Лабиринт (СИ)

-- Мой платонический друг! Иннокентий уже доложил о вашем приезде. Иди, лови мышей...

Юллий Цезарович сделал лёгкое движение пальцами, и сокол взлетел, стремительно удаляясь к темнеющему вдали лесу.

-- В последний раз мы виделись триста лет назад в Карратских горах. Хотя, нет... Антарктида, всего двести лет.... Вы, если мне не изменяет память, искали артефакты древних цивилизаций, которые сами же и закопали в своё время. Ну, и как? Нашли?

-- Увы! -- вздохнул Себастьян. -- Слишком много снега. Кто же знал, что так получится, ведь раньше там были отличные пляжи.

-- Да-а-а, любил я когда-то купаться в прибрежных водах, -- задумчиво произнёс Юллий Цезарович.

-- Папа, кто это у нас?

Юллий Цезарович обернулся, и я увидел на балконе Киру в шикарном длинном платье.

-- Приехал наш старый друг Себастьян с молодым человеком.

-- Егор?!

Юллий Цезарович с любопытством взглянул на меня.

-- Вы знакомы?

-- Папа, он пришёл к тебе вместе с Каем...

Юллий Цезарович огорчённо вздохнул.

-- Совсем забыл, ну, да ладно.

Вдоль коридора, по которому мы шли, висели портреты людей в старинной одежде, и я заметил, как глаза мужчины на одной картине моргнули.

Скромный зал поразил золотой люстрой и хрусталём в древних шкафах. Рисунки на мозаичных стенах явно отображали сюжеты прошлого: высокие господа в скафандрах торжественно вручали грамоты каким-то папуасам. Старинные подсвечники держали в руках статуи рыцарей в медных доспехах. На одной из стен я заметил супермодную панель плазменного телевизора.

Шёлковая скатерть лежала на столе из красного дерева, а высокие бокалы уже были наполнены густой жидкостью.

-- Садитесь, господа.

Кира поставила тарелки с большими кусками розоватого мяса.

-- Друзья! -- поднял бокал Юлий Цезарович. -- Давайте отметим юбилейный приезд Себастьяна.

Одним глотком он выпил сразу половину и, подцепив мясо мельхиоровой вилкой, отправил в рот солидный кусок.

-- Это томат, -- улыбнулся Юллий Цезарович, наблюдая, как я неподвижно замер с бокалом в руке.

Мясо было жестковатым, и я старательно пережёвывал его, пока в голове медленно ворочались подозрительные мысли...

-- Приятель, а что ты делал последние двести лет? -- прищурился Юллий Цезарович. -- Опять семинары, как и раньше?

Себастьян задумался на мгновение.

-- Помню свой первый опыт, тогда я был ещё совсем молодым человеком в звериных шкурах, занимался каменной резьбой и числился левой рукой председателя нашего племени. Однажды, он подошёл ко мне и сказал: "Себастьян, нам нечего есть: вчера закончился последний мамонт. Сходи в пещеру, придумай что-нибудь до ужина. Скоро оттает динозавр".

Надо сказать, что многие ещё даже не умели говорить. Они просто мычали и били себя кулаком в грудь. Когда я пришёл, волосатые соплеменники ждали обеда и дружно играли в кости. Я не знал, что делать.... Попробовал что-то сказать, но не все понимали речь. Тогда я стал просто изображать мамонта. Люди сразу оживились: они пристально следили за каждым движением, и внимание мне было обеспечено.

Я продержался до ужина, когда меня всё-таки схватили, чтобы пообедать, и, только оттаявшая, наконец-то, туша динозавра спасла от крепких зубов соплеменников.

-- Сразу чувствуется рука мастера, -- уважительно сказал Юллий Цезарович. -- Ты, наверное, всё там отбил на каменном полу, пока бегал?

-- Ну, по крайней мере, отпечаток ладоней остался на века. Учёные долго будут ломать голову, ведь считается, что люди уже были прямоходящими, хотя большой разницы между конечностями не существовало. Впрочем, по сравнению с вами, я дилетант...

После окончания трапезы Юллий Цезарович подошёл к дивану и взял в руки скрипку. Развалившись на мягкой мебели, он начал медленно водить смычком по струнам.

Вдали послышался чей-то протяжный вой. Я подошёл к окну и стал пристально всматриваться в темнеющий лес.

