Две жизни пилота Климова(СИ)

Силовая установка Лёхиного корабля тоже знавала и времена получше, разгон ни к чёрту, но, учитывая, что мне не нужно много и усиленно маневрировать, то он вполне сгодится. Мне лишь нужно разогнаться и обрушиться на врага. В идеале, конечно, нужно бы послушаться приказа и уйти за станцию, но, боюсь, этого мне точно сделать не удастся. Где наши корабли, там и дроны, а они, к слову, нас почти подавили. Вскоре снаружи станции не останется никого. Благо, улей перестал испускать эти адские машинки, если верить тактическому интерфейсу. Ну, одна хорошая новость, хоть на данный момент она почти ничего и не меняет.

Первыми в очередную проделанную брешь влетело несколько маленьких машин. За ними потянулся большой пятилепестковый дрон. Я навожу на него лазеры и нажимаю на кнопку атаки. Плазменные турбины моего корабля теряют тягу, значит, питание пошло, но лазеры не работают. Дрон очень неудобно расположился, потому что не только атакует обороняющихся, но ещё блокирует путь мне. Если я постараюсь его обойти, то он меня уничтожит. Так что, вслед за многими героическими предками я иду на таран.

Удар я не помню. Знаю лишь, что не мог промахнуться в силу того, что у меня была совершенно прямая траектория, а мимо этого дрона нельзя было пролететь, настолько он большой. В конце концов, от чего-то же я потерял сознание?

- Помогите, - говорю я, даже не зная, слышит ли меня кто-то, уж точно не вживую, а потом отбрасываю фонарь насовсем.  

- Мы идём. Вы ранены? - раздался чей-то голос.

В себя я пришёл, когда мне помогали выбраться из кабины. Неизвестные мне бойцы в форме, принадлежность которой я не смог сразу определить. Явно, не простая пехота и точно не десант. Солдаты Доминиона. Чёрт возьми, на поле боя они смотрятся гораздо лучше, чем на хитбольной площадке.

- Кажется, нет, только голова, - отвечаю я, хоть и с запозданием.

- Ещё бы, такой таран, - замечает другой боец.

Истребитель - обломки. Хоть он и раньше был не очень, теперь лучше вообще на него не смотреть. Ближайший лифт сломан. Меня проводили до дальнего. Хоть было и тяжелее, чем я ожидал, всё получалось.

- Вы доберётесь до медблока, лейтенант? - спрашивает меня один из бойцов.

- Нет, - отвечаю я, - я найду ещё одну машину и полечу. Около станции ещё много наших. Если они погибнут, я себе не прощу.

- Вы не можете лететь, вас шатает, - его слова меня разозлили. По моему мнению, я очень твёрдо стою на ногах.

- Я разберусь, рядовой. Выполняйте свою задачу, а я выполню свою. Они просчитались с этим штурмом, и грех этим не воспользоваться.

На том мы и прощаемся. У них тяжёлая ситуация, у меня тоже.

Как же, в медблок. Я думаю, там есть кого принять с ранениями посерьёзнее моих. Подумаешь, кружится голова да ноги немножко подкашиваются. Это сотрясение, причём не очень сильное. Выживу, и даже кораблём управлять смогу. Кстати, о кораблях. Есть очень дерзкая и от этого безудержно манящая идея.

6

Особая палуба встречала меня темнотой, что выглядело очень непривычно, учитывая окружающую обстановку. Конечно, что делать людям в ангаре, где хранятся корабли, штатное использование которых не предусмотрено общей доктриной? А раз здесь нет людей, то и дронам это место не интересно.

Машины выглядят классно. Они длиннее наших стандартных истребителей, немного выше, а пилоны с двигателеми шире. Сами двигатели, к слову, тоже новой модели, что вполне соответствует виденному мною на симуляторе. Проверяю герметичность костюма, начинаю запуск. В другой момент я бы не смог выполнить и предполётную подготовку, но сейчас условия экстренные, и, учитывая, что датчики неоднократно засекали атаку, не требуется даже офицерский допуск большого уровня, чтобы сейчас сесть в один из этих кораблей и вылететь в пространство, чтобы там продолжить бой.

Сложно описать всю гамму эмоций, которые я испытал, когда верхний броневой щит опустился на меня сверху, а приборы активировались и показали мне, что всё в порядке. Пусковое устройство перешло в разгонный режим, я тут же дал отклик, и оно ускорилось. Заметно резвее, чем было в мой первый выход в пространство сегодня.

