Реквием по Homo Sapiens. Том 2

— Почему же ты не разбудил меня, пилот? Хотел, чтобы я принял смерть полусонным?

Данло снова улыбнулся, вспомнив своего учителя-фраваши: тот говорил, что большинство людей всю свою жизнь проводит в полусне и смерть встречает в том же состоянии.

— Не хотел вас тревожить.

— Допустим. Что будем делать теперь?

— Продолжим наше путешествие.

— На сколько же оно удлинилось? Волна занесла нас очень далеко.

— Далеко, если считать в световых годах, но каналы между Калкином и Невернесом хорошо известны и трудностей не представляют. Остаток пути обещает быть легким и необременительным.

— Но что, если волна повредила или разрушила старые каналы? Ведь в мультиплексе возможны такие перманентные искажения?

— Да — возможны.

— И что же?

— Возможно и то, что каналы сохранились в прежнем виде.

— Тебе, наверно, не терпится проверить, так ли это.

— Да, не терпится. — Данло зевнул, прикрыл глаза, и дремота стала накатывать на него черными войнами. Он тряхнул головой и улыбнулся Беде. — Но спать мне хочется еще больше. Через два часа компьютер меня разбудит, и мы попробуем найти легкий путь к Невернесу.

Данло снова закрыл глаза и тут же уснул глубоким, мирным сном. Он так вымотался, что не проснулся, когда компьютер два часа спустя тронул его мозг тихой музыкой. Не проснулся он и через двадцать часов. И старый лорд, и Эде дивились тому, как долго Данло способен проспать, будучи по-настоящему усталым. На этот раз он проспал почти трое суток, а когда наконец пришел в себя и взглянул на звезды, понял, что спал чересчур долго.

— Идем дальше, — сказал он, сердясь на себя самого. — Надеюсь, что война не пришла в Невернес, пока я тут отлеживался.

“Снежная сова” снова вошла в мультиплекс, и Данло повел ее мимо Калкина, Скибберина и красного гиганта под названием Дару Люс. Волна Данлади немного сгладила эти знакомые пространства и обломала несколько каналов, как ветер обламывает ветки с дерева, но большинство путей через мультиплекс остались нетронутыми. Данло проложил маршрут к маленькой звезде близ Летнего Мира, а затем двинулся через Триа, Ларондиссман и Авалон. Все эти звезды лежали вдоль торного пути к Невернесу, который Данло раньше отверг как чересчур длинный. Но волна Данлади привела к тому, что этот путь занял у него ненамного больше времени, чем прежний, более прямой, и оказался гораздо менее рискованным.

Даже в пространствах Ларондиссмана, одного из наиболее преданных рингизму миров, Данло не встретил ни единого рингистского корабля. На этом последнем, удивительно мирном отрезке своего путешествия он вообще не видел кораблей — даже тяжелых торговых судов с Триа, развозящих по звездным дорогам паутинный шелк, нейросхемы, огневиты, огненное вино, джиладский жемчуг, сулки-динамики, кровоплоды, юк, джамбул, зачерняющее масло и прочие товары, выращиваемые или производимые в мирах человека.

У Авалона, красивой голубой звезды, расположенной совсем близко от его родного, светила, Данло вычислил свой финальный маршрут — знаменитый Ашторетский маршрут, названный в честь пилота Вильямы ли Ашторет, открывшей его в начале орденского Золотого Века, в 681 году. Следуя ему, “Снежная сова” перенеслась через триста световых лет и вышла в сгущение близ Звезды Невернеса.

— Вот мы и дома, — прошептал Данло, глядя на неяркое желтое солнце своего детства. — О Савель, мираландд ми калабара, кариска.

Впрочем, от дома, от планеты Ледопад, висящей, как белоголубой драгоценный камень, в черноте космоса, их отделяло еще семьдесят миллионов миль вакуума. Данло мог бы немедленно совершить переход к точке выхода всего в нескольких сотнях миль над его атмосферой, но это насторожило бы оборонные системы планеты и привело бы к уничтожению корабля. Опасность и без того была достаточно велика. “Снежная сова” светилась в лучах Звезды Невернеса, как голубь с подбитым крылом. Данло только что открыл окно из мультиплекса, и любой находящийся поблизости легкий корабль мог его обнаружить. Война уже началась, и Главный Пилот, лорд Сальмалин Благоразумный, определенно выделил большое количество кораблей, чтобы оградить планету от внезапного нападения.

