Незваный гость

— Э, да тебя задело, Кэри. Не терпится найти хоть какой-нибудь дефект, верно? — ответил Бурке. — Должен тебя разочаровать. Теоретически вполне возможно, что компьютер столкнется с проблемой, на которую вынужден будет задействовать все блоки. Например, если станция внезапно взлетит и ветер понесет ее по воздуху, одному из блоков потребуется помощь, и постепенно все они займутся решением, перестав выполнять остальные свои функции. Но даже в этом случае перегрузки не произойдет. Просто компьютер постепенно разработает теорию, объясняющую, почему мы полетели по воздуху, и примет меры, чтобы вернуть нас на прежнее место.

Кэри выпрямился и щелкнул пальцами.

— Тогда все просто, — сказал он. — Я пойду и скажу твоему компьютеру — по внутреннему микрофону, — что мы летим по воздуху.

Бурке громко расхохотался.

— Кэри, дурашка! — сказал он. — Неужели ты думаешь, что конструкторы Мозга не предусмотрели возможности словесной ошибки? Ты скажешь, что станция летит по воздуху. Компьютер мгновенно проверит твое утверждение, проведет визуальное наблюдение и вежливо ответит: «Простите, сэр, данные не подтвердились».

Глаза Кэри сузились, на скулах появились красные пятна, но улыбка осталась прежней.

— У него есть теоретическая секция, — пробормотал он.

— Конечно, — ответил Бурке, явно наслаждаясь разговором. — И ты можешь пойти туда и сказать: «Просчитай фальшивое условие — или данные, — что эта станция летит по воздуху», и компьютер немедленно примется за работу.

Он умолк, и Кэри выжидательно на него посмотрел.

— Но, — продолжал метеоролог, — он будет проводить вычисления только с помощью свободных блоков и прекратит их на то время, когда для обработки поступят реальные данные.

Он замолчал, глядя на Кэри не без иронии, но добродушно. Адвокат ничего не ответил.

— Сдавайся, Кэри, — в конце концов сказал Бурке. — Это бесполезно. Ни бог, ни человек, ни Кэри Хармон не смогут помешать моему компьютеру честно и добросовестно выполнять возложенные на него функции.

Глаза Кэри мрачно блеснули из-под опущенных век. Долгую секунду он сидел и смотрел на блюстителя станции, потом произнес:

— Я могу это сделать.

— Что именно? — спросил Бурке.

— Вывести твой компьютер из строя.

— Брось трепаться. Не принимай наш разговор так близко к сердцу. И не переживай, что тебе ничего не придумать. У конструкторов тоже не получилось.

— Я сказал, что могу это сделать.

— Запомни раз и навсегда: это невозможно. Прекрати искать изъяны там, где их быть не может, и давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Я могу поспорить с тобой, — медленно и напряженно проговорил Кэри, — на пять тысяч кредиток, что, если ты оставишь меня наедине с компьютером в течение одной минуты, я полностью выведу его из строя.

— Мне не нужны твои деньги, хотя пять тысяч — мой годовой заработок. Беда в том, Кэри, что ты никогда не умел проигрывать. И хватит об этом!

— Либо спорь, либо заткнись, — сказал Кэри.

Бурке перевел дыхание.

— Послушай-ка, — сказал он, явно начиная сердиться. — Может, я напрасно дразнил тебя компьютером. Но заруби себе на носу: я говорил чистую правду, и тебе не удастся заставить меня признаться, что ты прав. Ты ничего не смыслишь в технике, понятия не имеешь о работе Мозга и даже представить себе не можешь, насколько я уверен, что как-то вмешаться в его действия не в твоих по крайней мере силах. Ты, видимо, считаешь, что я хоть немного сомневаюсь, и поэтому предлагаешь спорить на баснословную сумму. Тогда, если я откажусь спорить, ты скажешь, что выиграл. Но послушай: я уверен не на девяносто девять и не на девяносто девять и девятьсот девяносто девять тысячных процента, что прав. Я уверен на сто процентов и не хочу спорить, потому что это будет просто грабеж; к тому же, проиграв, ты возненавидишь меня на всю жизнь.

— Мое предложение остается в силе, — сказал Кэри.

— Ну ладно! — вскричал Бурке, вскакивая на ноги. — Если ты настаиваешь, я согласен. Считай, что поспорили.

