Выбор Шанур

— Хм. — Пианфар расчесала свою бороду когтями, покосилась на Кима и тряхнула головой, словно пытаясь прийти в себя после сильного удара.

— Как там идёт разгрузка? — спросила она, заметив, что стук контейнеров внизу прекратился. — С ней уже покончено?

— Похоже на то.

— Чтоб им провалиться. — Пианфар имела в виду стишо. Она пожевала кончики своих усов. — Пуккукта…

— Капитан?

— Как перевел компьютер слово «пуккукта»?

— От «торговли услугами» до «мести». — Хэрел протянула письмо от кифов Пианфар. — «Месть» — наиболее употребительное значение.

— Приветствую вас, охотница Шанур, — гласило сообщение. — Берегитесь Парукта, Скикта, Лускута, Нифаккити. А больше всех — Актимакта Кахакта.

Первые представляют собой серьёзную угрозу, последний — смертельную. Я, Сиккуккут, настоятельно рекомендую вам объединиться со мной для пуккукты и специально употребляю кифские термины, дабы избежать двусмысленности, нередко возникаюгцей при переводе.

Я, Сиккуккут, знаю о вашем пассажире и уверяю вас, что наиболее мудрым поступком с вашей стороны было бы сейчас уступить его мне — вы тотчас стали бы богатой. Однако я хорошо представляю, какой сфик состроит охотница Пианфар в ответ на предложение расстаться с предметом, обладающим столь высокой сфик-ценностью, и как она начнёт готовиться к его защите. Поэтому просто передайте ему, что я, Сиккуккут, поговорю с ним в должное время.

Примкните ко мне, охотница Шанур. Вместе мы сможем совершить великолепную пуккукту, причём сегодня она обойдётся нам намного дешевле, чем завтра.

Сообщите мне о вашем решении, и я, Сиккуккут, приду на причал. Мы найдём там какое-нибудь укромное местечко и побеседуем.

— Кифский ублюдок, — сказала Пианфар и скомкала бумагу. — Он хочет Тулли. Вот что ему нужно! Вот что купит ему положение! — Она взглянула на Кима, который сидел рядом, прижав уши. — Возьмите любую груженую канистру и отправьте её на «Харукк». Уведомите об этом сначала кифов, а потом стишо.

— Отправить канистру кифам? — задохнулась Хэрел, а Ким развернулся к Пианфар с удивленным лицом.

— Да, как подарок Сиккуккуту, капитану «Харукка». Наверняка стишо очень этим заинтересуются.

Глаза Хэрел дико округлились, а Ким совсем растерялся.

— Никто не посмеет предъявить претензии кифам, — заметил он.

— Конечно нет, — согласилась Пианфар. — Но пускай и Сиккуккут, и станционные власти поломают себе головы над тем, что находится внутри канистры. Если Сиккуккут откажется принять её, он сойдет с ума от любопытства. Если откроет — то не обнаружит там ничего, кроме нашего товара, и все его приятели, не имеющие чувства юмора, вдоволь налюбуются его сфиком. А если по пути на «Харукк» канистра побывает в руках других кифов, то он будет думать днём и ночью лишь о том, что же они у него украли — кифы ведь не доверяют друг другу.

— Но…— попытался возразить Ким.

— У нас нет времени. Поторопись, Хэрел.

— Ладно. — Хэрел уселась за компьютер, надела наушники и отключила мерцавший на панели зелёный огонек. — Это Тулли, — пояснила она. — Он звонит уже в двадцатый раз, все спрашивает про пакет с документами и умоляет нас пустить его сюда — дескать, ему необходимо поговорить с вами.

— Боги… — Пианфар рассеянно подергала себя за бороду, глядя мимо Хэрел на широкую спину Кима, который чинно восседал перед сканером, доказывая ей свою состоятельность — отчаянно, упрямо…

Пианфар постаралась не думать о том, как будут уживаться два самца на её корабле, — она понимала, что старые образы мышления не могли измениться в одночасье. Они не хейни, Пи!

— Пригласи Тулли к нам, — велела она Хэрел. — И остальные тоже пусть поднимаются, как только закончат работу. Начинайте готовиться к старту. Но прежде сделай то, о чём я тебя попросила.

