Сталкер-2, или Воспоминание о Зоне

Путин: - Посмотрите, там никого нет?

Геращенко выбирается из машины, осторожно крадется.

- Да быстрее вы, ради Бога!

- Никого нет.

- Идите к тому выходу!

"Уазик" уезжает.

В проулке вновь появляется этот полицейский.

Путин: - Ну что же вы, Писатель!

"Уазик" дает задний ход.

И вот, они у ржавых железных ворот в самую Зону. Здесь застава. Проходит тепловоз. Машина скорее за ним. Вдруг тепловоз тормозит, приходится тормозить и Путину. Из тепловоза высовывается Шандыбин в матроске.

- Стой, стрелять буду!

- Стоим, - все трое подняли руки.

- Дайте папироску рабочему-депутату.

Путин делает вид, что он поднял руки только чтобы почесать голову. Кивает Геращенко. Тот достает пачку сигарет, пытается вытащить одну сигаретку. Василий захапывает всю пачку.

- Давай всю.

Тепловоз уходит, Василий затихающим голосом горланит:

- Напрасно старушка ждет сына домой...

Машина проезжает сквозь распахнутые ворота. Но на заставе ведь есть еще охрана. Но конечно, это не та былая могучая охрана, что охраняла Зону при прежних сталкерах. Мы видим несколько человек, которые в левой руке держат автоматы, а правую руку тянут за подачкой. Это Рушайло, Иванов, Ястржембский. Шойгу придерживает рукой плакат:

Россия - родина мамонтов!

И чтобы беспрепятственно проехать, Геращенко начинает кидать им пачки денег. Кому-то попал в руки, кому-то угодил пачкой прямиком в лоб.

- Ну хватит, - говорит Путин, останавливая очередную руку с пачкой денег. - Надо приберечь еще на несколько, хоть и крохотных, но индексаций. Да еще эти, как их... внешние долги, будь они неладны.

"Уазик" съезжает с железнодорожного полотна в сторону и вдруг слышна неожиданная стрельба. Брызги стекла.

- Это еще кто?

Чубайс: - Непримиримые из Чечни. Опять до них не дошли выделенные деньги.

Путин: - Писатель, посмотрите, там есть дрезина?

Геращенко печально смотрит в никуда: - Сперли.

- Не сперли! - возмущается Чубайс. - Дрезина моторная, инвентарный номер 19-93 была приватизирована.

- Один хрен, что сперли. На чем мы теперь поедем?

- Мне так все равно, - говорит Путин. - Раз уж нет ни бульдозера, ни истребителя, то можно и на этом, - и ласково стучит по рулю машины.

Автомобиль выворачивает на другую железнодорожную колею и, громыхая по шпалам, едет вдаль.

6.

Зона. Видны странные, необычные пейзажи. Снег. Припорошенная скульптурка Ленина (вариант: Дзержинского) указывает рукой вверх. Торчащая в разные стороны из заброшенного бетона арматура. Бок о бок стоят новенький 600-й мерседес, помигивая габаритами и ржавая раскуроченная "копейка" (Ваз-2101) на деревянных бакулках вместо колес, с продавленным верхом. Это Зона по-разному воздействует на предметы. Какие-то обломки, фрагменты стен. Не то недострой, не то разрушено.

Чубайс: - Я слышал, в Зоне все еще сохранились люди. Те, которые жили здесь в момент наступления переходного периода.

Геращенко: - Не уверен, что это жизнь.

Чубайс: - Ну, в строго биологическом смысле...

Слышат стук. Заглядывают в проем стены. Сидит козел (шахтер), долбит каской по полу.

- Кто это?

Путин: - Мираж, наверное. Здесь все время что-то мерещится.

- Хочу есть, - говорит козел.

Путин: - Ну вот, я же говорил что это мираж. Не обращайте внимания.

Чубайс с иронией шахтеру: - А ты не пробовал начать голодовку?

Козел: - Пробовал, не помогает. Все равно есть хочу.

Идут дальше, слышат невнятный вой. Заглядывают в другой проем стены а там сидит свинья с плакатом: "Верните учителям зарплатку!". И хрюкает. Потом воет на луну.

Чубайс: - Как же они живут, если никто не работает?

Путин: - Этого никто не может понять. На то она и Зона.

Камера показывает лужу, в которой лежит пистолет. Затем смещается дальше и теперь видны в воде поочередно - автомат, гранаты, гранатомет.