Кэри ухмыльнулся, встал с кресла и пошел за метеорологом, покидая просторную гостиную, в которой яркий свет ламп рассеивал мрак снежной бури за окнами. Некоторое время они шли по коридору с металлическими стенами, освещаемому трубками дневного света, и наконец остановились у большой стеклянной двери.

— Здесь находится компьютер, — сказал Бурке, указывая сквозь стекло и поворачиваясь к Кэри, стоявшему сзади. — Если ты хочешь обратиться к нему устно, надо говорить в левую решетку микрофона. Вычислительное устройство — справа, а внутренняя дверь ведет на теплоэнергостанцию. Но если ты думаешь применить физическую силу, лучше сразу пойдем обратно. Наши электро— и отопительные системы не имеют ручного управления. Они запитаны от небольшого ядерного реактора, который полностью подчинен компьютеру — конечно, за исключением автоматики самого реактора, которая отключает его в случае стихийного бедствия, скажем прямого попадания молнии. И тебе не удастся пробиться сквозь защиту даже за неделю. Если же ты задумал сломать сам компьютер, то его панель, на которой установлена решетка микрофона, сделан из двухдюймовых стальных листов, края которых сварены под давлением.

— Уверяю тебя, — сказал Кэри, — что я не собираюсь заниматься саботажем.

Бурке бросил на него быстрый взгляд, но в улыбке, мелькнувшей на лице адвоката, не было и тени иронии.

— Хорошо, — сказал метеоролог, отступая от двери. — Можешь войти. Мне подождать здесь или тебе необходимо, чтобы я удалился?

— О, можешь смотреть сколько влезет, — ответил Кэри. — Нам, компьютероломателям, нечего скрывать. — Он повернулся к Бурке и распахнул полы пиджака. — Вот видишь, у меня ничего нет за пазухой, — насмешливо проговорил он.

— Иди, — грубо перебил его Бурке. — Сколько можно трепаться? Я предпочитаю отдыхать в гостиной.

— Бегу, — ответил Кэри и вошел внутрь, закрыв за собой дверь.

Бурке смотрел сквозь стекло, как Кэри приблизился к микрофону и остановился примерно в двух футах от панели. Замерев на месте, он полностью расслабился: плечи опустились, руки повисли как плети, и, напряженно глядя ему в спину, Бурке какое-то время не мог понять, что кроется за столь странной позой. Внезапно его как осенило, и он громко расхохотался.

«Ну конечно же, — сказал он сам себе. — Наш герой решил блефовать до конца и теперь ждет, когда я не выдержу, заволнуюсь и ринусь оттаскивать его от компьютера».

Успокоившись, он закурил сигарету и посмотрел на часы. В распоряжении Кэри оставалось примерно сорок пять секунд. Затем ему придется выйти и признаться в собственном бессилии, если только он тут же, на месте, не придумает какие-нибудь фантастические аргументы, доказывающие, что данное поражение является на самом деле полной победой.

Бурке нахмурился. Сколько он помнил Кэри, тот просто патологически боялся признать себя побежденным или допустить, что на свете существует человек умнее, чем он сам; и, если сейчас не удастся хоть как-то его успокоить, жить с ним вдвоем на станции в течение многих дней, пока не кончится буран, будет очень тяжело. Не выгонишь же его на улицу при температуре ниже шестидесяти по Цельсию и ураганном ветре. С другой стороны, Бурке совсем не нравилось, что ему придется как-то подлаживаться...

Вибрация генератора, которую он чувствовал сквозь пол подошвами ботинок и ставшая такой же привычной, как дыхание, внезапно прекратилась. Лопасти вентилятора, расположенного в грилле над его головой, замедлили бег и остановились. Свет померк, а затем погас, и коридор потонул в полумраке, освещаемый лишь призрачным светом, проникающим снаружи в окна компьютерной комнаты. Сигарета вывалилась из онемевших пальцев Бурке, и, кинувшись к двери, он ворвался внутрь.

— Что ты сделал? — выкрикнул он.

Кэри насмешливо посмотрел на него, подошел к стене и небрежно прислонился к ней плечом.

— Это — тебе решать, — ответил он.

— Не сходи с ума... — начал было Бурке, но тут же одернул себя, как человек, которому некогда терять драгоценное время, повернулся к панели и уставился на показания приборов.