не собираюсь; чуть что - тактически отступлю; наше дело простое - разведать обстановку.

Я - Абрамов; мне ещё двойняшек моих растить.

Я - Абрамов; не думал, что военные действия в космосе застанут кого-то на моём веку; всё-таки я скорее учёный-астрофизик, а не солдат, служил в армии давно, занимался исключительно авиацией, а теперь начальство впопыхах собрало группу наиболее подходящих кандидатов и отправило на передовую с энергетическим ружьём наперевес изучать, прости господи, аномалию какую-то...

Я - Абрамов; теоретически нам нужно было только робота доставить и сразу отчалить назад, к своим на "Богатырь-3", потом из тыла стрим смотреть и не париться...

Я - Абрамов; но нет, этому Куликову понадобилось выпендриться перед старшими по званию и всем миром, провести разведку боем, етить-колотить.

Я - Солоницын; господи! Господи! Господи!

Я - Абрамов; сигнал с парнями утерян!

Я - Солоницын; возвращаемся! Назад к челноку! Живее! Пропусти меня!

Я - Абрамов; почему они не отвечают? Что происходит?

Я - Солоницын; Нарушение приказа? Похрен! Вообще похрен! Умирать за деньги я не собираюсь! Если Куликов не справился, то нам и подавно ничего хорошего не светит! Вообще плевать на то, как отреаги...

Я - Абрамов; стоп! Володины фонари погасли! Солоницын остановился и трясётся посреди коридора! Это конвульсии! Мать! Мать моя... Матушки!

Я - Абрамов; убираюсь прочь так быстро, как могу, но в невесомости это получается неловко, большинство движений бестолковы, мои приборы и оружие на ремешках разлетаются и цепляются за всё, что попадается вокруг в узком коридоре, тормозят меня... Сбрасываю с себя оружие, объективы и прочие приборы.

Я - Абрамов; невидимая хреновина, значит, блокировала путь назад, так что теперь только один вариант отхода остаётся - опять в жилые отсеки, но там тупик, куча тупиков, и ничего не поделать.

Я - Абрамов; судорожно дёргаю всеми конечностями, отталкиваюсь, цепляюсь, скольжу сквозь тёмные помещения.

Я - Абрамов; все фонари гашу, всю электронику в скафандре вырубаю; возможно, именно она привлекает существо, так полагали многие, кто изучал видеозаписи "Эона", на которых погибал предыдущий экипаж... Капитан Гилмор тогда без электроники продержалась дольше остальных...

Я - Абрамов; теперь я без связи, но на это абсолютно наплевать, лишь бы выбраться отсюда живым...

Я - Абрамов; боже, помоги мне! Боже, помоги мне! Нет, помоги моим детям! Пожалуйста! Умоляю! Прошу! Отче наш...

Я - Абрамов; я запираюсь в тесной каюте, даже закрываю жалюзи вентиляционного отверстия, молюсь про себя, не издаю ни звука, не дышу, в полной темноте, иллюминатора нет.

Я - Абрамов; что это щёлкает?... всё быстрее и быстрее... Это у меня в голове или...

Я - Абрамов; дерьмо, я забыл отключить радиометр со счётчиком Гейгера! Прибор в сумке на поясе, вожусь с её замками непослушными пальцами в толстенных перчатках скафандра...