Добро пожаловать домой

Профессор Томпсон прикрыл глаза ладонью и посмотрел на пирамиду.

– Может, поедим, – предложил он, – а потом уже отправимся на разведку?

Судя по голосу, мысль о еде не вызывала у него особого энтузиазма.

– Ты действительно хочешь кушать? – поинтересовался доктор Чи.

– Нет, но я подумал…

– Лучше я захвачу с собой пару пачек концентратов, – из открытого люка сказал полковник Кренин. – В крайнем случае пообедаем прямо у пирамиды.

Тем временем капитан Трейс, не отрываясь, следил за большим круглым камнем высотой около пятидесяти сантиметров, лежащим в нескольких метрах от корабля.

– Между прочим, – вмешался он. – вы видели раньше этот камень или нет?

Как оказалось, до этого момента никто камня не замечал.

– Посмотрите, – сказал Трейс. – Смотрите внимательно…

Медленно, очень медленно, камень полз по рыжей марсианской пустыне. Вне себя от изумления, земляне наблюдали, как он надвинулся на маленький островок мха. Потом камень пополз дальше: за ним на песке не осталось ни малейшего следа растения.

Фронтенак подошел к камню и дотронулся до него рукой. Затем постучал по нему. Похоже, он был совершенно ошеломлен.

– Давайте его перевернем, – предложил Трейс.

Так они и сделали. Снизу камень оказался мягким. Он выглядел как нечто среднее между губкой и улиткой. Полежав немного на «спине», псевдо-камень начал медленно прятаться в свой твердый панцирь.

– Великолепно, потрясающе, изумительно! – вскричал Фронтенак, от волнения переходя на свой родной французский, – Какое удивительное животное!

– Или растение, – сухо добавил Томпсон.

– Конечно, животное, – настаивал Фронтенак. – По всем законам…

– На Марсе, – прервал его Томпсон, – разработанные на Земле классификации могут оказаться неприменимыми.

Они осторожно положили «камень» в исходное положение.

– А теперь поехали к пирамиде, – решил полковник Кренин. – Земле наверняка не терпится услышать о результатах разведки. Я уже погрузил на моноколесо фото-, кино – и телекамеры. Надеюсь, никто не забыл взять с собой рацию и магнитофон?

– А как же мой экземпляр? – воскликнул Фрон­тенак. – Мне хотелось бы за ним понаблюдать.

– Ну, тогда тебе поручается одновременно наблюдать и за кораблем, – с улыбкой ответил Кренин. – Кто-то все равно должен остаться…

Французу явно хотелось разорваться пополам.

Последняя проверка – и земляне (за исключением профессора Фронтенака) забрались в моноколесо. Капитан Трейс взялся за штурвал. Уезжая, они видели, как француз, улегшись на песок, пытался разглядеть как же его «камешек» ухитряется передвигаться.

Пустыня почти повсеместно была ровной, как стол, и дорога до пирамиды заняла всего десять минут. По пути земляне заметили небольшие заросли каких-то растений и странную высокую траву, умудрившуюся, словно кнут, ударить по обшивке моноколеса. Еще они встретили несколько «камней», которые профессор Томпсон за неимением лучшего прозвал Друзьями Фронтенака.

По мере того, как они приближались к подножию пирамиды, возбуждение продолжало нарастать, пока не перешло в какое-то неестественное спокойствие. Они буквально захлебывались от изумления. Они чувствовали себя словно в волшебном сне…

Пирамида, словно небывалая игла, пронзала небесный свод. По сравнению с ней египетские пирамиды казались детскими игрушками.

Прежде всего земляне объехали пирамиду вокруг. Они смотрели на нее и не могли оторвать глаз. То, что представило их взорам, не поддавалось описанию. Оно было не только совершенно необъяснимым, но и просто-напросто невозможным. И тем не менее вот она, величайшая загадка, когда-либо встречавшаяся человеку.

Они смотрели на грани пирамиды: ряд за рядом черных, вроде бы базальтовых, плит. И каждая, несмотря на века, тысячелетия песчаных бурь и ураганов, безукоризненно ровная и гладкая. Четыре черных гигантских лестницы, уходящих в небо, встречающихся где-то невообразимо далеко, на полпути к звездам…

Но в центре каждой ступени была блестящая белая панель, изрезанная бесчисленными прожилками красного, зеленого, золотого цветов. Они сверкали, словно зеркала, прекраснее любого земного мрамора. А самая нижняя из этих панелей, как, впрочем, и черные базальтовые глыбы, среди которых она была установлена, наполовину уходила в красный марсианский песок.

