Научная фантастика. Возрождение

Мальчик-герой добрался до зернистого корпуса чужого звездолета и, ошалело размахивая молотком, принялся вбивать крючья. От старательной работы замигала и поблекла свечная корона. Мальчик действовал почти вслепую. Канул в непроницаемый мрак, вверяя себя судьбе.

Пит вскарабкался поближе к Катринко и проворно подключился к ее спексу:

— Нам пора, малыш. Сейчас — или никогда…

— Еще рано, — ответила Катринко, — я записываю события.

— Нам представился подходящий случай!

— Отправимся позже. — Катринко смотрела, как парящая пустота, точно стая летучих мышей, хищно приближалась к детским ногам. Повернула к Питу скрытое маской лицо; все тело бесполого существа свело от ярости. — У тебя еще остался штык-канат?

— Три штуки.

— Дай мне! Я должна ему помочь!

Катринко отвязалась, уверенно соскользнула по корпусу звездолета прямо на натянутую веревку. Для Пита оказалось совершенной неожиданностью, что Катринко, пригнувшись, поймала равновесие и понеслась по вибрирующему канату. Бесполое создание превратилось в гудящее пятно, а местные жители испытали такое потрясение, что едва смогли поднять арбалеты.

Отовсюду вслед бегущей неслись стрелы, едва не изрешетившие перепуганного мальчика на противоположном конце каната. Затем Катринко прыгнула в никуда, расставив в стороны руки в перчатках и ножные захваты. Исчезла…

Поступок настоящего профи — Питу редко доводилось видеть подобное. Такое не забывается.

Сам Пит неплохо продержался бы на натянутом канате. Да, он имел опыт, у него было отличное чувство равновесия и реакция. В конце концов, он являлся профессионалом. И если того требовало дело, то смог бы пройтись по канату.

Но только не в полном снаряжении, с ножными захватами… Не по канату, кое-как держащемуся на чугунном гарпуне, сделанном в кузнице кустаря, не будучи тяжелее Катринко на двадцать килограммов. Не в разгар акробатических этюдов, которые выписывали летучие роботы. Не под шквалом стрел.

Пит уже давно не поддавался безумию настолько. Он решил добраться до Катринко более разумным путем. Он вскарабкается на звездолет, перейдет через потолок и залезет на соседний корабль — тот, что вдали. Тяжелая работа, часа на три — и то если повезет и ничто не будет угрожать.

Взвесив все шансы, Пит принял решение и приступил к делу.

Он как раз подоспел, чтобы увидеть, как Катринко деловито прокладывает себе при помощи штык-канатов дорогу внутрь третьего звездолета. Как только бесполая отодвинула в сторону вырезанную пластину, наружу вырвался сноп белоснежного сияния. На один смертоносный миг Катринко превратилась в призрачный силуэт в ярком свете, а камуфляж оказался совершенно бесполезен. Одежда трепетала в мощных порывах ветра.

Ребенок, карабкавшийся на звездолет, закрепился на стенке при помощи якоря и отвязал вторую веревку. Взглянул на неожиданно пробившийся сноп света и заверещал так пронзительно, что зазвенела целая вселенная.

Многочисленные родичи мальчика отреагировали инстинктивно — хаотичным потоком арбалетных стрел. В воздушном вихре они летели неверной, непрестанно меняющейся траекторией, но их было много… Катринко прогибалась, увиливала и в конце концов скатилась внутрь космического корабля. Вновь исчезла.

Не задело ли ее? Пит поставил якорь, отвязался и попробовал радиосвязь. Но слабый сигнал не доходил без оставшихся в рюкзаке реле.

Пит упрямо продолжал карабкаться. Иного выбора не оставалось.

Через полчаса он закашлялся. В звездной космической полости стоял жуткий запах. Вонь исходила из захваченного корабля, мерно изливаясь из прорезанного отверстия. Смердело надолго закупоренными прелостью и гнилью.

Пит изо всех сил продолжал одиночное восхождение. Плечо сильно пострадало, и, что хуже, закапризничал спекс. Наконец градолаз добрался до прорезанного Катринко хода. Местные уже продвигались внутрь, перекинув прочный веревочный мост, который крепили к крупным болтами. Они размахивали факелами, копьями, арбалетами. Отбивались от неустанно наседающих роботов. По выражениям озверелой радости на лицах было ясно: этого момента дожидались давно.

