Сфера

нет. А потом подаст на нас в суд. Только не говори, что раньше она была томной и романтичной.

— Ну… — Я осторожно оглянулся, перешел на шепот: — Люди во сне другие. А ее сон — вообще программа, женский роман.

— Она плакала у тебя в объятиях. Просила поцеловать, дышала в щеку, умоляла: «Забери! Забери! Век твоя буду!»

На такое можно и не отвечать.

[…………………………..]

…Другая, совсем другая! Дело не во внешности, не в загаре, не в шраме на лице, не в возрасте (двадцать пять? двадцать семь?). Тон, манера, голос, глаза…

Альды Клеви больше НЕТ.

Но этого она и хотела? Проснуться, покинуть нелепый придуманный мир с ливрейными лакеями на лестнице и влажными простынями в мотеле?
А утром — утром чары падут,Оковы падут вместе с ними…

Проснулась. Проснулась — и умерла. Оковы пали, чар больше нет.
Сгорает бабочка в фонаре,Дымит прозрачная кожа…

Бабочка Альда Клеви сгорела.

[…………………………..]

— Здорово! Не верится даже.

Та, что была Альдой, удовлетворенно улыбнулась и присела в пустой шезлонг. Я заблаговременно освободил место, устроившись прямо на земле, поближе к рыжей. Вдруг защитит?

— Итак, леди и джентльмены…

Мы с Мирцей вновь переглянулись.

— Итак… Еще раз прощу прощения, что помешала. Прежде всего у вас, Мирца. Но так надоело болтаться в этом идиотском сне! Я знала, что сплю, но не могла ничего поделать. Как парализованная, словно мне позвоночник сломали!..

Рыжая отвернулась, еле заметно вздрогнула. Я быстро схватил ее за руку, сдавил что есть силы.

— Почему? — незнакомая госпожа Клеви была уже рядом. — Сказала не то? Мирца!

Рыжая покачала головой.

Так… — Альда-бывшая присела рядом со мной, закусила губу. — Мирца, ничего не понимаю, но… Простите, ради бога! Ударьте меня, в конце концов!..

— Я бью только Тимми. — Рыжая с трудом подняла голову, попыталась улыбнуться. — Вы ни в чем не виноваты, Альда. Я… Я вас… понимаю.

— Тогда мир и дружба!

Две загорелые ладони потянулись друг к другу, нерешительно остановились… Дотронулись. Переплелись.

…А ведь похожи — планеристка и та, что была Альдой, очень похожи! Только бывшая чемпионка Латвии лежит пластом в темной комнате, накачанная снотворным, а стриженая… Кто же она такая?

— Как бы опять глупость не сморозить? — Альда-бывшая встала, поглядела на открытую дверь бунгало. — Вот что! Прошу прощения, но Тимми я забираю. Попав в тыл к противнику, рекомендуется первым делом взять «языка» для последующего допроса и уничтожения. Мирца, не беспокойтесь, право бить оставляю за вами.

[…………………………..]

«Радуга — всегда надежда. Дождь кончился, впереди солнце, впереди — синее небо». Я соскучился по твоему голосу, Альда!

[…………………………..]

— Не знаю, как и начать, Тимми… Вы держались по-рыцарски с этой Клеви. Говорите, сценарий женского романа? Весьма похоже!

Я был усажен на матрац, стриженая предпочла остаться на своих двоих. Иогансон, картина «Допрос коммуниста» — только все наоборот.

— Я взрослый человек, но и меня порой тошнило. Какие страсти, какие,