Координаты чудес (сборник)

— Да, это очень печально, — вздохнул Витторио. 

— Какой удар для всей нашей семьи! — произнес маэстро. — Однако сама идея разумна. Видишь, Марчелло, если ты воспользуешься ею, слегка модернизируешь — ну, скажем, возьмешь в аренду участок, расположенный на гранитном плато вместо песчаной равнины, установишь сейсмографическое оборудование, — такая защита может оказаться весьма эффективной. Разумеется, у нее останутся определенные недостатки: старые зенитные орудия не смогут устоять против современных ракетопланов. К тому же охотник может купить гаубицу или танк, и в таком случае достоинства принципа открытости защиты станут его недостатками. 

— Это верно, — согласился Поллетти. — К тому же я вряд ли успею вовремя все подготовить. 

— А как ты относишься к засаде? — спросил Витторио. — Я знаю несколько отличных схем засад. Лучшие из них требуют много времени на подготовку и денег, разумеется... 

— У меня нет денег. — Поллетти встал. — Да и времени, по-видимому, тоже. Но мне хочется поблагодарить всех за предложения, в особенности вас, маэстро. 

— Не стоит, не стоит, — ответил маэстро. — Так что же ты собираешься предпринять? 

— Ничего, совершенно ничего, — сказал Поллетти. — В конце концов, следует оставаться верным своей природе. 

— Марчелло, ты сошел с ума! — воскликнул Витторио.  —

 Отнюдь нет. — Поллетти остановился в дверях. — Я просто пассивен. До свидания, джентльмены, желаю хорошо провести вечер. 

Он вежливо поклонился и вышел. Оставшиеся некоторое время молчали, глядя друг на друга с выражением ужаса и жалости. 

— У него появилась жажда смерти, — заявил наконец маэстро. — Это, по моему мнению, типичное душевное состояние римлян, против которого нужно бороться всеми силами. Симптомы этого заболевания совершенно очевидны для опытного глаза; они заключаются в следующем...

Присутствующие слушали его, устремив перед собой тупые, бессмысленные взгляды. Витторио страстно желал, чтобы великого старца сбил автомобиль, желательно «Кадиллак», и чтобы старик провел следующие год или два на больничной койке. Карло заснул с широко открытыми глазами, но даже в этом состоянии он ухитрялся бормотать «гм-м» всякий раз, когда маэстро делал паузу, и даже затягивался сигаретой. И никто не знал, как он это делает.

 Глава 12

Кэродайн посмотрела на часы. Ручные часы «Дик Трэси» со встроенным радио были фамильной реликвией, переходившей от одного поколения Мередитов к другому. Ей предлагали сменить часы, приобрести новые, поменьше размером, более совершенные, более надежные в эксплуатации. Но Кэролайн категорически отказывалась расстаться с дорогой сердцу вещью. Шли они прекрасно, к тому же Кэролайн испытывала к часам сентиментальную привязанность. 

— Мартин, — прошептала она в часы, — что значит «Беллеца ли Адам»? 

— Одну минуту, сейчас узнаю. — Голос Мартина едва доносился из крохотного динамика часов. Ответ последовал почти сразу: — Чет говорит, что это значит «Косметический кабинет Адама», вроде тех, что есть у нас в Нью-Йорке. Он говорит, что Поллетти заходит сюда каждые два дня, чтобы побрить кисти. После этого он обедает в баре или выпивает коктейль. 

— Чет знает очень много, — заметила Кэролайн. 

— Совершенно верно, — согласился Мартин. — Между прочим, есть люди, которые считают, что он знает слишком много. Но почему ты спрашиваешь об этом Адаме?  — Потому что сейчас там находится Поллетти, — объяснила Кэролайн. — Я подошла к клубу охотников в тот самый момент, когда он выходил на улицу, и дошла с ним до «Адама». Однако женщинам неприлично заходить в мужской косметический кабинет, правда? 

— Да, по крайней мере в тот, где бреют кисти. Но бар открыт для всех посетителей. 

— Отлично, — ответила Кэролайн. — Я зайду в бар и взгляну на него. 

— Ты считаешь это необходимым? — спросил Мартин. — Я хочу сказать, может быть, это не так уж необходимо. У нас появились кое-какие соображения относительно того, как заманить этого парня завтра утром в Колизей. 