Четверо землян вылезли из моноколеса и, горя желанием рассмотреть одну из таких панелей, подошли поближе к основанию пирамиды. И в тот же миг нижняя, не засыпанная песком белая панель бесшумно отодвинулась, открыв тускло освещенный проход. Все так же беззвучно из прохода выдвинулся легкий металлический трап. Выдвинулся и начал медленно опускаться, пока его конец не коснулся песка рядом с ногами полковника Кренина.

– Клянусь всеми святыми, – хрипло воскликнул профессор Томпсон. – Она знает, что мы здесь.

– Фотоэлектрическое устройство, – предположил капитан Трейс, первым пришедший в себя, – а может, сейсмо-датчики.

– Вопрос в том, – сказал полковник Кренин, – принимаем мы приглашение или нет.

– Во всяком случае, – улыбнулся доктор Чи, – пригласили нас весьма вежливо.

– Возможно, это ловушка, – заметил Трейс.

– Слишком сложно, – покачал головой Кренин. – Расправиться с нами можно было куда проще…

– Зайди ко мне в спаленку, милая, сказал паук мухе… – улыбаясь, заметил профессор Томпсон.

– Ничего себе спаленка, – фыркнул Трейс.

– А вдруг это разумный паук? – не унимался Томпсон.

– Трудно понять психологию разумных существ, – сухо сказал доктор Чи, – строящих огромные пирамиды для поимки неосторожных космонавтов.

– Двое из нас, – решил полковник Кренин, – примут приглашение, двое останутся снаружи.

– Давайте тянуть жребий, – предложил Трейс.

Вынув из пачки четыре сигареты, он оторвал фильтры у двух из них. Немного потасовав сигареты за спиной, он предложил своим спутникам выбирать.

– Две короткие остаются, – сказал он.

Кренин выбрал сигарету – длинная. Томпсону и Чи достались короткие.

– Мы ограничим разведку одним часом, – сказал полковник. – Радиосвязь только в экстренном случае. Что бы ни случилось, оставайтесь здесь. Ни в коем случае не следуйте за нами.

Он потрогал трап носком ботинка.

– Удачи вам, – пожелал профессор.

– Вам уже и так чертовски повезло, – пробурчал доктор Чи.

Сперва Кренин, а за ним и Трейс осторожно поднялись по трапу. Наверху они на мгновение остановились, помахали своим спутникам и скрылись в глубине прохода.

Стены туннеля, в котором они оказались, были сделаны из того же вещества, что и белые панели на гранях пирамиды. Они излучали приятный зеленый свет.

Совершенно прямой, пустынный коридор шел, казалось, к самому центру пирамиды. «Если так, – решили Кренин и Трейс, – то идти им придется порядком». Чуть поколебавшись, они двинулись вперед. Поначалу они шли медленно и осторожно, словно ожидая, что очередная плита пола вдруг уйдет у них из-под ног, или что-нибудь упадет им на голову, или еще какой, не менее неприятной, неожиданности. Но ничего не происходило, и через несколько минут земляне уже совсем уверенно шагали по коридору. Через некоторое время они оглянулись: отверстие, через которое они вошли, еще было видно – крошечная светлая точка, до которой было уже несколько километров.

– Дело пахнет жареным, – пробормотал себе под нос капитан Трейс по-английски.

– Прошу прощения? – не понял его полковник Кренин.

– Я только хотел сказать, – объяснил на новофранцузском Трейс, – что ситуация не поддается логическому объяснению.

– Ну, не совсем так, – криво усмехнулся Кренин. – Все говорит за то, что здесь поработал разум, у которого была какая-то вполне конкретная цель…

И вдруг Трейс схватил его за руку. Он показывал вперед. Там, на белой стене чернел прямоугольный кусок полированного базальта. А на нем была выгравирована диаграмма.

Перед ними лежало схематическое изображение Солнечной системы. Все планеты, кроме двух, были показаны просто кружочками на пунктирных линиях, изображающих их орбиты. Все, кроме двух… Третья планета, Земля, была представлена блестящим зеленым камнем, а четвертая, Марс, еще более блестящим крас­ным.