Атланты, Воин

- Ты готов отгадать вторую загадку?

- Пока еще нет. - Скиллу хотелось насладиться блаженством утоленной жажды.

- Напрасно. Тогда я с твоего позволения перекушу.

Он хлопнул лапами, из воздуха появились шикарно сервированный стол и высокое кресло. Ловко, по-человечески устроившись в кресле, сфинкс повязала белую салфетку и начала неторопливо поглощать яства, перемежая пищу глотками выдержанного вина.

Скилл почувствовал, как его рот наполняет голодная слюна, а в желудке начинаются спазмы.

- Жаль, что ты не хочешь отобедать со мной, - проговорил сфинкс, вкусно причмокивая.

- Ладно, дэв с тобой! Задавай второй вопрос.

- Чудненько.

Сфинкс поправил салфетку и задумался. Странное то было зрелище огромная желтая кошка с невинным девичьим лицом и повязанной вокруг шеи салфеткой. Наконец он заговорил.

- Вторая загадка. Когда начинается ночь?

- Когда уходит день! - незамедлительно ответил Скилл.

Сфинкс казалась слегка озадаченной.

- Неплохой ответ. Пожалуй, получше моего: когда загораются звезды. Что поделать? Садись.

Он хлопнул лапами. Появилось второе кресло, количество блюд удвоилось. Скилл не заставил себя ждать и жадно набросился на пищу, время от времени бурча:

- Хорошее мясо. Великолепное вино. Не будешь ли ты так любезен передать мне вот ту тарелочку.

- Отменный аппетит, - заметил сфинкс. - Похоже, тебя не слишком волнует, что вскоре я задам третий вопрос, самый трудный.

- Нет ни одной вещи, которая могла бы испортить мне аппетит.

- Похвально. Ну что ж, - сфинкс повернула голову к западу, в ее глазах заиграли красные отблески, - солнце уже садится. Последнюю загадку я оставлю на завтра. Хочется провести приятный вечер с приятным человеком, а не с его рыдающей душой.

- Моя не зарыдает! - уверенно бросил Скилл.

Сфинкс пожал плечами.

- Другие тоже так думали.

Стол растаял в воздухе.

- Пойдем, я покажу тебе твое ложе.

Скилл прошел вслед за хозяином пустыни в тень финиковых пальм. Меж деревьями были натянуты гамаки.

- Выбирай любой.

Кочевник послушно залез в один из гамаков и попытался заснуть. Но не спалось, может быть, от волнения, может быть, от чего-то иного.

- Наверно, переел, - пробормотал скиф.

Тем временем стемнело. На небе зажглись звезды. В ночном воздухе замелькали неясные тени. Лежавший неподалеку сфинкс что-то забормотал. Скилл заметил, что между пальмами плавают крохотные полупрозрачные облачка, от которых исходило слабое сияние. Несколько подобных облачков по очереди подплывали к скифу, будто желая убедиться, что он спит, после чего стремительно уносились прочь. Однако одно надолго повисло над его головой. Скилл наблюдал за странным образованием сквозь ресницы, а затем резко открыл глаза. Облачко нервно дернулось, словно смутившись, что его застали за столь неблаговидным занятием, как подглядывание, но затем успокоилось и вернулось на прежнее место. Скиф решился нарушить тишину.

- Ты кто? - спросил он негромко. - Душа?

- Да, - тихо ответило облачко. - Я душа философа Арпамедокла. А кто ты?

- Я скиф Скилл, заброшенный в эту пустыню злой волей Аримана. Ты тоже стал жертвой этого злобного бога?

- Нет. Меня отправил сюда громовержец Зевс. Я имел неосторожность поспорить с ним относительно основ бытия и проиграл. Я утверждал, что земля есть плоскость, ограниченная со всех сторон водой. А оказалось, что она - шар.

- В это невозможно поверить, а еще труднее доказать!

- Поверить - да. Но доказать... Для бога это оказалось несложно. Он вознес меня в воздух, и показал страны, лежащие по другую сторону земли. Я видел странных животных с сумками на животе, ледяные континенты, бесконечную гладь океана. Я признал свое поражение, и он отправил меня сюда.

Скилл хотел посочувствовать, но не нашел слов.

- Ты проиграл этому чудовищу?

- Да. Я не отгадал третью загадку. Две первые обычно легкие. Он развлекается, давая жертве надежду. Но третьим вопросом он побеждает ее.

- Какой вопрос он задал тебе?

- Что есть солнце?

- И что ты ответил?

- Огненный шар, испускающий энергию. Он назвал меня ученым дураком и вырвал душу.

- А что надо было ответить?

Облачко снизилось к голове Скилла и заговорщически прошептало:

- Огненный меч Аримана.

- Огненный меч Аримана, - задумчиво повторил Скилл. - Спасибо тебе.

- Не за что. Я буду рад, если ты обведешь эту бездушную тварь вокруг пальца. Прощай, он зовет меня.

Душа Арпамедокла улетела прочь.

Скилл повернулся на бок и приготовился заснуть. Тихое вежливое покашливание заставило его поднять глаза вверх. Над ним висела еще чья-то душа, побольше размером, чем первая, с розовым нимбом.

- Кха-кха! Я вижу, ты не спишь.

- Не сплю, - подтвердил Скилл. - Ты кто?

- Душа. Несчастная душа философа Гистиома.

- Ты проиграл в споре со сфинксом.

- Да. Я не ответил на третий вопрос.

"Интересно, - подумал про себя Скилл. - Они что, все здесь сговорились? Проверю-ка!"

- Чья злая воля закинула тебя в эту пустыню? Владыка Олимпа?

- Увы, нет. Ариман.

- Ариман? Как и меня, - протянул Скилл, невольно проникаясь приязнью к товарищу по несчастью. - За что он тебя?

- Я прогневил его неправильным предсказанием.

- Разве философы предсказывают?

- Вообще-то нет. Но я увлекался магией, - повинилась душа. - Я сказал Ариману, что одна из кобыл родит ему совершенно черного жеребенка, который, когда вырастет, будет самым быстрым скакуном на свете, и что Ариман проездит на нем ровно двадцать пять лет. Жеребенок действительно родился, но не прошло и года, как какой-то негодяй украл его. Ариман заявил мне, что я должен был предсказать эту кражу, а не срок жизни коня, и отправил меня на растерзание сфинксу.

"Вот это да! - подумал Скилл. - Это же про Черного Ветра. Так вот почему Ариман гонялся за мной! Пренеприятно, однако, что я невольно оказался повинен в злосчастьях этого бедняги".

- И ты отгадал две загадки, - сказал кочевник вслух.

- Да. Они были несложны. К тому сфинкс разрешает вольно трактовать ответы. Это развлекает его. Самая трудная третья загадка. На нее не может ответить никто.

- Но сфинкс признался мне, что маг Кермуз ответил и на третий вопрос.