Сумасшедший в горах

одня праздник. Сегодня нас снова двое.

- Вас это радует? - спросил я.

- Конечно! Вы даже представить себе не можете, как тоскливо здесь одному. Ночью, особенно когда на улице метель, кажется, что нет никого на всем белом свете, кроме тебя... Поэтому у меня редко замолкает магнитофон. - Он вздохнул. - Однако теперь все это позади. - Он снова засмеялся, и глаза его заискрились.

В этой радости и в этой улыбке, мне показалось, промелькнуло что-то фальшивое, как будто он на мгновение снял и снова надел маску.

"Стоп, парень! - сказал я себе. - А как же презумпция невиновности?" Я всегда удивлялся, как легко в подозреваемом, в его поведении и внешности обнаруживаются преступные черты. Не будем вешать собак на честных людей... И тем не менее, за бутылкой человек иногда говорит такое, что трезвый он никогда в жизни не скажет. Поэтому я с энтузиазмом потер руки и вожделенно посмотрел в сторону всего этого кулинарного великолепия.

Через пару минут мы уже сидели за столом. В стереораме по-прежнему стреляли друг в друга лихие ребята, кого-то окунали в бочку с водой, и сцена эта приводила лихих ребят в буйный восторг. В их лихости, на мой взгляд, было что-то от кретинизма.

- Как будем пить? - спросил Маккин. - Давайте по-русски.

- Как это - по-русски?

- А это когда чистое, и доза лошадиная... - Он засмеялся.

- Вы были в России?

- Нет, к сожалению, не был.

- Почему к сожалению?

- А там всегда умели пить, - сказал он, разливая виски по рюмкам. Ну а я никогда не причислял себя к трезвенникам. - Он снова рассмеялся.

- По-моему, у вас несколько однобокое представление о русских, сказал я.

- Вы правы, - сказал он. - Но это я так шутил... Ну, за приятное знакомство!

Мы выпили за приятное знакомство и, продолжая дурачиться, стали пить по-русски. После третьей мы были уже на "ты". Я звал его Джоном, а он меня Джерри, и мы были давними друзьями. Нас очень радовало, что мы оба "Дж...". Впрочем, я старался держаться в рамках.

Мы выпили виски, обсудили последние международные события и фигуру новой кинозвезды Аниты Крюгер, потом поговорили о публичных домах на бульваре Роз, выяснили, что бывали в одних и тех же и пришли к выводу, что самые потрясные девочки в заведении Старухи Берты. Потом мы допили виски и, перекидываясь скабрезными шуточками, посмотрели в передаче "Все для мужчин" сеанс стриптиза с Норой Розенталь. Потом заговорили о рыбалке, и я изо всех сил пытался выдать себя за первоклассного рыбака. По-моему, это мне удалось, во всяком случае, в части вранья. Потом мы начали бутылку рома, и я решил, что пришла пора брать быка за рога.

- Слушай, - сказал я, - что случилось тут с твоими радистами? Мне сказали, что радисты на этой станции не выживают.

Мне показалось, что он отреагировал слишком быстро, но, видимо, он был еще не слишком пьян, а может быть, я был уже слишком пьян (мне даже пришла в голову идея принять таблетку антивинина), во всяком случае, ничего, кроме этой быстрой реакции, я в его