Нф 100. Золотой Стриж (СИ)

Будущим покорителям Иззара повезло, они разыскали подходящую планету, хотя и встретила она их не очень-то ласково. Связь с родной планетой оказалась потеряна на многие сотни лет. Неизвестные болезни, опасные животные и несколько войн за право распоряжаться оставшейся постепенно ветшающей техникой, унесли большую часть первопоселенцев. Но со временем всё возвращалось на круги своя. Люди научились выживать, вновь открывали давно забытые знания, и жизнь стала налаживаться.

И тогда случилось непредвиденное. На Иззар пришла вторая волна поселенцев. В начавшейся войне победу одержали вновь прибывшие, имеющее гораздо лучшее вооружение, чем их противники. Потомков первопоселенцев или уничтожили, или превратили в рабов. Начался наиболее неприглядный период в истории Иззара, длившийся чуть больше ста пятидесяти лет. Рабы сумели вернуть себе свободу, дорого, очень дорого за неё заплатив. Планета потеряла почти две трети своего населения. Именно с тех пор королевский трон заняли те, кто вёл свой народ к свободе, и именно с тех пор самый первый и самый важный закон на Иззаре - закон об отмене рабства.

Неудивительно, что Старый квартал, основанный ещё самыми первыми землянами, ступившими на опасную планету, располагался совсем рядом с космодромом. Близость прочных стен космического корабля, оставшегося здесь на вечной стоянке, представляла собой хоть какую-то защиту от опасностей неосвоенной планеты. Но со временем, когда планета стала достаточно безопасной, взлетающие и садящиеся под боком ревущие космические корабли уже стали представлять собой большое неудобство. Сначала эта часть города стала просто не престижной, потом - захудалой, и вот уже давно эти кварталы стали портовыми трущобами.

Кто только не встречался на этих улицах! Хоть большинство из живущих здесь сейчас принадлежало к гуманоидам, но встречались и лемурийцы, существа похожие на большую ласку, и медлительные хатты, очень высокие и нескладные создания, имеющие шесть пальцев и по два сустава на каждой конечности, и цитеры - невысокие куполообразные существа, чья голова-купол лежала на шести крепких щупальцах. Вообще-то, представители этой расы слыли мечтателями и поэтами, но если кто пытался их обидеть, то быстро убеждался, что шесть щупалец в драке гораздо предпочтительнее двух рук.

Да мало ли кого прибивал ветер неудач к подобному берегу "потерянных надежд" не только на Иззаре, но и на многих других планетах. Подобные районы казались совершенно одинаковыми на вид в любой части космоса и на любой планете, где бы они не находились. В таких местах можно было найти всё. Купить запретный наркотик или оружие, раздобыть нужную информацию или нанять убийцу, любители сексуальных извращений могли получить желаемое без проблем - всё, что угодно, только плати кредиты.

Рей старался идти посередине улицы, чтобы контролировать возможную опасность, внимательно разглядывая окружавшие его дома. Стены зданий заросли грязью и давным-давно не помнили свой первоначальный цвет. Многие дома ещё носили следы пожара, случившегося здесь лет сорок назад. Тогда выгорело более четверти Старого квартала, и в огне погибло очень много народу. После того случая власти всерьёз постарались навести здесь порядок, но из этой идеи ничего не вышло - человека можно накормить и вылечить, дать работу и лучшие условия жизни, но нельзя заставить его жить не так, как ему нравится.

Вонь от гор мусора и гниющих остатков сливалась с запахом гари, немытых тел и дешёвого пойла. Всё это создавало непередаваемую атмосферу упадка и безнадёжности.

- Подожди! - раздался отчаянный крик за спиной. Рей оглянулся. К нему изо всех сил бежала рыжеволосая девчонка.

Мила торопилась, она один раз уже потеряла из виду худощавую фигуру юноши, когда ей пришлось пробираться по соседней улице, подальше от заведения мадам Вог. И теперь, решив больше не прятаться, отчаянно кричала в след уходящему Рею. От радости, что тот остановился, поджидая её, она совершенно потеряла бдительность.

- Кого мы видим? - раздался насмешливый голос, и из тёмного проулка вынырнула широкоплечая, почти квадратная фигура и преградила ей дорогу. - Что же ты не приветствуешь своего папочку?

В лицо девочки пахнула вонь застаревшего перегара, она метнулась в сторону, но силы почти оставили её. Мила отчаянно билась в руках пьяного чудовища, по какому-то страшному недоразумению приходящегося ей отцом.

