Первичная яваннография(СИ)

Впрочем, до нас новости международной политики добирались с большим запозданием. Не из-за информационной изоляции - просто времени на их изучение не оставалось. Слухи, услышанные от персонала спейсеров обрывки.

- Конечно, неправильно прямо отождествлять факторы почвообразования, действующие на нашей планете, с присущими Кементари. Проведенные лендерами заборы не выявили критических отличий почв в местах посадки от земных условий, но их инструментарий слишком ограничен. Тем не менее, структура и химсостав почвенного горизонта выглядят схожими с некоторыми земными аналогами. О чем это нам говорит, схолколон? - взгляд мастрейна Каскоса остановился на Фумихито Корнере.

- Что в зоне забора лендера-один мы можем констатировать влажный муссонный климат, - бойко ответил пацифик.

- Предположительно, - поправил его Каскос. - Формирование эллювиально-глеевых горизонтов говорит лишь о переувлажнении почв, хотя в отсутствие конусов выноса мне затруднительно предположить другой его источник, кроме дождевых осадков. При этом развитие в юго-западных регионах материка луговых почв со следами промерзания говорит нам о ярко выраженной сезонности климата за пределами ограничивающих центральную зону горных хребтов. Итак, данные с зондов подтверждают то, что мы уже и так предполагали, исходя из характеристик планетарной орбиты. Какие же сельскохозяйственные культуры наиболее оптимальны для высадки в изучаемом нами регионе? - теперь морщинистое лицо пожилого католика обернулось ко мне.

- Рисовые, - предположил я. - В луговых районах - зерновые, бобовые.

- Еще варианты?

- Можно применить гребневый посев. Это позволит выращивать миосою, снижая потребность в пастбищных землях, - словно бы думая вслух, произнес Крапивник, но мастрейн удовлетворенно кивнул.

Сам мастрейн Хосе, конечно, не собирался отправляться с нами в перелет - не позволял возраст. Более того, он даже не был сотрудником Орбитали - Центр пользовался его услугами по временному контракту с РондонАгро. Вообще многие из персонала были выходцами или контрактниками из Католической Федерации. Это и неудивительно - какие-то сто пятьдесят лет назад сам Эквадор входил в состав КФ, несмотря на то, что его экономика уже в те времена была процентов на девяносто завязана на спейсеров.

Да что там. Именно альянс с Орбитальными Предприятиями превратил Федерацию из горстки грызущихся территорий, вождеств и мобильных банд, наподобие нынешних Шелковицы, Гранд-Дакоты или ТрансКаспия, если не в державу первого мира, то уж точно уравнял с Красноярском, Австралией или Калитексом. При этом ни Орбиталь, ни сами католики изначально не имели развитых технологий фитотронной промышленности. Орбиталь полагалась на экспорт как из КФ, так и с акваферм Пацифика, католики по старинке делали ставку на традиционное сельское хозяйство. К двадцать восьмому веку ситуация выправилась, но до сих пор немалая часть пищевой промышленности региона опиралась на пастбища Аргентины и пашни Бразилии. И в условиях нехватки квалифицированных специалистов (сельское хозяйство - не самая развитая отрасль инфраструктуры в условиях открытого космоса!) оставалась ближайшим для Орбитали их источником.

Мы сидели в одном из лекториев учебного комплекса, пронизанном лучами заходящего солнца. Конечно, занятие можно было бы провести и удаленно, но преподаватели Центра ценили возможность личного общения с учениками. Даже чересчур - если работать с образцами на поле или пастбище и вправду удобнее под куполом, то сегодняшний семинар ничего не потерял бы, проходи он в АС.

Надо сказать, и в нашем обучении упор делался на довольно допотопные методы хозяйствования. Это было очевидным - с полезной нагрузкой "Семени" захватить с собой цех по производству агентных присадок мы бы никогда не смогли, разве что ценой отказа от большинства прочего оборудования, включая станочный парк. Но методики, удобрения полей свежим навозом вместо компостной смеси... С моей точки зрения, Орбиталь перегибала палку. С другой стороны - пока мы не побывали на Кементари непосредственно и не познакомились с тамошними климатом, почвой и биосферой воочию, говорить о каких-то методиках было, мягко говоря, преждевременно.

