Охотники

— Но вы раскрыты, доктор. Они сочли вас опасным. И это я навел их на ваш след. Сперва я желал очернить вас в их глазах, выставить предателем. И тогда я еще не думал, что это может быть правдой.

— Если вы остаетесь, я могу и уйти, — спокойно отвечаю я.

— И они раскроют меня по тому же почерку, как вы и сказали.

Я пожимаю плечами.

— Это может случиться не так уж скоро. — И в его глазах мелькает тоска. Но тут же исчезает.

— Вы можете что-нибудь предложить? — спрашивает он.

— Кроме моей жизни?

Он кивает.

— Сменить снова имена, сменить континент. Пропасть ненадолго из их поля зрения. Перестать вести двойную жизнь. Нам больше не нужно будет убивать быстро, — его плечи расправляются — это значит лишь, что нам больше не надо убивать тех, кого не хочется. — А знаем мы достаточно для того, чтобы еще долго избавляться от других, и скрываться от них. Пусть это «долго» будет не таким уж долгим. Мы все не вечны.

Крейг кивает.

— Машина во дворе, — говорит он, поворачиваясь ко мне спиной. Хоть и понимает, что я могу воспользоваться ситуацией. Но если так будет — ему будет все равно. Как было и мне.

Больше мы не «охотники». И все же, мы останемся охотниками всегда. Потому что это единственное, что еще нам остается, если мы хотим, чтобы кому-нибудь когда-нибудь было не «все равно», и кто-нибудь еще почувствовал себя живым человеком. Пусть для нас самих уже слишком поздно.

Его настоящее имя было Джеймс Кристофер. Но неважно, какое имя он носил до, и какое будет носить после. Для меня он всегда будет Крейгом. Имена, под которыми мы здесь жили, утратив все человеческое, и все же пытаясь хоть что-то вернуть, останутся с нами навечно. Как клеймо на душе.