Пит, оставаясь незамеченным, прокрался внутрь, в третий звездолет. На мгновение вдохнул кислую вонь и подался назад. Поменял фильтры в маске, вернулся.

Остывающее тело Катринко было пригвождено к потолку. Шальным выстрелом из арбалета пробило костюм, стрела пронзила левую руку. А потому бесполая, со свойственным ей благоразумием, проворно отступила к ближайшей стене, привязала себя к крепежной скобе и забилась поглубже. Кровотечение ей удалось остановить быстро. Несмотря на неудобство, даже смогла перевязать рану.

Но потом ее одолел зловонный воздух — исподволь, беззвучно.

Из-за побитых ребер и серьезной раны Катринко приняла подступившее головокружение за последствия шока. Когда ей стало плохо, она попыталась расслабиться и перевести дух. Роковая ошибка. Катринко по-прежнему висела в своем укрытии — незаметная, невидимая, неживая.

Пит обнаружил: Катринко не одна. Погиб весь экипаж звездолета. Месяцы, а то и годы тому назад. Должно быть, внутри звездолета случился какой-то гигантский пожар.

Электрическое освещение еще действовало, автоматика исправно функционировала, но вместо людей в космическом корабле остались одни мумии.

У мертвого племени оказалась самая прекрасная одежда из всей когда-либо виденной Питом. Большую часть времени обитатели корабля явно проводили за вязанием и вышивкой. Трупы украшали всевозможные складчатые рукава и кружевные передники, плетеные пояса, лакированные заколки для волос, излишне изящные сандалии… Люди вместе со своими кошками, собаками и громадными петухами были чудовищно изуродованы в неумолимом аду, накрытые волной дыма, во время вспышки, за считаные минуты заполнившей собой корабль…

Случившееся было слишком сложным для простого геноцида. Пит представлял себе китайских партийных бонз порядочными людьми и технократами, исполненными благих намерений профессионалами. Однако вполне возможно, что здесь случилось массовое самоубийство. Но продуманное. Оставалось надеяться, что происшедшее — крайне неблагоприятный и довольно неудобный сбой в социальном эксперименте.

Хотя в Вашингтоне весь этот бардак, конечно же, назовут иначе. Нет хуже бардака, чем этнический. Пит не мог не заметить: послушные обитатели звездолета даже не удосужились повредить щедро расставленное по коридорам оборудование слежения. Но камеры были отключены, а звездолет уже мертв.

Воздух внутри сделался чище. По коридору тяжелой поступью вышагивали двое солдат из второго звездолета, старательно грабя трупы местных жителей. Более удачного случая не придумаешь. Мародеры ухмылялись с благоговейным восхищением.

Пит вернулся к мертвой напарнице. Снял камуфляжный костюм: батареи еще пригодятся. Тощее бесполое тело топорщилось подкожными карманами — большими выемками, заполненными последними в жизни Катринко средствами для побега. Избитые ребра опухли и посинели. Пит не мог оставаться с ней.

Он вернулся к отверстию в корпусе корабля, где обнаружил озверевшую толпу. Захватчики мчались по веревочному мосту и столпились, морща носы и оживленно покрикивая. С роботами они справились: попросту не хватило машин, способных противостоять целому рассвирепевшему племени. Интеллект искусственных созданий был недостаточно высок, чтобы одолеть сопротивление вооруженных организованных людей, разве что перебить всех, на что машины попросту не были рассчитаны. Чистая победа.

Ликующих победителей Пит разогнал при помощи светошумовых разрядов.

Затем аккуратно нацелился с края дыры, рванул тело Катринко на себя и отшвырнул далеко-далеко, и бесполая кувырком полетела в кипящие лужи.

Пит вернулся на первый звездолет. Обратный путь оказался тягостен; добравшись до цели, Паук почувствовал знакомую сильную боль в плече: последствия старой травмы. Обдумывая дальнейшие шаги, Пит скрывался среди ничего не подозревающего населения.