Так или иначе, занятия у мастрейна Хосе мне нравились. Даже несмотря на то, что старик требовал усвоения материала исключительно на память, без применения АС и айдима. Я успел выучить названия, характеристики и наиболее подходящие для культивации культуры нескольких сотен разновидностей современных почв, да еще под полсотни видов палеопочвы. Это не говоря уже о вызубренных еще в ТюменьАгро характеристиках гидропонных сред. Мастрейн не ограничивался формальным пересказом учебного материала - как вот сейчас, он всякий раз заставлял нас рассматривать лекцию применительно к предполагаемым условиям Кементари. Сопровождая рассказ иллюстрациями из собственного опыта работы на распахиваемых под пластшеницу, эйфориаки и сахарную свеклу просторах бывшей амазонской сельвы.

Еще с час продолжалось обсуждение предполагаемого состава почв Кементари применительно к современным и палеонтологическим земным аналогам. Мы организованной толпой направились к выходу из комплекса. В голове кружились температурно-солевые коэффициенты адаптации галориса, степени увлажнения и кислотности почв.

Выйдя на свежий воздух, я с удовольствием подставил лицо закатному солнцу солнцу, и тут же дернулся - бумага потерлась о сожженные на экспериментальной плантации шею и плечи. "Стоит вечером заказать у аптечки анальгетик", - подумал я, чертыхнувшись. Мы двинулись по покрытой гелевым тротуаром ферралитизированной андосолевой почве неоднородного гранулометрического состава и выраженной слоистости... Я потряс головой.

- Эй, приятель, - окликнул меня Геккон, оторвавшись от питьевого фонтанчика, - Если ты еще способен оторваться от красот навозно-присадочного удобрения, у меня есть новости, которые могут тебя заинтересовать. И тебя тоже! - он призывно махнул рукой Крапивнику.

- Говори, - хмуро бросил Олег. В то время, как я более-менее притерпелся к бесконечному словесному потоку австралийца, Крапивник выдерживал общение с ним лишь в малых дозах.

- Насколько я понимаю, вы оба имеете отношение к сибирскому полису с непроизносимым названием, расположенному недалеко от чосонской границы? - уточнил Геккон. - Тогда ловите сигну.

Мы с Крапивником развернули ее синхронно. Несколько секунд вчитывались в текст - и молча переглянулись.

- Да, - Олег сочувственно посмотрел на меня. - По крайней мере, Самозащите удалось прикрыть полис. Но мне это не нравится, Димер.

- Мне не нравится еще больше. Хорошо, хоть ваши в Арктике, - пробормотал я.

- Знаете, парни, - Геккон замялся, что было на него совсем не похоже, - извините, если новости не вовремя. Но мне показалось, вам хотелось бы знать об этом.

- Могло быть и хуже, - бросил я. - Погибших нет, разрушений нет.

- И что теперь? - в пространство спросил Крапивник. Я не ответил - по параллельной аллее приближалась иконка Ленки. Я сбросил ей беседу.

- Хей, - Рыжая пружинистой походкой приблизилась к нам. - К чему нагружать АС-ку, когда мы все здесь? И что за мрачный вид?

- Хабаровск обстреливали с таблигитских территорий, - резким взмахом я переслал полученную от Геккона сигну.

Рыжая, как и мы две секунды назад, замерла. Подняла взгляд.

- Кто?

- Таблигиты, очевидно, - заметил Олег.

- Я бы и корейцев не исключал, - заметил я осторожно. - В сети поговаривают, Пхеньян был бы не прочь решить нашими руками харбинскую проблему.

- Я бы на вашем месте не болтал об этом в активной АС, - выдал шальную тавтологию Геккон. - Или вам хочется поближе познакомиться с безами спейсеров? Вы мне, конечно, не то что бы роднее братьев, но если я вдруг обнаружу ваши зубы в пищевом брикете, то рискую отдать обратно уже проглоченный ужин.

- Геккон, - Рыжая скривилась. - Ты можешь не молоть чушь? Кого и когда орбитальщики прижали за разговор о политике? Мы же все-таки не в Алланезии!