Астроном или Работа по коррекции звёздного неба

- Так у меня...

- Бери. Отстал, небось, от жизни, политикой не интересуешься, современного искусства, тем более, не знаешь. Новомодные течения, небось, мимо тебя протекают. Протекают?

- Протекают, Леонид Иванович.

- Ну, вот и устраняй.

- Чего?

- Протечку. Дела, говорю, принимай!

- Слушаюсь!

- Это хорошо, что слушаешься. - Уже сам себе сказал Леонид Иванович, кладя трубку.

- ...и повинуюсь, - добавил Михаил Григорьевич, услышав гудки. Абсолютно серьезно к разговорам с начальством относиться вредно для здоровья, да и абсолютного ничего в этом мире нет (к примеру: любитель чистоты Галилео Галилей и на Солнце нашел пятна, чего уж тут говорить о более близких объектах).

Значит, предчувствия Дмитриева не обманули. '...а, капитан 'буксует', хотя, когда тут расследовать, если каждый день новое дело...' - резюмировал подполковник.

Контролируя нового сотрудника, Михаил Григорь-евич сам выезжал на места событий, но уловить, что неуловимо связывает все эти три случая, пока не мог... что-то общее явно было.

- А, может быть они ничем и не связаны... Это был бы идеальный вариант... - подполковник крутил диск, набирая телефонный номер, дырочки для пальцев мощной пятерни были маловаты. - Фролов? Давате ко мне со всеми делами.

Не дослушав ответ капитана, Дмитриев положил трубку (эта небрежность со стороны вышерасполагающихся остро чувствуется, а к подчиненным не очень) и набрал в поисковой строке: 'Матюхин'. Компьютер деловито побурчал внутренностями и отрапортовал, что 'нашлось 495 тыс. ответов'.

- Нет, нам столько не нужно, нам что-нибудь по существу... что за птица этот депутат? Перелетавший уже один раз дорогу... - Михаил Григорьевич не стеснялся общаться с техникой вообще и с монитором в частности, не видел он в этом ничего зазорного. Техника чаще всего отмалчивалась, иногда довольно или недовольно урчала, в зависимости от настроения.

В дверь кабинета постучали.

- Войдите.

- Добрый день, Михаил Григорьевич. - Поздоровался капитан, прикрывая локтем дверь - в руках он бережно держал папки с делами.

- Давайте, Валентин Сергеевич, докладывайте, что там у нас... не смотрите, так удивленно, приказано вести эти дела мне лично, так, что пока самостоятельно поработать не получится. Ясно?

- Так точно.

- Точно, не точно... какие мысли или хотя бы соображения? Надеюсь, мы уже не на нулевом уровне?

- Тут, Михаил Григорьевич, много удивительного...

- То, что много удивительного, это не удивительно. Вы с филфака, что ли к нам пришли?

- Да нет...

- Понятно... и 'да', и 'нет'. Давайте по существу, впечатления позже, - одернул нового подчиненного Михаил Григорьевич, листая начинающую распухать папку с делом Матюхина.

- Седьмого числа на пресс-конференции умирает депутат Матюхин Алексей Николаевич. Из показаний съемочной группы, и это хорошо отслеживается в снятом материале, следует, что сразу после его смерти исчезла папка с предполагаемым компрометирующим материалом.

- Нашли?

- Да. В боковом выходе валялась на полу. Там ничего, кроме пачки старых предвыборных листовок не было...

- Послевыборных.

- Не понял?

- Так выборы уже прошли. И не факт, что важных документов там не было, остальное могло быть положено для веса и солидности. Возможно, взяли нужное, а остальное бросили, чего лишние тяжести таскать, да и заметно.

- Сомнительно, папка была старая, картонная с тесемочками и они были завязаны на узел.

- С самого начала?

- С какого начала??

- На записи видно, на узел завязаны тесемки или на бантик до проишествия?

- Виноват, не обратил внимания.

- Еще эти, бравые ребята охранники, толклись там рядом, откуда?

- Личная охрана депутата, он их сам набирал.

- Ясно. Что делается?