— Хорошо. — Хэрел склонилась над микрофоном и принялась выполнять распоряжения своего капитана в порядке их получения. Наконец она вышла на канал стишо. — Главный офис Центральной, это хейнийское судно «Гордость Шанур», шестая секция. У нас есть для вас сообщение, касающееся груза: канистра номер 23500 отправлена в секцию номер 29, на корабль «Харукк».

— А теперь свяжись с Сикуккутом, — напомнила ей Пианфар. — Скажи, что стишо хотят перехватить предназначенный ему подарок.

— Пи, ты не можешь позволить себе потерять ещё одну канистру с товаром! — выпалил вдруг Ким. — Ни ради стишо, ни ради кифов. Пианфар…

— Капитан, — поправила она его, закладывая руку за руку. Ким вспыхнул. — Ты в центральном отсеке. Здесь я исключительно капитан. И следи за приборами.

Ким задрожал и, раздувая ноздри так, словно это были кузнечные меха, повернулся к сканеру.

Пианфар хмыкнула: её наихудшие опасения не под-твердились.

— Капитан, Управляющий на связи, — сказала Хэ-рел. — Вернее, его переводчик.

— Сейчас. — Пианфар придвинулась к панели управления, надела наушники и нажала мигавшую кнопку. — Это Пианфар Шанур. У вас есть какие-то вопросы, уважаемый?

— Управляющий уведомляет вас,— услышала она, — что ваши угрозы бесполезны. Вы дали нам письменное обязательство об ответственности, так что извольте немедленно погасить все свои задолженности.

— Даже так? — Пианфар скривила губы, будто бы она наяву увидела Управляющего. — Скажите своему хозяину, что Новая Фаза его существа — мерзкая, лживая и ужасно жадная!

Последовала длительная пауза.

— Наши условия остаются в силе. Вы должны возместить причиненный нам ущерб на общую сумму в четыреста миллионов, а также удовлетворить иски других пострадавших.

— Сдерите эти деньги с кифов.

— Если «Гордость Шанур» покинет причал, не расплатившись, мы будем вынуждены направить соответствующую жалобу непосредственно в хен.

Пианфар тяжело вздохнула: для стишо этот старый ублюдок имел отличный нюх.

— Ваш ответ?

— Вариант первый: мы выставляем вам встречный иск, и если мы проиграем его на Центральной, то обратимся в суд на Льенан-Тле, Трехи и Льене.

Дело затянется на долгие годы, в течение которых вся ответственность за наш груз на вашем складе будет лежать на Управляющем.

— Мы допускаем такую возможность.

— Вариант второй…

— Не тяните.

— Если бы форма платежного требования была несколько изменена и Центральная освободила нас от необходимости участвовать в многочисленных судебных разбирательствах, то средства на возмещение её собственных убытков могли бы найтись гораздо быстрее.

— Пожалуйста, излагайте свои мысли яснее. Вы предлагаете нам деньги?

— Я предлагаю снять с нас обвинения в организации потасовки, самостоятельно урегулировать жалобы третьих лиц, разрешить нам торговлю по общим расценкам, а ваши личные претензии внести в счёт за ремонт «Гордости».

— Повторите, пожалуйста, капитан Шанур. Я не понял, при чем тут ремонт.

— Зато ваш Управляющий это прекрасно понял. Молчание.

— Ваша идея попахивает нарушением закона.

— Вовсе нет. Во время бунта «Гордость» получила повреждения. Неважно какие — я уверена, у вас хватит таланта подобрать формулировку, приемлемую для нас обоих.

— Пожалуйста, не забывайте о переводчике.

— В общем, оформите нам документы на вылет, а потом делайте что хотите. Через четверть часа я выйду на причал с гарантией платежа.

— Это какая-то уловка. Всем известно, что у вас нет денег.

— Ваша информация устарела, господа. Мне вернули крупный долг.

Очередная пауза. — Ну?

— Простите, капитан Шанур, но нам нужно подумать.

— Вы провоцируете меня на бегство…

Минутная тишина.

— Пожалуйста, выбирайте выражения.

— А зачем? Управляющий не стал бы связываться со мной по общему каналу. Так же как и жаловаться хену. — Пианфар повернулась и махнула Хэрел рукой. — Официальное разрешение! — громко потребовала она в микрофон и, заметив, что Ким напряжённо следит за ней, прошипела ему: «Помоги ей!», а затем вернулась к перебранке со стишо. — Повторяю: я не собираюсь идти в офис — вы сами придете на причал и подпишете то, что я вам принесу, ясно?