Миры империума(сборник фантастических романов)

— Забудь о нем, — сказал я. — Он уже ничего не значит.

— Тебе хотелось бы, чтобы и я был мертв, не так ли, бэби? Внезапно он прорычал:

— Ей богу! Ты хотел убить меня, мелюзга соломенная… Он наклонился ко мне, сжав кулаки. Я понял, что он безумен и в припадке ярости может убить меня.

— Сейчас увидишь, кто из нас убийца! — кричал Морис. Глаза его сверкали, когда он замахнулся своей дубинкой.

Больше ждать я не мог. Пистолет снова оказался в моей ладони. Я прицелился и вдруг, как и Морис, ощутил жажду крови. Я ненавидел его! И все, что от него исходило.

— Ты глупец, Морис, — процедил я сквозь зубы. — И через минуту умрешь. Но сперва ты мне скажешь, как ты узнал, что я не Байард.

Морис подскочил ко мне, но был отброшен пулей и упал навзничь. Я почувствовал в руке боль от отдачи. Обращение с этим крошечным пистолетом требовало особой сноровки. Но нельзя то и дело пускать его в ход, иначе я и дня не продержусь. Пистолет рассчитан на пятьдесят выстрелов.

А сейчас надо поскорее убираться отсюда. Я схватил настольную лампу и запустил в люстру, чтобы хоть на несколько секунд задержать преследователей. Затем выскользнул в коридор и двинулся вперед. Проходя мимо шахты, я услышал шум поднимающейся кабины лифта и постарался как можно быстрее скрыться за поворотом. Они были уже здесь! Тут я увидел лестничную клетку, осторожно открыл стеклянную дверь и стал тихо спускаться по ступенькам, отказав себе в удовольствии посмотреть на физиономии врагов, когда они обнаружат мертвых Мориса и Пине.

Я вспомнил о своем коммуникаторе, но решил им не пользоваться. Пока сообщать было нечего.

Пробежав три марша лестницы, я очутился в каком-то зале и огляделся. В это время из комнаты в противоположном конце зала вышел человек. Мое сходство теперь не столько помогало, сколько служило помехой. Человек что-то сказал и исчез за дверью.

В углублении я заметил небольшую дверь и толкнул ее. Дверь была заперта, но я приналег и теперь уже с силой толкнул. Хрустнула филенка, и я оказался на лестнице, ведущей вниз.

Мне ничего не оставалось, как покинуть дворец. Было очевидно, что мое перевоплощение кончилось провалом. Единственное, что я мог сейчас сделать, это укрыться в безопасном месте и запросить дальнейших инструкций.

Я уже спустился на два пролета по лестнице, когда услышал сигнал тревоги. Первое, что было необходимо, это освободиться от своего мундира. Я сбросил сюртук и принялся срывать погоны и галуны с рукавов. Лацканы я не трогал, так как в них был вмонтирован микрофон.

Этой лестницей, видимо, пользовались нечасто, но ведь куда-то она вела? Я продолжал спускаться, проверяя по дороге каждую дверь. Все они были заперты. И это меня успокоило. Лестница привела в тупик, заваленный бочонками и заплесневелыми картонными коробками. Я поднялся на один пролет выше и прислушался. Из-за двери доносились громкие голоса и топот. Я вспомнил, что по плану дворца этот выход на лестницу находится с главным входом в старый дворец. Кажется, я попал в ловушку.

Я снова спустился вниз, отодвинул один из бочонков и стал рассматривать стенку — и вдруг увидел дверь. Отодвинул другой бочонок и обнаружил ручку. Повернуть ее было невозможно.

Я подумал, что лучше не производить шума, чтобы не быть обнаруженным. Заглянул в одну из коробок и увидел целую кучу покрытых плесенью бухгалтерских книг.

В следующей коробке хранилась старая кухонная посуда, сосуды, миски. Тут же я нашел большой нож для разделки мяса и просунул его в дверную щель. Но дверь была необычайно прочной, как в банке. Я еще раз попробовал, но на мое счастье… Пришлось отступить. Единственное, что остается, это, презрев осторожность, попробовать взломать филенку. Я налег плечом и тут же отпрянул к стене, держа пистолет наготове.

Медленно, очень осторожно, дверная ручка повернулась…

Глава VIII

Итак, я был загнан в угол и впал в отчаяние! У меня была тьма инструкций, как действовать после того, как я убью диктатора, что делать в случае неудачи — этого я не знал.