- Старший лейтенант Подвойский отрабатывает адреса и телефоны по записной книжке. В телефоне сохранилась запись разговора угрожающего характера, но не по поводу политики... что то личное: 'Если ты меня бросишь, то я тебе отомщу!' Голос вроде женский...

- Что значит 'вроде'?

- Низкий такой, ну это слушать нужно.

- Послушаем. И послушаем и посмотрим, спасибо телевидению. Что вы думаете об этой компании?

- На сегодня у них у всех повестки по поводу третьего эпизода. - Капитан посмотрел на часы. - Через сорок пять минут должны начать прибывать. Первым я пригласил водителя Алексея Борисовича Зямина..

- Значит, замечание услышали, ну и хорошо. Шофера видят и запоминают больше пассажиров, по роду деятельности. Что скажете про оператора?

- Николай Петрович Резников...

- Вот-вот...Резников, во времена моего лейтенантства, он проходил по делу мести бывших 'афганцев' одному интендантскому генералу. Снайпер он и, как мне помнится, не из последних. Поднимите всю его биографию от нуля до сегодняшнего дня.

- Быстро не получится.

- Почему?

- Людей нет.

- Давайте дальше, кадровый вопрос обсудим позже. Михаил Григорьевич сделал себе пометку в перекидном календаре. Почему-то они полагались начальникам и регулярно закупались завхозами, причем, подставки должны были соответствовать рангу: у Дмитриева она уже была деревянной, а не пластмассовой, но до мраморной он еще не дорос. Правда, у подполковника календарь всегда был раскрыт не на сегодняшнем числе, а там где еще было место для записей.

- По съемочной группе или по происшествиям?

- По происшествиям.

- Восьмого, прямо на концерте умирает, находившийся под воздействием наркотических средств популярный певец Миша Вяземский, он же Михаил Иванович Лопатов.

- Лопатов, Лопатов...Популярный? Что-то я не наблюдал там ни стадиона, ни столпотворения.

- Успели разбежаться. Там началась драка и был вызван наряд, а уже после случившегося сообщили нам. А так, он действительно популярен среди молодежи ПТУшного толка, таких сейчас достаточно. 'Где же мою долю прячут, укрывают...'

- А, слышал, крутили радиостанции, только это ворованное... - и подполковник вдруг запел с мальчишеским надрывом:

Что-то мою пулю долго отливают,

Что-то мою волю прячут-укрывают,

Догони меня, догони ме-ня,

Да лицом в траву, урони ме-ня...

Как-то так... Я сам из этих ... 'ПТУшного толка'. Шпана, короче, - пояснил Михаил Григорьевич, застывшему в недоумении капитану. - И что там выяснилось?

- Пока ничего. У него должны были начаться гастроли и частенько внахлест с другими исполнителями этого плана. Возможна конкурентная борьба. Старший лейтенант Шведов сводит все гастрольные планы и просматривает пересечения.

- Шведов, Шведов... не аналитик он, ему нужно с живыми людьми работать, а не с бумажками. При виде букв он засыпает быстро и надолго. Ладно, пока простительно, вы еще сотрудников плохо знаете. Поручите этот анализ Данилову.

- Он в отпуске и Тимошенко тоже.

- Я и забыл. Отзывайте обратно и практикантов нужно себе взять. А может он от передозировки.

- Нет. Это у него был обычный допинг перед выступлением.

- Тоже все отснято?

- Да. Качественно и подробно, даже камера не шелохнулась.

- Значит, в форме еще Николай Петрович.

- Вчера, девятого июля, во время генерального прогона новой программы на штырь из реквизита падает Альфонс Исаевич Комаров.

- Это пародист такой воблообразный что ли?

- Так точно.

- Давненько его не было видно, а все телевидение ругают, вот ведь хватило у них ума не показывать этого деятеля столько, что все подумали, что его уже нет. Знал бы о ком речь, отпросился с совещания, лично убедиться. Несчастный случай?

- Нет. Экспертиза показала, что он был мертв еще до падения.

- Труп, что ли, там репетировал?

- Пока эксперт по всем трем эпизодам в некотором замешательстве.

- И когда он размешается?

- Обещал сегодня после обеда. Что-то ему еще нужно уточнить.

- И тоже все отснято.