— Я хорошо знакома с вашими соображениями, — произнесла Кэролайн, — и, если говорить откровенно, не принимаю их всерьез. Я сама приведу Поллетти. К тому же мне хочется взглянуть на него поближе. И, если удастся, познакомиться с ним. 

— Зачем? 

— Затем, что так будет гораздо приятнее, — ответила Кэролайн. — За кого ты меня принимаешь, Мартин? За патологического убийцу? Мне хочется знать человека, которого я убиваю. Это цивилизованный способ, и он мне нравится. 

— О'кей, беби, ты играешь главную роль. Но будь осторожна: он может прикончить тебя раньше, чем ты его. Ты шутишь с огнем. 

— Да, я знаю. Но в этом и заключается особый интерес. 

Кэролайн выключила часы-радио и вошла в «Беллеца ди Адам». Она миновала кабинет, где бреют кисти, и в баре-закусочной сразу увидела Поллетти. Он только что закончил обедать и теперь сидел в кресле с чашкой кофе и журналом комиксов. 

Кэролайн села за соседний столик, заказала тарелку тушеного мяса с водорослями по-милански, достала сигареты, поискала спички в сумочке и обернулась к Поллетти со смущенной улыбкой. 

— У меня, похоже, нет спичек, — произнесла она извиняющимся тоном. 

— Попросите официанта, он принесет, — ответил Поллетти, не отрываясь от комиксов. 

Он увлеченно хихикал и быстро перелистывал страницы, торопясь узнать, чем кончается история в картинках. 

Кэролайн нахмурилась. Она выглядела очаровательно, когда хмурилась, как, впрочем, и в любое другое время. Однако ее красота не производила впечатления на мужчину, который прилип к своим комиксам. Она вздохнула и вдруг заметила, что на каждом столе стоит телефон. Загадочно улыбнувшись это ей всегда удавалось великолепно, — Кэролайн набрала номер столика Поллетти. 

Однако Поллетти, казалось, не замечал звонившего телефона. Наконец он обернулся и посмотрел прямо на Кэролайн. 

— Я ведь сказал вам, что официант принесет спички. 

— Видите ли, я просто хотела поговорить с вами, — ответила Кэролайн, очаровательно краснея. — Дело в том, что я американка и хочу познакомиться с мужчиной-итальянцем. 

Поллетти сделал рукой небрежный жест, словно говоря, что Рим полон мужчин-итальянцев, и снова склонился над журналом. 

— Меня зовут Кэролайн Мередит, — вкрадчиво произнесла Кэролайн. 

— Ну и что? — Поллетти по-прежнему не отрывался от комиксов. 

Кэролайн не привыкла к такому обращению, но тем не менее продолжала: 

— Вы свободны сегодня вечером? 

— По-видимому, сегодня вечером я буду мертв, — ответил Поллетти. 

Он достал из кармана карточку и, не поднимая головы от журнала, протянул Кэролайн.

 На карточке было написано:

Это было стандартное предупреждение, напечатанное на шести языках. 

— Господи Боже мой! — воскликнула Кэролайн. — Вы жертва и сидите так спокойно, не прячетесь. Поразительно смелый поступок! 

— А я ничего не могу предпринять, — ответил Поллетти. — У меня нет денег, чтобы защищаться. 

— А вы не могли бы продать свою мебель? — спросила Кэролайн. 

— Ее увозят, — сказал Поллетти. — Я не смог выплатить взносы. — Он перевернул страницу, и на его лице появилась широкая улыбка. 

— Ну что вы, — заметила Кэролайн, — должен же быть какой-то выход... 

Вдруг раздался какой-то шум, и Кэролайн умолкла. В бар вбежал маленький мужчина с лицом, как у крысы. Он пересек зал и остановился у стены. Он был так чем-то напуган, что у него тряслись даже бакенбарды. Через несколько мгновений появился еще один, очень высокий и худой. Его длинное морщинистое лицо было настолько обветренным, что напоминало цветом перуанское седло. На нем была очень большая белая шляпа, узкий черный галстук, кожаный жилет, джинсы и ковбойские сапоги. А по бокам висели два револьвера системы «кольт» в открытых кобурах.