И вместе с этим новым заходом, начиналась моя вторая жизнь. Я ощущал это во всём: в большем подхвате, в больших количествах приборов, показывавших состояние боекомплекта, в понимании, что ты находишься внутри серьёзной боевой машины, и будь наш флот поддержки оснащён такими полностью, сегодняшнее сражение могло бы пройти совсем по-другому.

- Это Клим, приём, ожидаю ваших указаний.

- Клим, ты не идентифицируешься. Где ты?

- Ожидаю указаний. Обхожу станцию по объёму ноль-семь. Ухожу на север.

- Продолжай, - отвечает мне незнакомый капитан, - но ты не идентифицируешься.

- Не могу знать.

Конечно, могу, и конечно, эта машина не может интегрироваться в общую схему, потому что пока не была предназначена для использования. Однако испытания намечались полностью боевыми, иначе как объяснить наличие боекомплекта?

Хорошо, что они не видят, на чём я, иначе не избежать выговора. Хоть сейчас это самое лучшее из того, что вообще может быть. Учитывая скорость и маневренность этих дронов, уверенно противостоять им можно только на таких машинах.

И вот мой фирменный вход. Жаль, никто не расскажет, какие эмоции испытал при моём появлении. Я прогремел словно гром, хоть в космосе и нет звуков. Одним своим выходом я уничтожил троих четырёхлепестковых дронов, желавших атаковать звено ракетных крейсеров, представлявших собой чуть ли не последний наш рубеж обороны. Только мы стояли на пути машин, желающих проделать во внешних слоях Ориума очередную брешь и войти внутрь. Мы не могли избавить обороняющихся от необходимости отражать атаки, но мы могли облегчить их участь, и мы это делали.

- Что за хрень? - слышу я удивлённый и немного недовольный возглас.

- Виноват, - всё, что я могу сказать.

Тут я разворачиваюсь и делаю новый заход. Ещё два дрона становятся воспоминанием. Я понимаю, что вполне мог бы слышать слова вроде "гаубтвахта" или даже "трибунал", но пока я побеждаю, меня не будут судить.

- Клим прикрой третьего.

Речь о ракетном катере, который находится несколько в отдалении от остальных, но его уже одолевают дроны, а я смогу добраться до него быстрее других.

- Быстрее.

Я слышу знакомый голос Котовой, и у меня с души падает камень.

- Котэсса, - шутливо говорю я, посылая первому дрону ракету, - что это тебя сняли с истребительного взвода?

- Лучше помогай! - кричит она.

Представляю, насколько ей тяжело. Даже мне с этим противником начинает не хватать скорости и маневренности моей машины, а ведь они сейчас самые большие, которые только могут быть. Наверное, быстрее только какой-нибудь разведчик, находящийся в этом проекте и частично унифицированный с этой машиной, но он, конечно же, не идёт ни в какое сравнение в плане защиты и вооружения.

Однако моя сестрица по крылу находится сейчас в ещё более плохих условиях. Перед ней даже не штурвал, а сенсор, на котором можно отдавать команды, при чём возникает ощущение, что этой машиной управляет калькулятор, потому что между тем, как ты отдаёшь команду и тем, как машина начинает её исполнять, проходит заметное количество времени, не говоря уже о том, что для того, чтобы выдвинуться в нужный объём, нужно очень постараться.

Зато, когда речь заходит об огневой мощи, тут начинаются сплошные плюсы, потому что только благодаря тому, что катер испускает серии смертоносных снарядов, к нему не приблизился ни один дрон, и только поэтому он ещё функционирует. Однако и эта сила не вечна, поэтому нужен я. Признаться, для меня эти дроны - забава. Может показаться, что я за этот бой получил больше опыта, чем за множество тренировок. Так оно и есть, но лишь частично. Я всегда был таким сильным и уверенным, мне просто нужно было раскрыться. У меня отличный заход, быстрый и точный, жаль, что нужно было пройти через несколько кругов боевого ада, чтобы это вышло на поверхность, не просто вошло в привычку, а стало моей сущностью. Пожалуй, если останусь жив, я сочту это лучшей наградой за этот бой. Орденов-то всё равно не видать за нарушение инструкции.