- Пусти! - она пыталась пнуть схватившего, но тот только ухмылялся, всё крепче сжимая шею ребёнка. - Ты мне не отец, ты продал меня мадам Вог!

- Не продал, на Иззаре нет рабства! - почти пафосно воскликнул тот, посчитав себя оскорблённым таким заявлением. - Запомни, мерзавка, не продал, а отдал учиться мастерству! - и пьяные слёзы умиления от своего "благородства" выступили у него на глазах.

- Мастерству шлюхи?!

- И кстати, почему ты шляешься по улице, а не ублажаешь клиентов мадам? Наверняка ты сбежала. Как ты думаешь, сколько она даст за то, что я верну тебя обратно?

- Она отдала меня жёлтопузым!

- Хор-рошие новости! Значит, я могу продать, о, извини, отдать тебя в обучение ещё раз, например, в заведение мадам Танг?

- Отпусти девочку, - раздался сзади голос, холодный, словно лёд.

С обладателями подобных голосов рыжий здоровяк до сих пор предпочитал не связываться, но сейчас так хотелось выпить! А лучший способ заработать на вожделенную бутылку - продать эту мерзавку, свою дочь, в местный бордель. Он оглянулся и с интересом уставился на говорившего незнакомца. Невысок, худощав, такие бывают довольно вёрткие, опять же очень уверенный голос, слабый человек никогда не будет говорить таким тоном, тем более, в Старом квартале. Мысленно подсчитав, за сколько можно продать его одежду и количество выпивки, которую можно купить на эту сумму, отшвырнув в сторону девчонку - уж ей-то точно некуда деваться - здоровяк крутанулся на пятках и нанёс сокрушительный, как он считал, удар в челюсть незнакомца. Вот только того там не оказалось и, следуя инерции удара, пьяница потянулся вперёд, а Рей добавил ещё при помощи увесистого пинка. Здоровяк продолжил своё движение прямиком в кучу гнилых отбросов. От него и раньше запах шёл не ахти, а теперь шибало так, что невольно начинали слезиться глаза.

- И как же тебя, такого вонючего, сейчас бить? - невольно вырвалось у Рея.

- Убью! - взревел пьяница, снимая с уха повисшую на нём кожуру и размазывая по лицу что-то мерзко-зелёное. Он пригнул голову, сжал огромные кулаки и бросился вперёд. Из окон высунулись любопытные зрители - всегда найдутся интересующиеся посмотреть, когда бьют кого-нибудь другого. Естественно, чтобы прийти на помощь тому, кто явно проигрывает в весе и габаритах, речи быть не могло.

Тяжёлый кулак, поросший рыжими волосами, устремился вперёд, но это оказался лишь отвлекающий маневр, ударной рукой у бугая была всегда левая, этот приём частенько вводил противников в заблуждение. Хук левой последовал незамедлительно в то место, куда должен отклониться наглец, вмешивающийся в воспитание мелкой мерзавки дочери. Он его почти достал! Но юноша поднырнул под удар и легким касанием задел точку в районе локтя. Острая боль пронзила руку от кисти до плеча, она повисла, словно плеть, не способная больше сжаться в кулак. В какой-то момент боль отрезвила пьяницу, он понял, что лучше не связываться с этим типом. Но любопытные рожи зрителей, с интересом следящие за боем, ни позволяли отступать. Взревев во всю мощь, стараясь напугать своего противника и обратить в бегство, бугай замахнулся ещё раз, но и вторую руку постигла та же участь. Теперь боль окончательно вытеснила здравый смысл.

Подбадриваемый зрителями, здоровяк низко нагнул голову, намереваясь сильно боднуть своего врага, и бросился вперёд. Тот растерялся и замер, словно в испуге, не зная, куда скрыться от несущегося на него разъярённого верзилы. Вот он, жалкий трус, осмелившийся перечить тому, чьих тяжёлых кулаков опасается вся улица. Бугай нёсся вперёд, намериваясь одним коронным ударом головой выбить дух из наглеца. Но тот внезапно скользящим движением ушёл в сторону, и рыжий здоровяк врезался со всего маху головой в остатки бетонного столба, оставшегося с тех времён, когда власти пытались осветить эту улицу. В этой схватке победил столб. Бугая сразу перестало волновать всё на свете, и он опустился на землю, зарывшись головой в другую кучу мусора.