-- Это один из моих щенков, -- сказал Юллий Цезарович. -- Малыш любит гулять в окрестных болотах. Одно время туда повадился ходить сосед, любитель игры на скрипке... кстати, это его инструмент.

Я искоса взглянул на пустые тарелки, но промолчал.

-- Зачем он выбросил её, не знаю, -- задумчиво произнёс Юллий Цезарович. -- Давно хотел научиться играть, только времени не хватало.

-- А как его звали?

-- Не помню, -- пожал плечами Юллий Цезарович. -- Этот тип разглядывал мир через увеличительное стекло. Каждый раз, когда я встречался с ним, он настойчиво интересовался, не профессор ли я?

Юллий Цезарович открыл нотную тетрадь и начал старательно наигрывать сентиментальную мелодию.

-- А вы, действительно, были профессором? -- с любопытством сказал я.

-- Много лет назад, молодой человек.

-- Да папа кем только не был, -- сказала Кира, постукивая о край стола длинными коготками с отличным маникюром. -- Хотя, на самом деле, он всегда оставался собой.

Я снова взглянул в окно. Вдали какой-то человек убегал от огромной собаки, энергично размахивая продолговатым предметом, похожим на скрипку. Они быстро пересекли пшеничное поле. На опушке леса человек оглянулся и, бросив предмет на землю, скрылся среди деревьев. Собака немедленно бросилась к артефакту...

Я облегчённо вздохнул. За стеклом буфета в углу находилась целая коллекция новеньких скрипок.

-- Как же вам удавалось оставаться собой?

-- Существует три аспекта себя, -- усмехнулся Юллий Цезарович. -- Сначала вы вне себя, тут сказать совершенно нечего. Потом обретаете себя, радуетесь жизни, и имеете опыт. Однако, вскоре, опыт начинает иметь вас, и тогда вы становитесь кем-то...

-- Значит, всё дело в опыте, -- задумчиво произнёс я.

Юллий Цезарович выпил сока прямо из горлышка бутылки.

-- А вы что скажете? -- повернулся он к приятелю.

Себастьян поднял голову от красочного журнала. Он стоял рядом с книжными полками и с любопытством рассматривал литературу.

-- Опыт, он и в Африке опыт. Его, как говорится, не пропьёшь.

-- Точно, -- согласно кивнул Юллий Цезарович. -- Ну, а вы, что можете сказать, молодой человек?

Я задумчиво посмотрел в окно. В поле колосилась пшеница, и одинокий сокол медленно кружил над ним. На опушке леса снова появился человек.

-- Сложно говорить о себе... в общем, менеджер тнп.

-- Manager? -- сказал Юллий Цезарович. -- Насколько я помню перевод с латинского языка, ager это поле или пашня, а что такое тнп?

-- Это просто аббревиатура логической цепочки: товар, народ, потребление.

-- То есть, вы работник пашни...

-- Ну, можно и так сказать, -- пожал я плечами.

-- Садитесь, молодой человек.

Юллий Цезарович сделал широкий жест, показывая на мягкую мебель.

-- Да мне и тут хорошо...

-- Так и будете стоять у окна?

Я пожал плечами и осторожно присел на краешек сиденья. Стало клонить в сон...

Глава одиннадцатая

-- Что это?

Я лежал на животе, и перед глазами был зелёные растения. Крупные красные ягоды сами просились в рот. Я осторожно попробовал дары природы.

-- Проснулся?

Чья-то нога появилась рядом, и я увидел знакомое лицо Кэт. Она с любопытством разглядывала меня, склонившись к земле, отчего голова у неё повернулась почти на сто восемьдесят градусов.

Тело приняло вертикальное положение.... Прямоугольные фигуры из камня возвышались на широком плато фиолетового оттенка. Местами покрытые зеленоватым мхом, они были беспорядочно разбросаны на большой территории.

-- Что-то случилось в незапамятные времена, что-то очень странное, -- нахмурила брови Кэт

Пустые глазницы, высеченных в камне лиц, равнодушно смотрели на меня чёрными зрачками провалов, вокруг веяло вечным покоем и невозмутимостью льда.

Внезапно, окружающее пространство изменилось. Смутная тень отделилась от камня, быстро обретая плотность материальной формы -- это был человек в звериных шкурах. Седые волосы густыми волнами лежали на плечах. На умном лице была печать вырождения, а звериные черты делали его немного хищным.