Скрипнула дверь, и от сквозняка поднялась пыль. Я отступил на несколько шагов и стал ждать. Возникшее было желание выстрелить подавил. Сейчас важнее всего было — ждать и смотреть.

Дверь слегка приоткрылась, и мне стало не по себе — я чувствовал, что меня разглядывают, а сам ничего не видел. Хорошо, что оружия моего не было видно. Впрочем, неизвестно, было ли это преимуществом?

Неопределенность тяготила меня.

— Вот что, — сказал я. — Закройте дверь и идите сюда, а то сквозит.

Я говорил, как и они, с гортанным парижским акцентом.

Дверь распахнулась, и появился парень с вымазанным сажей лицом, сощурившись, он глядел наверх, на лестницу. Тряхнув головой, парень сказал:

— Сюда, пожалуйста, — голос у него был хриплый. В создавшейся ситуации вряд ли был смысл отказываться. Я прошел мимо бочонков и, пригнувшись, нырнул в низкий дверной проем.

Парень привел меня в сырой мощеный туннель, освещенный стоявшим на полу электрическим фонарем.

Я старался держаться в тени, чтобы не было видно лица.

— Кто вы? — поинтересовался я.

Парень прошел вперед и, едва взглянув на меня, подхватил фонарь.

— Я не люблю болтать, — сказал он. — Не люблю задавать вопросы и на них отвечать. Идемте же!

Я не стал спорить и последовал за ним. Мы прошли по высеченному вручную проходу, спустились вниз и очутились в помещении без окон.

За сломанным столом, на котором потрескивала свеча, сидели двое мужчин и темноволосая девушка.

— Все в порядке, Миче, — сказал парень. — Вот этот голубок. Миче развалился на стуле и сделал мне знак подойти. Он взял со стола что-то похожее на нож для открывания писем и, косясь на меня, стал ковырять в зубах.

Я решил не подходить слишком близко.

— Судя по форме, он один из этой псарни, — сказал Миче.

— В чем дело, ты укусил кормившую тебя руку? — Человек весело рассмеялся.

Я промолчал, пусть говорит, что хочет.

— Судя по шнуркам — унтер-офицер, — продолжал он. — Что ж, там, наверху, все будут удивляться, куда это ты делся?

— И уже совсем другим тоном приказал:

— Выкладывай, зачем явился?

— Пусть этот мундир не смущает вас — я одолжил его. Там, наверху, мой вид не очень-то понравился, — сказал я.

В этот момент в разговор вступил еще один из сидевших за столом:

— А ну парень, подойди ближе к свету.

Тянуть с этим было бесмыссленно. Я подошел к столу, взял свечу и поднес к лицу.

Миче так и застыл с ножом в руке. Девушка стремительно вскочила и перекрестилась. Второй мужчина как завороженный уставился на меня. Все получилось весьма правдоподобно. Я поставил свечу на место и небрежно опустился на стул.

— Вы можете спросить, — я говорил негромко, но уверенно, — почему не удалось их обмануть?

— В таком виде вы и предстали перед ними? — спросил второй мужчина.

Я кивнул.

Они переглянулись.

— Друг мой, — сказал Миче, — неужели вы не поняли, что здесь вы представляете собой довольно большую ценность? Но вам нужна помощь. Чика, принеси нашему новому другу вина.

Девушка бросилась к закопченному буфету, пытаясь нашарить бутылку и то и дело поглядывая на меня через плечо.

— Что же случилось наверху? — спросил Миче. — Сколько времени вы были во дворце? Сколько человек вас видело?

Я вкратце рассказал о случившемся, опустив только способ моего проникновения во дворец. Казалось, это вполне их удовлетворило.

— Похоже, только двое видели его лицо, Грос, — заключил Миче. — Их уже нет в живых.

Он повернулся ко мне.

— Хорошее дело — пристукнуть Соувета. Да и Пине вряд ли кто-нибудь пожалеет. Кстати, где ваш пистолет? Может быть, отдадите его мне?

Он протянул руку.

— Пришлось оставить его там, — ответил я. — В темноте обо что-то споткнулся, выронил его, а искать не было времени.

Миче недовольно хмыкнул.

— Боссу будет очень интересно с вами переговорить, — сказал Грос. — И чем скорее, тем лучше.