Путин: - Она была где-то здесь...

- Кто?

- Комната исполнения желаний. Ага, вон она. (Теперь вдалеке за рекой виден Кремль). Нам туда.

Геращенко (разочарованно): - Что же вы цену набивали?! Это же рукой подать!

- Да, но рука должна быть о-очень длинной. У нас такой пока нет.

7.

Вот, наконец, они внутри стен Кремля. Путин кладет на педаль газа "уазика" кирпич и автомобиль без людей уезжает по белой, очищенной дворниками от снега дороге за стены Кремля.

Геращенко: - А как же мы вернемся?

Путин: - Здесь не возвращаются...

Геращенко: - В каком смысле?

После некоторой паузы. Теперь они уже внутри самого здания.

Путин: - Ну вот... мы и дома.

Чубайс: - Тихо как!

Видны пустые паркетные залы Кремля.

Путин: - Это самое тихое место на свете. Вы потом сами увидите. Тут так красиво, спасибо Пал Палычу. Тут ведь никого нет.

Геращенко: - Мы же здесь.

Путин: - Ну, три человека не могут здесь все испоганить.

Геращенко: - Почему не могут? Могут. Лет эдак за восемь.

8.

Путин, рассказывает:

- Зона - это... очень сложная система... ловушек, что ли, и все они смертельны. Не знаю, что здесь происходит в мое отсутствие, но стоит здесь появиться мне, как все приходит в движение. Бывшие ловушки исчезают, появляются новые. Тонут подлодки, горят башни, пропадают журналисты. Это Зона. Может даже показаться, что она капризна, но в каждый момент она такова, какой мы ее сами сделали...

Теперь видно, что они подошли к Залу Заседаний ГосДумы и стоят перед дверью туда. Слышна считалка ("Эне бене..." или "Вышел месяц из тумана..."). Это Путин пальцем тыкает, выбирает кому первому войти в Зал Заседаний.

Тогда Чубайс снимает со спины рюкзак.

- А вы знаете, я вас, пожалуй, здесь подожду, пока вы назад не пойдете. Осчастливленные.

Путин: - Это невозможно!

Чубайс: - Уверяю вас, у меня с собой бутерброды, термос, батарейки (вертит перед носом палкой колбасы и китайской радиолой).

Путин: - Во-первых, без меня вы здесь и часа не выдержите.

- А во-вторых?

- А во-вторых, здесь не возвращаются тем путем, каким приходят. Так что прошу... - делает жест. - Идите оба.

- А нельзя ли туда бросить вначале гаечку? - Геращенко показывает гайку на ленте.

- Пожалуйста.

Путин достает дымовую шашку, приоткрывает дверь и бросает. Из щелей лезет дым. Затем он силком заталкивает их внутрь, закрывает за ними тяжелую дверь, припирает ее спиной и вытирает пот со лба. Прощально машет рукой. Затем говорит растерянно:

- Я не могу влиять на процессы в Зоне. Она слишком большая, непредсказуемая...

Из-за двери слышны крики депутатов, споры, шум. В дверь долбятся. Через паузу, отталкивая Путина от двери, из Зала вываливаются оба Геращенко и Чубайс, все в рваных лохмотьях, взлохмаченные. В грязных пятнах (например от торта).

Путин, распахивая объятья: - А вы, наверное, прекрасные люди. Я, правда, и не сомневался почти, но все же вы такую муку выдержали... А это самое страшное место в Зоне. У нас его называют "мясорубкой". Сколько здесь людей погибло!

И говорит в сторону (зрителям), прикрывая рот ладонью:

- Дело в том, что здесь надо обязательно кого-то сдать, чтобы остаться живым самому.

Теперь они в Белом Доме, перед Залом, где заседает Правительство. Здесь и есть та самая Комната исполнения желаний.

Геращенко: - ...ведь вы приводили сюда множество людей...

Путин: - Не так много, как бы мне хотелось...

Геращенко: - Ну-у, все равно, не в этом дело... Зачем они сюда шли? Чего они хотели?

Путин: - Откуда мне знать? Помню, например, был здесь Кучерявый мечтал всех чиновников пересадить на "Волги".

- Вышло?

- Не-а. Ведь исполняются только самые сокровенные желания. И так многие здесь. Приходят с намерением сделать людям добро, а вместо этого получают какие-то квартиры и коттеджи.

Геращенко: - А сами вы никогда не хотели этой комнаткой, э... попользоваться? А?