Данло ждал, когда эти корабли прибудут — больше ему пока ничего не оставалось. Он уже связался по радио с Невернесом, уведомив лордов Ордена о миссии “Снежной совы”.

Он не думал, что рингисты Старого Ордена настолько уж погрязли в изуверстве, чтобы убить двух послов прямо в космосе. Главная опасность заключалась в том, что сторожевой корабль, который подойдет к ним, решит не ждать инструкций из Невернеса. Какой-нибудь отчаянный молодой пилот наподобие Чиро Дэлибара мог усмотреть в “Снежной сове” авангард вражеского флота и тут же атаковать ее. “Снежная сова”, конечно, не преминет покачать крыльями в знак своих мирных намерений, но Чиро или, скажем, Риэса Эште вполне способны разделаться с ней, а потом объявить, что парламентерство Данло было всего лишь уловкой.

Данло считал удары своего сердца и ждал, когда покажутся корабли. Для того чтобы его радиосигнал дошел до Невернеса и чтобы затем оттуда передали всем легким кораблям команду не трогать парламентеров, требовалось 714 секунд.

По прошествии восьмидесяти восьми секунд из плотного пространства рядом с Данло вышла алмазная игла, за которой сразу же последовали еще четыре.

Данло узнал эти корабли: “Звездный дактиль” Дарио Утрадесского, “Голубой лотос”, “Колокол времен” и “Ангельский ковчег” Никабара Блэкстона. С пилотом пятого корабля Чиро Далибаром Данло учился в Ресе и даже помогал ему с эвристикой при проектировании этого остроносого красавца, который Чиро назвал “Алмазной стрелой”.

— Агира, Агира, — помолился Данло, связываясь с пилотами по радио и ожидая, что они будут делать дальше. Истинный ужас войны в том, что порой приходится вот так мириться с опасностью и просто ждать, не зная, будешь ты жив или нет.

Много позже Данло узнал, о чем совещались между собой в тот момент эти пятеро пилотов. Чиро Далибар с тонкогубым жестоким ртом, всегда ревновавший к Данло, утверждал, что посланцев Экстрианского Ордена — а следовательно, Содружества, — следует убить на месте. Но Чам Эстареи на “Голубом лотосе” высказался против подобного варварства, и Никабар Блэкстон поддержал его. Никабар, мастер-пилот и самый старший из этой пятерки, сказал остальным, что нужно дождаться указаний с планеты — вреда от этого не будет.

Пожелают лорды принять посланников — прекрасно. Не пожелают — можно будет завернуть “Снежную сову” обратно на Шейдвег, или где там еще обретается флот Нового Ордена.

Возможен и другой вариант: пять кораблей, действуя совместно, в любой момент способны открыть окно в Звезду Невернеса и отправить Данло прямиком в ад.

— Мы ждем решения лордов, — сообщил Никабар Данло и Демоти. Его изображение с ярко-зелеными глазами и мертвенно-бледным лицом возникло из воздуха в кабине “Снежной совы”. — Вас мы попросим не делать никаких движений в реальном пространстве и не открывать окон в мультиплекс, иначе вы будете уничтожены.

И Данло ждал, а носы пяти кораблей всего в нескольких милях смотрели прямо на него. Сообщение от лордов Невернеса поступило только через две тысячи секунд. Оно обеспечивало послам неприкосновенность и предписывало Данло ви Соли Рингессу проследовать к определенной точке выхода над Невернесом. Пять кораблей должны были проследить, чтобы Данло вышел в указанном месте, а затем сопроводить послов через атмосферу на Крышечные Поля, откуда сани доставят их на экстренное заседание Коллегии Главных Специалистов.

— Советую соблюдать осторожность, — сказал Эде. — Рингисты могут заманить вас в ловушку.

— Само собой, — ответил Данло, — окажемся пленниками, как только ступим на лед Невернеса.

Демоти Беде провел рукой по морщинистому лицу.

— А все-таки хорошо будет увидеть город еще раз. Я думал, мне уж больше не придется повидать старых друзей.

— Старых друзей… — тихо повторил Данло. Выражение его глаз было сумрачным, но из них лился свет, и страшные, образы теснились у него в голове, как будто он заглядывал далеко через пространство и время. — И город, и то, что над ним.