Атланты, Воин

- Ты не совсем понял меня. - Сфинкс улыбнулся, показав ровные белые зубы. - Тебе грозила материальная смерть...

- Куда уж материальней! - пробормотал Скилл. - Очутиться в желудках дэвов!

- ...Я же оставлю твое тело целым и невредимым, но заберу душу.

- Как это?

- Очень просто. Насколько я понимаю, ты очутился здесь по прихоти Аримана.

- Мне тоже так кажется.

- В общем, других здесь и не бывает. Люди боятся песков Говорящей пустыни. Кстати, Говорящей ее называют потому, что ею владею я, большой любитель поговорить.

- Любитель или любительница? - спросил Скилл, у которого были не совсем ясные представления о половой принадлежности Сфинкса. Ведь эллины считали, что сфинкс - она, парсы же полагали, что он обладает мужскими достоинствами.

- Скорее любитель. - Сфинкс повернулся боком и, приподняв ногу, продемонстрировал кочевнику нечто внушительное. - Хотя во мне есть и женское начало. Но мы отвлеклись. Мы с Ариманом большие приятели или, выразимся точнее, - партнеры. Он посылает ко мне людей, зная, что я умираю от скуки и не прочь поболтать с каким-нибудь не в меру прытким магом или сановником. К слову говоря, простой кочевник у меня впервые.

- Я польщен.

- Так вот, Ариман посылает ко мне людей, а я возвращаю ему их тела. А душу оставляю себе. Эта душа будет развлекать меня долгими прохладными ночами.

- Что значит душа? Ее же нет! - воскликнул Скилл.

- Ты неисправимый материалист. У меня однажды был такой. Великолепный экземпляр! Он ухитрился ответить на все мои вопросы и успел удрать раньше, чем я растерзала его своими когтями. Маг Кермуз. Может, слышал о нем?

Скилл кивнул головой.

- Слышал. Но как же уговор? Ведь ты должен был отпустить его, если он разгадает твои загадки!

- Ну, должен... - Сфинкс почувствовал себя неловко и отвел взгляд в сторону. - Ариман попросил, чтобы я не отпускала его. Мне трудно было отказать в подобной просьбе. Хотя, надо признаться, это не совсем по правилам. Но обещаю, с тобой все будет честно. Ты не ответишь на мои вопросы, я оставлю себе твою душу, а тело возвращу Ариману.

- Но, если, как утверждают маги, душа - основная субстанция человека, то как он может существовать без души?

- О, да ты не глуп! - обрадовался сфинкс. - Это приятно. Позволь узнать, откуда кочевник знает такой мудрый термин как субстанция?

Скиф предпочел бы, чтобы собеседник считал его как можно более глупым. Досадуя на непростительную ошибку, он неохотно признался:

- Я общался со многими магами, а кроме того, провел несколько лун в школе натурфилософа Фегора.

- Вот как! Это весьма известный философ. Тебе повезло. И мне. Очевидно, придя в восторг оттого, что скиф явно превзошел его ожидания, сфинкс несколько раз хлестнула себя по бокам хвостом. - К вопросу о том, как человек может существовать без души... Ты будешь двигаться, пить, есть, спать. Но не будешь думать, чувствовать боль и наслаждение. И ты будешь во всем повиноваться Ариману, а твое холодное сердце будет точить страшная тоска. Человек не испытывает при жизни и сотой доли той тоски, что будет мучить тебя после того, как душа покинет свою бренную оболочку.

- Живой мертвец! - прошептал Скилл. Он вспомнил странную шестерку, облаченную в балахоны. Их головы и тела крошились под ударами гранитных глыб, но они поднимались вновь и вновь, направляя свои колдовские палки навстречу взбунтовавшимся дэвам.

- Да, живой мертвец. Материализованная тень, не нашедшая пристанища в темных пещерах Тартара. - В этом месте сфинкс немного смутился. - Извини меня за эту не очень уместную метафору. Я так же, как и ты, получила эллинизированное воспитание. Не по своей воле. Проклятые философы Гистиом и Арпамедокл! Их вечно спорящие души не дают мне покоя. Я невольно нахватался от них всяких идиотских побасенок. Ну вот, теперь ты знаешь, что тебя ожидает. Готов ли ты к испытанию?

- А если я откажусь?

- Тогда умрешь здесь, в двух шагах от источника.

- Эх, - выдохнул Скилл, - если бы у меня только были стрелы!

- Не поможет. Меня убьет лишь слово. Тем, кто ответил на три вопроса, я могу задать четвертый. По их желанию. Если они ответят и на четвертый вопрос, я окаменею, а души, захваченные мною, вернутся в свои тела, и те найдут вечный покой. Но, поверь, для подобного случая я храню такую загадку, разгадать которую не смог бы даже сам Ариман.

- Хорошо, - сказал после краткого раздумья Скилл. - Я готов отвечать на твой первый вопрос.

Сфинкс облизнулся.

- Я слышу, как твой язык царапает небо. Не хочешь ли бокал воды?

- Не откажусь.

Монстр хлопнул лапами. В воздухе появилась большая золотая чаша. Она лихо подлетела к водоему, черпнула воды и направилась к скифу. И вот она покачивается у его лица, роняя на песок прозрачные капли. Скилл протянул руку, но поймал лишь пустоту. Чаша исчезла, вода хлынула вниз и мгновенно впиталась в песок. Сфинкс радостно рассмеялся.

- Шутка. Маленькая шутка. - Его лицо приняло жесткое выражение. Воду ты получишь только после того, как ответишь на первый вопрос. Но я думаю, ты не получишь ее вовсе.

- Думай за себя! - процедил Скилл.

Но сфинкс не обратил на его слова ни малейшего внимания.

- Итак, вопрос первый... Чем пахнет пустыня?

Скилл задумался. Чем может пахнуть пустыня, где нет ни одного растения или животного, где запах исторгает лишь обожженный солнцем песок, переносимый ветром.

- Солнцем и ветром!

- Красивый ответ. - Сфинкс казалась довольной. - Но не совсем верный. Пустыня пахнет еще и смертью.

Он сделал шаг к скифу, намереваясь вытянуть душу.

- Протестую! - завопил Скилл. - Достаточно того, что я назвал две части ответа.

- Хм... - Монстр задумался. - В общем, ты прав. Я допустил оплошность, признав, что пустыня пахнет солнцем и ветром. Я должен был сразу сказать: смертью. Ну что ж, первый раунд ты выиграл. Пей сколько хочешь.

Скифа не пришлось уговаривать, он в тот же миг бросился в озерцо. Стоя по пояс в воде, он глотал живительную влагу, чувствуя, как к нему возвращаются силы.

- Ух! - Скилл нырнул и, шлепая руками, пересек озерцо, чувствуя, как ледяная вода растворяет негой наполненное солнечным жаром тело. - Ух!

Сфинкс дождался, когда гость вылезет на берег, и спросил: